Молоденькая медсестричка бежала по коридору больницы стремясь догнать статную мужскую фигуру в белом халате. Она так запыхалась, что щеки её горели.
-Михаил Анатольевич, подождите, пожалуйста. Хочу вас поздравить с окончанием ординатуры.
Хоть щеки медсестры и пылали глаза смотрели призывно. Миша слегка улыбнулся.
-Спасибо. Мне было приятно работать в вашем дружном коллективе.
-А почему было? Вы разве не остаетесь? Я слышала, вам предложили место хирурга.
-Вряд ли, у меня другие планы.
Миша коротко кивнул медсестре и пошел дальше, но девушка не собиралась так легко сдаваться. Набравшись решимости она выпалило то, что хотела сказать очень давно:
-Михаил Анатольевич, может мы с вами сходим куда-нибудь вечером?
Миша выдохнул и прикрыл глаза. Ну вот, и эта туда же! Пока он проходил ординатуру в этой больнице, женский персонал всячески оказывал ему знаки внимания. Заигрывали многие, моложе тридцати, а иногда и женщины постарше пытались строить ему глазки и не понимали, что происходит. Почему такой молодой, привлекательный доктор один и ни с кем не встречается. Была ещё и Лиза, бывшая однокурсница, не оставлявшая надежд и продолжавшая атаковать Михаила. Один раз он даже сдался. Ну как один, не совсем - он встречался с Лизой чуть больше месяца. А дальше продолжать отношения не смог. Не было в них души, как и в самом парне. Словно сердце из Миши вырвала Вера, оставив его. Осталась пустая оболочка. Она ходила, ела, пила, пыталась строить отношения с Лизой, но быстро поняла, что это ей не нужно. Единственное, что по настоящему влекало Мишу, была медицина. Звучало странно, но начав учиться после письма Веры, Мишка втянулся и закончил институт почти на отлично. Потом была ординатура, которая показала, что у парня есть все шансы стать прекрасным врачом. Только в больнице он чувствовала себя нужным. Только тут в нем снова просыпалась жизнь. А едва он выходил за порог, эта жизнь угасала.
Медсестра стояла задрав голову, глядя снизу вверх и с большим волнением дожидалась ответа Михаила. Что он мог ответить? Зачем давать надежду, которая ни к чему не приведет?
-Извини, - слегка дотронулся он до плеча девушки. - Я не могу.
Раскрасневшаяся ещё сильней медсестричка смотрела вслед уходившему Михаилу глазами полными разочарования. Да что же не так с этим человеком? Может быть и правда, как ходили слухи, ему не нравятся женщины? Да нет, бред, была же у него какая-то, Лиза, вроде. Недолго, но была.
Миша спустился с крыльца больницы и направился к стоянке автомобилей для персонала. Там, сияя блестящими бордовыми боками, стояли новенькие жигули - подарок родителей к окончанию института. Парень сел в машину и повернул зеркальце заднего вида на себя. Внимательно посмотрел. Вот для чего Бог дал ему такую привлекательную внешность, если той, кто по-настоящему ему нужен нет рядом? Сегодня у него день рождения - двадцать шесть лет. Родители, наверняка, накрыли стол и ждут его. Может быть, даже позовут гостей. Они могут гордиться сыном - он стал врачом. Вот уж чего они не ожидали, что Мишка возьмется за ум и увлечется медициной. Для окружающих все было так, но родители то не могли не видеть, что это уже не их сын, а его бездушная тень. И нет в этой тени даже искры былого задора.
Михаил оказался прав - дома его дожидались гости за накрытым столом. Некоторые из гостей были уже навеселе. Была и особая гостья - молодая девушка, опустившая глаза при появлении Миши и смешно заерзавшая на стуле.
Миша принял поздравления и качнул головой матери, призывая выйти из-за стола. Увел её на кухню и язвительно спросил:
-Что, мам, опять решили смотрины мне устроить. Кто эта незнакомая девочка за столом?
-Это очень хорошая девочка, - подбоченилась Наталья. - Дочка моей старой знакомой. Она заканчивает педагогический.
-Мам, ну сколько можно! Я же тебя просил, не надо пытаться меня ни с кем знакомить. У меня нет с этим проблем, проблема в другом.
