Рынок гудел, как пчелиный рой. Кто-то расхваливал свой товар, кто-то ругался с продавцом, где-то перешучивались товарки, в другом конце базара на гортанном языке балаболили чернявые торговцы, а на задах выясняла отношения парочка «бизнесменов» из-за места для палатки.
Глаза, конечно, разбегались. Разнообразие товара удивляло: здесь и тряпки, и обувь, довольно таки неплохая, и текстиль. В мясных рядах слышался вязкий «хрясь» топора – мужичок в белом халате рубил свиную тушу прямо на глазах покупателей. Вокруг него крутились коты, и он небрежно, ногой отпихивал надоедливых попрошаек.
Недалеко продавали рыбу: судака, щук, окуней и лещей – все, чем было богато рыбинское водохранилище. Покупатели охотно набирали целые кошелки – цена на рыбу не кусалась. Правда, икра совсем не по карману людям – почмокают, сглотнут слюну и отходят.
В отделе нижнего белья бойко торговала носками и лифчиками молодая и симпатичная деваха, прямо фотомодель. Покупатели толпились у прилавка, чтобы полюбоваться ею и насладиться «высоким серфисом» - девчонка знала, что и как будет сидеть на любой даме. Кому подойдут диковинные стринги, что такое «танга», и как влияют «утяжки» на женский организм в целом. Она активно жестикулировала и шутила. И женщины, и мужчины охотно расхватывали деликатный товар красавицы, а мужики еще и телефончик клянчили. Деваха имела оглушительный успех.
Зина заинтересовалась содержимым прилавка. Дева «подцепила» ее комплиментом и тут же, как фокусник из цилиндра, выудила немыслимой красоты комплект.
- Не единого шва, представляете? Гладенький! А ткань какая! Как шелк, и к телу хорошо! Ваш молодой человек закачается и в штабель сложится! Можете смело мерседес заказывать – не устоит!
- Мне бы что-нибудь хлопковое. Работа, знаете ли… В шелках неудобно, - сказала Зина.
Красотка понимающе улыбнулась, вильнула раскосыми глазами и немедленно разложила перед Зиной аккуратный лифчик и высокие трусики. Заговорщицки подмигнув, оголила плечо, показав бретельку точно такого же комплекта.
- Как у Боженьки за пазухой. В составе ткани микрофибра и хлопок. Уютный, удобный, и тело дышит!
Ну как такой не поверить? Зина с удовольствием купила у девахи и нарядный комплект, и хлопковый, и уютные панталончики на баечке для Клавдии, и носочки, и гольфики для дочери, и умопомрачительные колготки с лайкрой для себя.
«Странно, почему такая яркая девушка торчит на провинциальном рынке? Ей тут не место!» - уходя, подумала о продавце Зина.
«А ты почему торчишь в этом богом забытом месте?» - вдруг спросила она себя. И… на этот раз не нашла ответа. Но раздумывать над своей судьбой было некогда – Зина поспешила к следующей палатке, где читал книгу Амир, афганец, лет двадцать назад осевший в городке, женившись на русской. Он торговал костюмами для охоты и рыбалки, рыбацкими сапогами, валенками и теми самыми бурками «прощай молодость». Деревенские одевались у него, поэтому Зина была с Амиром хорошо знакома. Амир всех знал по именам и отчествам.
Он улыбнулся белозубо Зине и нашел сапожки для Клавдии. Заодно продал малюсенькие сапожонки цыплячьего цвета с уютной прокладкой и мягкой стелькой для Аллочки – скоро осень, дожди и непролазная грязь. Старые сапожки дочери маловаты. Зина купила обувь, поболтала с улыбчивым афганцем о том, о сем, и двинулась на поиски конструктора.
