Хотелось выть от бессилия, от несправедливости жизни. Как так? Мама же выздоравливала. Не могла она оставить свою Софьюшку. Зачем она ушла? Разве не знает, что у Софии нет никого, роднее ее.
София подошла к кровати матери, прислушалась, дышит тихо, словно младенец. Потрогала руку, не горячая. Порадовалась, Слава Богу, выздоравливает мать. Вынесла Люсию во двор, кликнула Мартина
- Сынок, ты где?
Мартин вышел из-за сарая с перочинным ножичком и палкой в руке
- Тут я, мам, удилище новое стругаю.
- Возьми Люсию. Укачаешь на руках, положи в корзину, да марлечкой прикрой от мух. И не отходи от нее далеко, ладно? А егоза-то наша где опять? Я же просила ее чайник почистить, золы дала и мочало. Все так и валяется. Не знаешь, куда она ушла? Только бы не в парк.
- Нет, мама, не в парк! Она с Лариской пошла. Той мать велела полы в сенях помыть. Зойка ушла ей помогать. Я ей говорил, чтобы сначала чайник почистила.
- Она что?
Она сказала, мол, зачем его каждый раз чистить, все равно закоптится. И ушла.
- Вот ведь неслух. Маленькая еще, не хочется ей с мочалом да золой возиться. Ты уж тогда сам почисти, сын. Потом копоть наслоится трудно будет отмыть.
- Ладно, мам. Мне тоже не хочется, но я почищу, раз надо.
София приготовила обед, вышла за ворота встретить мужа, заодно проверить детей. Мартин был во дворе, Зоя еще не приходила. Ладно, придет, когда есть захочет. Вон, и ее любимый Сашок идет. Не вытерпела, пошагала ему навстречу
- Саш! Маме стало легче. Ухи поела и даже кусочек рыбы съела. Чаю попила, с сахаром. Улыбалась, как раньше. Теперь уснула. Пойдем!
- Ребята дома?
- Мартин с Люсией водится, Зоя к Ларисе ушла. Помощница нашлась. Пошла помогать подруге мыть полы.
- София, ты ее очень балуешь. Могла бы и она с младшей сестренкой посидеть, а не болтаться по селу. Я не уверен, что наша Зойка моет полы. Она ведь врет, как дышит.
- Сашка! Не переноси на ребенка обиду за прошлую жизнь. Наша Зоинька не врет, она сочиняет, это разные вещи. Врут, чтобы получить выгоду, сочиняют, чтобы привлечь к себе внимание. Просто ей не хватает ласки. Ей бы еще на коленях у меня сидеть, а колени заняты Люсией. Увидишь, она подрастет, и все наладится.
- Хочется верить, но что-то не верится
В доме стояла странная тишина. София подошла к кровати свекрови, осторожно ступая на носочки. Матрена лежала, вытянувшись под одеялом. Глаза закрыты, на лице улыбка. Казалось, она спит глубоким сном, но дыхания не слышно. София потрогала мать за руку, рука еще теплая, однако она уже совершенно безжизненна.
София опустилась на колени, уткнулась лицом в лоскутное одеяло, укрывающее ее маму. Хотелось выть от бессилия, от несправедливости жизни. Как так? Мама же выздоравливала. Не могла она оставить свою Софьюшку. Зачем она ушла? Разве не знает, что у Софии нет никого, роднее ее?
Александр, задержавшийся возле Мартина и вошедший вслед за женой, все понял без слов. Он взял Софию за плечи
- Не надо, Софьюшка, не плачь! Вставай! Маме бы не понравилось, что ты так по ней убиваешься. Вставай, милая! Достань из маминого сундука платок, надо закрыть ей лицо.
Дальше все пошло, как бы само собой. Откуда-то появилась Зинаида Петровна
- София, надо затопить баню, теплая вода понадобится. Там девчата из бригады пришли, я послала их воду таскать. Серафима со своей напарницей придут обмывать твою свекровь. Надо приготовить все нужное.
- Спасибо Вам, Елизавета Петровна! У мамы все давно готово. Она и после сме.ти не хотела никого утруждать. Сама приготовила себе сме.тное. Пойдемте, сундук в нашей половине.
