Остаток занятия прошел в такой тишине, что был слышен только звук ворса кисти Раэ по шероховатой бумаге, да поскребывание шуликунов за дверью. Кажется, писал только он да Игни, время от времени уточняя у наставника какой-нибудь вопрос. Кажется, Раэ даже начал вникать в то, что ему объясняют.
-Итак, я вас правильно понял, сударь, перед неоменией следует полоть сорняки? Главное – успеть? - спросил охотник, и тотчас закусил губу, чтобы не рассмеяться.
-Совершено верно, - подхватил заискивающий Бона. Он так и не понял, что сморозил накануне этот новый ученик, обратил он внимание лишь на то, что Раэ оказался одним из тех, кто охотно его слушает и расспрашивает.
-Совершенно верно! – восторженно повторился Бона, - В пору новолуния все живое испытывает упадок сил, а потому это пора, когда надо рубить и сжигать никчемные и больные растения, но бойтесь пересаживать, поливать и прививать. Но сбор нужных вам трав начинайте с неомении, когда их силы прибывают…
-А в другое время, значит, сорняки полоть нельзя? Надо все делать с оглядкой на луну?
И Раэ шустро водил кистью, при этом все так же посматривая по сторонам, чтобы прочитать на лицах соучеников – они вообще понимают, что за ахинею несет этот надувала? Но заучка Игни все так же шустро записывал за наставником, а колдун Варью, Ирит и Ниволро пялились со своих мест на плечи и спину Раэ – он чувствовал их взгляды лопатками, а то и ловил, если ненароком поворачивал голову. Завидущий сосед все не отрывал глаз от его чернильницы, куда ее ни переставь, надоел, да так, что Раэ так и хотелось встать в паузе, которую делал Бона, поставить эту чернильницу на стол однокашнику и сказать «дарю!» Но ему вдобавок приходилось все ниже и ниже опускать голову, чтобы Бона не заметил его улыбки, которая нет-нет, да появлялась на лице Раэ, как бы тот ни пытался поймать губу зубами.
Кое-что он действительно понял после слов Боны. Какие же у него были умные наставники раньше!
С младых ногтей их, охотников, просвещали по поводу различных суеверий. Как старинных, так и нарождавшихся. Рун и Виррата даже вместе с другими наставниками создали свиток с очень яркими картинками, где высмеивался маленький мальчик, который пугался ночного собачьего воя, завядших цветов на окне у маменьки, надетой наизнанку туники, проходить под лестницей, летучих мышей и попадал из-за этого в глупое положение. Малышня очень любила рассматривать эти картинки. Для мальчишек постарше были другие – где этот мальчишка, уже подросший, боялся упасть на кладбище, быть поздравленным с именинами преждевременно, вынести мусор на ночь. Для мальчишек ближе к возрасту Раэ уже была написана книга про того же подростка, который боялся произнести имя своего недруга проходя мимо болота, а так же не смотреть на красную луну, оглядываться через левое плечо на ущербный месяц, а так же ленился что-то делать исходя из примет о фазах луны.
«Придурки! – думалось ему, - чтобы вырастить несчастную траву, вам надо пялиться на звезды! А растет-то она на земле! Ладно то, что вы тут все не учитесь и вникать не хотите, но неужели вы не чувствуете вранья? Ведь чем угодно занимаетесь, но не учитесь. Хотя, оно и к лучшему. Таким-то бредом себе башку забивать. Хотя она у вас и так достаточно бредятиной забита»…
И он, все больше и больше дивясь, лихо писал весь этот кошмар на страшно дорогой бумаге, на которую Мурчин не поскупилась. Неужели он теперь будет заниматься лжеучением? Не спит ли он? Зачем ему это все преподают? Намеренно морочат голову? Тут-то, когда Раэ пришла в голову такая мысль, ему точно стало не до смеха – почему их вводят в заблуждение? И разве только он один это замечает? Другие что – с неба свалились?
Можно подумать, простецы не растят лечебных трав! Вон, у матери была целая апофика, небольшой садик, где она растила травы от различных заболеваний. Ну что она такого делала? Ну, семена отбирала, ну удобряла, ну полола. Что-то у нее растилось, что-то не удавалось. Что-то матери удавалось исправить, испросив совета у знающих людей, что-то не получалось. Чаще, конечно, получалось, потому как дикие травы не капризные садовые цветочки. То же было и в Цитадели, где вокруг целые луга были засеяны нужной травой для ухода за ранеными и больными, и молодежь частенько снимали с занятий, когда надо было ее собрать. И собирали ее тогда, когда была ее пора. И уж ни на какие фазы луны никто не смотрел.