Палатка с игрушками находилась в центре. И конечно, в ней было все, что пожелает душа любого малыша, но… не Аллочки. Зина так и думала: сняли с продажи. Уж больно опасная игрушка. Расстроенная, она отправилась на выход. Дочку она не баловала и золотых гор ей не обещала, но ведь Аллочка надеялась. Она уже нафантазировала себе кран, который ей очень был в строительстве необходим. Дернул черт Зину рассказать девочке про этот кран – с настоящими резиновыми колесами, крючками и роликами. Можно было крутить рычажок, и кран поднимет все, что угодно…
- Зина?
До боли знакомый голос. Знакомый и теплый… Спокойный с легкой ноткой взволнованности… Зина медленно обернулась. Ноги вдруг стали ватными. Голова закружилась, и кровь прилила к лицу, словно внезапно Зина оказалась у открытого огня.
Виктор.
***
Он изменился за годы. Похудел. Черты лица заострились, и скулы еще сильнее выдавались на удлиненном лице. Но глаза – все те же: мягкие, бархатные, отмеченные печатью страдания. Глаза Христа. Сколько в них было доброты и понимания!
Одет Виктор был скромно и неброско в серое и черное. Но на фоне ярких попугайских расцветок спортивных «адидасов» и малиновых пиджаов Виктор выглядел достойно и строго. Чувствовался вкус и достаток. Волосы его лежали ухоженной волной, чистой и блестящей. Пахло от Виктора дорогим парфюмом – несмотря на худобу, он явно не бедствовал. Но взгляд выдавал – никакой достаток не уберег Виктора от какого-то несчастья. Это было видно.
- Как ты, Зинуша? Где сейчас? – спросил он.
Зина не стала ни кривляться, ни врать, ни стесняться своих стареньких секондхендовских джинсов:
- Хорошо. Живу в деревне. Дочка растет.
Виктор удивленно поднял брови.
- В деревне? Но… В последний раз мы виделись в Москве? Что-то случилось?
- Случилось. Мужа убили. А меня… Меня в деревню привезли и оставили. Вот и живу.
Черные зрачки его на миг расширились. Он старательно подавил эмоции.
- Ужасно все так. Да что же мы стоим, Зина, пойдем в кафешку, выпьем кофе! Ты голодна? – он приобнял женщину, легонько, тактично повел ее в направлении к кафетерию, расположенному у рынка.
Но Зина вдруг остановилась, как вкопанная.
- Нет, Виктор. Некогда. Я опаздываю на автобус, - она секунду помолчала и вдруг выдала совсем уж невразумительное:
- Витя, а ты не сможешь мне помочь?
- Конечно! – Он не обратил внимания даже на фамильярное Зинино «Витя».
- Мне… Мне надо достать советский конструктор. Металлический. Помнишь такой?
Виктор сделал неуловимое движение головой. Так делают крайне удивленные люди.
- Зачем?
Щеки Зины заалели:
- Дочка просит.
- Ничего себе! Серьезная у тебя дочь! – улыбнулся Виктор, - суровое детство…
- Железный подоконник и деревянные игрушки. Я знаю. Но ничего не поделаешь, такая вот девочка! – засмеялась Зина, - вынь и положь ей этот конструктор! Кран нужен, кровь из носу!
Виктор нахмурил брови и наморщил лоб. Подумал немного. Потом поднял глаза на Зину.
- Зина, а ты разбирала кладовку в прихожей? Ну… когда работала у нас?
- Не помню, - настороженно ответила Зина.
Виктор возвел очи к небу:
- Господи Боже, хоть бы ты никогда не наводила порядок в кладовке! Поехали!
- Куда?
- В старую квартиру! И радуйся, что я ее еще не продал!
- Да что случилось? – не поняла Зина.
- А то! В кладовке была большая такая коробка! А в ней хранились мои старые игрушки! И среди них – тот самый конструктор, насколько я помню!