Пришли старушки в черном, стали читать молитвы. Зинаида Петровна увела Софию с детьми в ее половину
- София, не надо все это видеть детям. Пусть они тут будут. Ты покорми малышку, детям дай поесть. Заботься о них, о твоей свекрови есть теперь кому позаботиться.
Провожать Матрену в последний путь народу пришло немного. Она жила наособицу, мало, кому доверяла. Поэтому односельчане считали ее высокомерной, слишком гордой, побаивались ее языка. Да и заняты все работой.
София оставила Люсию с Зоинькой. Она не могла не проводить свою названную мать. Шла, не видя перед собой дороги, только телега и гр.б на ней. На ухабах гр.б потряхивало, сердце Софии сжималось от боли, казалось, что маме также больно, как и ей.
Последнее прощание. Стук молотков, заколачивающих крышку г.оба, стук комьев земли, падающих на г.об, сладковатый запах еловых веток, задыхающийся плач Мартина, молитва над могильным холмиком.
Попрощалась София с лучшей женщиной, которая встретилась в ее жизни, защитила ее и сына, пустила в свое сердце, щедро одарила любовью. Она сына своего и внучку Софии доверила.
Опустел дом. Стал молчаливым Александр. Невыносимо тяжело и Софии, однако, она не имеет права поддаваться унынию. Свекровь бы это не одобрила. Она бы сказала: «Когда даже самые любимые люди покидают нас, жизнь не останавливается. София, не дай семье развалиться. Ты мать и жена!»
Софиия слушается свекровь. Встает по утрам, кормит детей и мужа, смотрит скотину. Сидеть и плакать нет времени совсем. София придумала себе, что Матрена где-то далеко, но она помнит о них. Придет время, и они встретятся. С такими мыслями ей легче породолжать жить.
Рассталась же когда-то София со своей родной матерью. Она тоже где-то есть, скучает по своей дочери, по внуку. София уходит иногда подальше в парк, в конец серебристых тополей и на своем родном эстонском языке разговаривает с мамой, рассказывает все, что с ней происходит. Она верит, что мама ее слышит, где бы она ни была.
Теперь и со свекровью будет София разговаривать. Говорить ей есть, о чем. На носу первое сентября, а Зоя не хочет идти в школу. Вернее, она хочет, как и Мартин пойти в городскую школу. София устала объяснять, почему Зоя не может пойти в эту школу
- Дочь, Мартин пошел в школу на два года позже, чем его ровесники, он уже был большой, ты слишком мала. Вдруг дождь или снег, как ты пойдешь? Вспомни, как Мартина с дамбы чуть не смыло
- Не смыло же. Буду ходить с Мартином. Почему ты ему все разрешаешь, а мне ничего нельзя?
- Потому что ты младше, и ты девочка.
- А не потому, что бабушки не стало, теперь не обязательно меня любить?
- Доченька, откуда ты только берешь такое. Ты же знаешь, ты для меня самая любимая.
- А люди говорят, что без бабушки я сирота, меня можно обижать, заступиться некому.
София терялась. Зоя смотрела на нее в упор своими огромными черными глазами с недоверием и насмешкой. Как тут поступить, как найти слова, чтобы вернуть себе свою девочку? Она не знала. Поговорить не с кем.
С Сашей не получается. С самого дня похорон он приходит с работы выпивший, виновато улыбаясь проходит в свою комнату, раздевается и, даже не поев, ложится в кровать. София жалеет его. Ей тяжело, а ее Саша потерял родную мать. Сегодня она все же решилась поговорить с ним.
- Сашенька! Вторая неделя пошла, ты каждый день пьяный. Пожалуйста, приди в себя. Не надо пить, мне тоже тяжело и детям нелегко, мы же держимся. Пожалуйста, помоги мне. Зоя хочет в городскую школу, я не знаю, как ее отговорить
- Пусть идет, куда хочет. Все равно от нее толку не будет. Вся в мать.
София даже отвечать не стала. Что ждать от чужих людей, если родной отец говорит так о своей дочери.
Продолжение здесь: Глава 49