Раэ понял, что этим же вечером, в первый же день учебы, сделает то, что он, как думал, не сделает никогда: позовет Мурчин и расскажет о том, что его тут вовсе ничему не учат. Ну как он будет учить то, что противоречит здравому смыслу? Пусть потом она сама решает, что с ним делать…
Он вздрогнул от того, что в коридоре прозвучал гудок рога. Ученики тотчас вскочили, Варью сам одним взмахом распахнул дверь, и остальных просто как ветром сдуло. Даже Игни. Раэ пришлось замешкаться, чтобы собрать свои письменные принадлежности. Однако он успел подскочить к наставнику Боне, который так же намеревался покинуть палату:
-Скажите, сударь, вам всегда удавалось по подобным правилам… что-то вырастить?
Бона с готовностью улыбнулся:
-Разумеется, сейчас будет небольшой перерыв, а после этого вы спуститесь в апофику. Там мы от слова перейдем к делу… А вы бесстрашны, когда защищаете травников. Только вот… боюсь, вы выбрали не совсем удачный пример…
Раэ не стал спорить с колдунишкой, кивнул на прощание и вышел за дверь. Он оказался в пустой освещенной галерее, понял, что глупо топтаться там, где пусто, и направился на звук оживленных голосов и шум воды. Он спустился по винтовой лестнице, и оказался перед выходом во внутренний двор, где, скорее всего, отдыхали ученики. Уж там-то он окончательно обдумает, что это за учеба такая.
Только он собрался выйти, чтобы обследовать место, где он будет отдыхать между занятиями, как почувствовал тягу под грудиной, учуял запах жасмина, а затем кто-то ухватил его за рукав. Раэ стремительно обернулся и столкнулся со взглядом серо-зеленых глаз, обрамленных роскошными пышными ресницами, увидел перед собой довольно-таки хорошенькую юную ведьмочку, прятавшуюся под винтовой лестницей. Она была обряжена в серебристый упелянд с длинными рукавами в пол, а ее черные волосы были убраны под частую сетку. С секунду Раэ застыл в замешательстве, любуясь внезапно появившейся невесть откуда девчонкой – а она была именно что юная девчонка. В ней еще не было того лоска, который на себя наводит взрослая ведьма, хоть и стремящаяся казаться юной.
-Ты Фере? – быстро спросила она, - иди сюда, разговор есть.
-Руку убери, - резко сказал Раэ, - что ты тут вообще делаешь?
-Под лестницей? Тебя жду, разговор есть… - и лукавые зеленые глаза по-озорному стрельнули.
-Да не под лестницей! Что ты вообще делаешь в школе магии?
-Я? Учусь.
-Чушь не пори… иди откуда пришла!
-Так если я тут учусь…
-Как тут может учиться девка?
-О! Дремучий какой! Здесь есть девичья башня, не знал?
-Знал. Так ты оттуда? Вот туда и иди! Я с девками общаться не собираюсь.
Уж что-то, а ревнивая Мурчин еще пролетая над школой магии показала Раэ башню, в которой обучали архиведьм. Учениц там было ничтожное количество, в сущности, туда попадали наделенные редкими талантами ведьмы, которых готовили либо в мейден, либо в наложницы для высших колдунов великих ковенов. Даже сама Мурчин не поняла, зачем в школе магии обучать девиц, с ведьм достаточно и домашнего обучения, в Кнее. Но при этом глаза у нее сделались завидущие – тут-то она не смогла скрыть, что сама бы непрочь поучиться в такой башне, а не быть самоучкой. И конечно, она взяла с Раэ слово, что он туда ни ногой.
Раэ хотел пройти мимо, но девица прошипела какое-то заклинание, которое на миг его остановило, но он был на таволге, а потому резко встряхнул с себя магические путы, чем заставил девицу, что изумленно ойкнула, сменить тактику. Она вцепилась ему в рукав, проткнула его когтями и быстро заговорила:
-Дай мне минуту! Потом я от тебя отойду! А не то сейчас выйдем вместе – ты ж этого не хочешь? Вот…
-Ну чего тебе? – недовольно спросил Раэ.
-Принц Рансу! Познакомь меня с ним!
-Вот еще!
-А взамен я тебе отдамся!
-Пошла вон!
-Я тебя не разыгрываю! Мне это ничего не будет стоить… Когда с тобой еще будет будущая мейден? Разве можно упускать такой…
Раэ резко стряхнул руку девицы и вышел во внутренний двор.
-Ты об этом ой как пожалеешь! – прошипела сзади ведьма.
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. Глава 7.
