В этот день мы планировали осмотр форта Северный на горе Кефало-Вриси над Балаклавой. Поскольку путь до Балаклавы не долог, и маршрут намечался не слишком длинный, мы позволили себе поспать до половины восьмого. Редкая роскошь в наших отпускных странствиях! Мы даже отмели малодушную мысль поехать купаться на Качу (17 октября!), и таки собрались в Балаклаву.
Вышли за пару остановок до набережной. От следующей, кстати, слева от столовой начинается знакомый нам уже «серпантин», по которому можно довольно быстро подняться над Балаклавой и отправиться и к Северному форту, и к Южному на Аскети, или даже к «Сотке». Но простой и очевидный путь — это вообще не наш выбор. Мы решили обойти Кефало-Вриси с севера, надеясь найти место для штурма со стороны улицы Богдана Хмельницкого. Мы просто не могли отказать себе в удовольствии прогуляться по незнакомым уголкам Балаклавы. Ничего особенного, но как-то там очень славно и уютно…
Поглазели вокруг, сунули нос в палатку под сенью деревьев — за булочками-вкусняшками. Прошлись по тенистым переулочкам и дворикам, обойдя вокруг горы Святого Ильи. И нет, чтоб и дальше петлять по улицам, нашли сокращёнку — какую-то заброшенную потайную лесенку, обещавшую, если верить карте, сильно укоротить путь. По её полуразрушенным ступеням начали быстрый подъём. Тень и прохладный ветерок быстро остались внизу, мы взбирались выше деревьев, и ослепительное, жаркое южное солнце заполнило всё вокруг. Прогулка переставала быть томной… Мы долезли до чьей-то стройки, которая, в лучших крымских традициях, перегородила дорогу. Была дорога — и нет, только стена строительного щебня, перепаханной глины, и новостроенные особняки над головой. Добро пожаловать в современную реальность! Пришлось карабкаться по оползням, не возвращаться же назад, в конце-то концов! Не самое страшное препятствие, бывало и похуже… И вот уже мы наверху. И снова можно идти по дороге, стройка позади. А впереди — снова старая Балаклава, только теперь уже чуть более высотная, горная. И совсем незнакомая.
Местность была очень занятной. Вокруг светлели премилые домики, двухэтажные, полускрытые кронами деревьев. За ними открывались просторы, пространства, дали, холмы и пирамидальные тополя.
Дорога же наша вела к гаражному кооперативу, и очень славно, что нашлась дорожка в обход него — к садоводам из «Благодатного», обустроившимся аккурат под склоном Кефало-Вриси, пока что неприступной для нас.
Форт всё ещё был изрядно выше нас. И вот удача, которой могло и не быть — среди дачных заборов вдруг тропинка вверх! Лавируя меж стен особняков и замков «огородников», подгоняемые лаем выпрыгивающих на нас из-за заборов собак, мы наконец взобрались к траншее форта.
Большой плюс, что здесь наконец-то ветер, потому что мы измучились солнцепёком и жарой на подъёме без тени. Здесь тени тоже не было, зато был ветерок. И неожиданная проблема — как перелезть через глубокую траншею, чтобы штурмовать близкую вершину с изредка растущими можжевельниками.
Впрочем, так ли нам туда надо — сейчас интереснее найти подземную штольню. Нам ничего не остаётся, кроме тропы вдоль рва — куда-то же она ведёт. Вход в подземелье должен быть недалеко.
Дальневосточные трагические события, связанные со сдачей русской крепости Порт-Артур, итоги русско-японской войны поставили командование Черноморского флота перед необходимостью укрепления Севастополя и Балаклавы и со стороны суши. С целью защиты южных подходов к Севастополю на горных склонах к востоку от Балаклавы начали создавать долговременные сухопутные укрепления для круговой эшелонированной обороны, названные Форт Северная Балаклава и Форт Южная Балаклава. Хотя первые горные укрепления в окрестностях Балаклавы начали строиться ещё во время Крымской войны 1854 года. Тогда на склонах горы Аскети морская бригада британской армии возвела земляные укрепления. Именно с вершины горы Аскети начиналась линия обороны союзников, которая протянулась на 18 км до Севастопольской бухты. Этот опыт и часть укреплений использовал военный инженер Полянский, автор проекта Северного и Южного Фортов.
Форт Северная Балаклава построен в период с 1912 по 1915 гг. Он находится на высоте 212 метров на склонах горы Кефало-Вриси и состоит из круговой эшелонированной системы вырубленных в скале и частично бетонированных рвов длиной два километра глубиной до 3 метров. Восточный и западные рвы соединены бетонированной штольней длинной 124 метра, ширина которой 2,6 м, высота 3,5 метра, а толщина бетонного покрытия 1м. Штольня представляет из себя казематированные помещения, предназначенные для размещения личного состава защитников форта, боеприпасов и раненых во время сражений.
Штольня была оборудована 240 койками, через каждые 7‒10 метров вентиляционными отверстиями в стенах, а через каждые 25‒30 м — шахтами с лестницами, которые ведут на поверхность. С запада штольня примыкает к КП, имеющему боковые стенки 1,5м и перекрытие в 2,2 м. На объекте планировалось установить 75 мм орудия, но пушки так и не были установлены — помешала революция. Строительство береговых укреплений 12-го участка Балаклавской группы возобновилось в 1925 году. Тогда была достроена крепостная дорога, оборудованы водоёмы, проложены инженерные сети. Но строительство так не было завершено, так как к тому времени это фортификационное сооружение просто морально устарело и не могло противостоять новым видам вооружения возможного противника. Хотя его подземный «Объект Голубь» использовался в конце 30-х годов для размещения узла связи и командного пункта подводных сил ЧФ. Здесь впервые был применён способ подземного укрытия выдвижной радиоприемопередающей антенны, которая автоматически поднималась для сеанса связи с подводными лодками.