-Да знаю я твою проблему. Но, не сошелся же свет клином на этой Вере. Сколько лет уже прошло, а я ни разу с тех пор ни слышала, чтобы ты от души рассмеялся. Пообщайся с этой девочкой, она на самом деле очень хорошая.
-Ни капельки в этом не сомневаюсь, мама. И вот именно потому, что она хорошая я и не собираюсь портить ей жизнь. А это именно так и случится, если я начну отношения с ней не любя. Пошли за стол, только я прошу тебя, не пытайся заставлять меня общаться с твоей протеже.
За столом был шумно. Когда Миша вернулся его отец поднялся с места и с рюмкой в руках произнес:
-Хочу поднять еще один тост. И он опять за моего сына. Мишка с успехом закончил ординатуру, так что, в нашем городе появится новый хирург.
-О, племяш, поздравляю, - присоединился к тосту нетрезвый дядя Миши. - Как хорошо, теперь будет кому нас лечить. Как раз, возраст уже немолодой, болячки начинают выскакивать, а тут свой собственный врач!
-Спасибо за поздравления, - улыбнулся Миша, - но я вас расстрою, я не собираюсь оставаться в нашем городе. Работу себе я буду искать в Москве.
Отец Миши, запрокидывавший в это время рюмку, то, что называется пронес мимо рта. Облил свою светлую рубашку и, проведя рукой по мокрому пятну, уставился на сына.
-Какая Москва, Мишка, ты о чем? Тебя ждут на работу здесь, в больнице.
-Папа, я уеду, я все решил. Вы не думайте, это не ежеминутная прихоть. Я всегда это знал.
-Да кому ты нужен в этой Москве? - запричитала Наталья Викторовна, прижимая ладони к щекам. Кем ты там будешь работать? Кем тебя примут? Заштатным терапевтом в занюханной поликлинике на окраине?
-Даже если и так! Для начала сойдет и это, - набычился парень и тут же перевел разговор на другую тему, - а расскажи-ка мне лучше, дядь Сереж, ты как на рыбалку съездил? Поймал своего сома?
Пьяненький мужчина оживился и разговор за столом плавно перетек в другое русло, чего и добивался Михаил.
Ночью Наталья Викторовна плакала в подушку. Рядом ворочался без сна Анатолий Леонидович.
-Вот скажи мне, Толь, ну что ему не хватает? Здоровый, красивый, профессию хорошую получил. Ты же понимаешь, чего он в Москву то рвется? К ней, к этой проклятой Верке! И чем она его приворожила? Знать бы заранее, что так будет, я бы Мишку ещё в первом классе в другую школу перевела.
-Не знаю, Наташ. Пусть едет, нам его все равно не удержать. Видишь, мыкается он. Такой серьезный, грустный, будто это и не наш сын вовсе. Как подменили его после Веркиного отъезда.
За стеной в своей спальне тоже не спал Миша. Он слышал, как негромко разговаривают родители и догадывался о чем ведется этот разговор. Конечно же, о его отъезде. Они расстроены, но обнадежить их он ничем не сможет. Все равно уедет. Это решение было принято не один год назад. К маме Веры парень перестал ходить на четвертом курсе института. Не было смысла. Ничего ему женщина о Вере не сообщала. И, ни весточки, ни письма. Говорила только, что у дочери все хорошо. Она замужем и думать забыла о Мишке. Парень знал, что и выглядит Вера сейчас по-другому. Скорее всего, он её и не узнает. И пусть! Все равно, он в Москве попытается её разыскать. Увидеть. Может быть и не подойдет, только посмотрит со стороны. Мама Веры отказывалась говорить фамилию дочери по мужу. Но, разве трудно узнать фамилию чиновника приезжавшего в город для проверки аварийных зданий? Миша знал её уже давно. Знал и чем занимается этот человек в Москве, где живет. Тщательно, по крупинкам Миша собирал всю информацию о Владимире Ивановиче Селиверстове. Так что, разыскать Веру в Москве он сможет. А нужно ли это ему? Много раз парень терзался этим вопросом и отвечал сам себе - да, нужно. Хотя бы увидеть эту половинку себя, вырванную с мясом и оставившую незаживающую рану. И жить он будет в Москве, чтобы быть рядом, дышать с ней одним воздухом.