Во время Второй мировой войны подземный КП использовался немцами для размещения подземного госпиталя. В ряде помещений до сих пор сохранились остовы подвесных коек и скобы их крепления, висящие из потолка. До нашего времени сохранились открытые позиции для полевых орудий, несколько железобетонных казематов и разрушенные здания инженерного управления. После войны сооружения Форта использовались как полигоны для испытания авиабомб, затем — в качестве складов для хранения боеприпасов и взрывчатых веществ Балаклавского рудоуправления. На сегодняшний день основная штольня периодически бывает сильно подтоплена, а почти весь металл на объекте вырезан.
Немного пройдя по тропке вдоль форта, мы довольно скоро нашли некую бетонную конструкцию, по которой удалось спуститься в ров без особого риска.
Тут-то и обнаружился вход в штольню.
И вот мы, вооружившись фонариками, уже движемся в недрах горы. С одного края форта на другой. Здесь темно, прохладно и жутковато. Если бы не фонарики — шагать бы нам в полной тьме! На полу валяются плиты, упавшие со стен. А впереди едва-едва брезжит дневной свет. Это — противоположный выход.
По дороге встретился левый отворот, за которым обнаружился узкий, высоченный колодец, уходящий ввысь. Из круглого отверстия наверху бил свет, а в стене была лесенка из металлических скоб. Лена сунула туда нос и немножко пофотографировала. Впечатление было сильным.
Мы продолжили путь через штольню. Потолок был треугольным — пирамидкой. Дорога всё продолжалась и продолжалась. Плит на полу уже не было. Потом под ногами начался какой-то завал из камней. Идти пришлось медленнее и осторожней. Тени от фонарей плясали меж камней, удлиняясь и меняя форму, сбивая с толку, и следовало держать ухо востро, чтобы не оступиться. В конце концов мы вышли в более просторное пространство КП, которое Андрей уже видел на картинке в интернете — с несколькими ответвлениями, комнатами, с арчатыми переходами. Выглядело это всё очень впечатляюще и даже немножко страшновато.
Это был западный вход в штольню Северного форта. В нашем случае — выход. Побродив среди мрачноватых арок и переходов, мы наконец выбрались наружу. В дневной свет, солнце и ветер.
Мы таки прошли гору насквозь!
Под нами была прекрасная Балаклавская бухта. Вода в ней сейчас была зелёно-изумрудной, и прибой забивал пенные барашки волн из скальных Балаклавских ворот в глубину бухты. Таких волн в Балаклавской бухте нам никогда не доводилось видеть.
Под склоном, на котором мы стояли теперь, светлела грунтовка. Она была совсем близко, но спуск оказался не столь очевиден, как можно было надеяться. Склон обрывался вниз каменистым обрывом, и пришлось попыхтеть, пока мы кое-как сползли на ровную поверхность. Вокруг шумели стройки. А мы, довольные, зашагали по грунтовке, любуясь раскинувшейся внизу Балаклавой. И вода в бухте была зелёной-презелёной, малахитовой. И плевать было этой реальности на живописные постулаты, на необходимость и обязательность рефлексов от синего неба, на невозможность подобной зелени под такими небесами… Море было ультимативно-зелёным, с белыми барашками волн, и взгляда невозможно было оторвать от этой красоты. И ветерочек дул очень приятный, унимая полуденную жару. И отчётливо начинало хотеться есть…
Мы ещё немного прошлись по Крепостной горе, и свернули на тропку, ведущую вниз. Недалеко от обочины, под кустом среди камешков, отыскали тайничок. И взяли там на память открывашечку с видом Алтая на обратной стороне. Теперь надо было выбирать, куда двигаться дальше. Поразмыслив, мы решили идти не вверх, а попытаться спуститься маленькой тропочкой, не обозначенной на карте. Куда она приведёт — было неизвестно. Но тем интереснее делался путь…
Тропка увлекла нас вниз. Не слишком удобная. Каменистая и сыпучая, местами она заставляла нас быть особенно осторожными. Но всё же — расстояние между нами и зелёным морем внизу быстро сокращалось. Всё ближе были крыши над бухтой. И мы так увлеклись спуском, что позабыли про обед. Что не мудрено — на этом не слишком комфортном спуске всё наше внимание сосредоточилось на том, чтобы сберечь собственные ноги!
Потому очень объяснимо, что когда мы наконец высыпались с тропы в цивилизацию и вышли на асфальт, первые слова Андрея, оглядевшегося вокруг, были: «Где-то здесь должна быть надпись "Пиво"!» Увы, такой надписи в зоне видимости не было. Зато у самого выхода на асфальт Лена подобрала у чьего-то забора несколько грецких орехов — решив, что присовокупит их к обеду. И мы принялись понемногу спускаться крутыми асфальтовыми дорожками, выбравшись вскоре на набережную...
17 октября 2020 г.
#Шестой месяц лета