Это было что-то! Словно два героя приключенческого кино с Харрисом Фордом, Зина с Виктором побежали к машине, черному мерседесу, покорно ожидавшему хозяина на автостоянке. Запрыгнув в автомобиль, Виктор газанул так, будто за ним гонятся. Гнать, кстати, было ни к чему: дом, где находилась квартира покойного «ответственного», находилась всего в двух кварталах от рынка.
Тем не менее, оба выпрыгнули из машины и в три скачка оказались на нужном этаже. В квартире было пусто: ни ваз, ни картин, ни мебели. Дыхание Зины и Виктора слышно, будто они в зал филармонии зашли.
- Женушка бывшая практичная оказалась. Ты помнишь супругу мою? Помнишь, вижу, - сказал Виктор, - продала все подчистую. Очень ей хотелось в Москву. Так что, здесь теперь пусто. Но кладовка с хламом вряд ли ее могла бы заинтересовать.
Зина благоразумно помалкивала. Хотя сообщение о «бывшей женушке» ее несказанно обрадовало. Пока Виктор включал свет в кладовке и искал нужную коробку, Зина старалась не дышать. В голове звенело: «Не женат! Не женат! Не женат!» Между тем Виктор вдруг сказал:
- Ура! Живем, Зинуша! Вот она, родимая! – и выволок на свет божий заветную коробку!
Они раскрыли ее. Чего только не было в ней! Виктор на глазах превращался в мальчишку, он уселся перед коробкой, скрестив ноги, вытаскивая из недр волшебного ящика ставшие раритетными игрушки. Каждой вещи Виктор по-ребячьи радовался:
- Вот, Зинуша, глянь, что за штука – железная дорога. ГДР! Отец из загранки привез! – Виктор счастливо улыбался, - он любил меня. Сестра ревновала, дурочка. Он вообще нас обоих очень любил и баловал. Смотри, пожарный автомобиль. Тоже из Германии. А вот сеструхины пупсы. Как живые, Зинуша! – он долго копался в коробке с бесценными богатствами. И вдруг вскрикнул, - Ну вот же он! Вот он! Нашел!
Виктор выудил крепко сбитый деревянный ящик. На крышке было написано «Юный умелец». Виктор потянул за крышку. И Зина воскликнула:
- Ур-ра! Тот самый, Витя! Тот самый!
Они радовались, как малые дети! Зина, схватив ящик, прыгала газелью по огромной, сталинского типа квартире и кричала что-то невразумительное! Она чувствовала себя абсолютно счастливой: две огромных радости за день! Огромных! Она встретила Витю и нашла подарок для дочери!
- Поехали скорее в деревню! Порадуем твою девочку! – Виктор расщедрился, - придержи, Зина, дверь. Я думаю, девочка такого технического склада ума, как твоя дочка, будет рада и железной дороге, и машинам! Да?
- Да, Витя! Она обалдеет просто!
Виктор вдруг помрачнел. Но потом так светло, так хорошо, по доброму улыбнулся:
- Зина, я очень хотел бы познакомиться с твоей доченькой. Мне кажется… Да нет, я уверен просто – она у тебя особенная.
- Так и есть. Она – особенная, - просто ответила Зина, почувствовав, как ее губы нервно вздрагивают.
Он посмотрел на нее долгим взглядом. Вдруг придвинулся ближе, провел рукой по щеке…
- Ты такая красивая, Зина. Такая красивая… И уже – мама.
Поцелуй, как и его взгляд, был мягок и нежен. Зина не обняла его, не ответила на поцелуй. Она была ошеломлена и ослеплена… И растеряна. Быть того не может – он ее поцеловал! Да неужели он…
- Витя… Давай сначала отвезем коробку…
Виктор улыбнулся.
- Давай.
Зина поспешила ответить:
- Я обещала дочери, Витя! И уже поздно. А завтра… Завтра…
- Что – завтра? – в его словах промелькнула надежда.
- А завтра… Ты пригласишь меня в «Искру».
Искра – самый лучший ресторан города, располагался в гостинице Порожков. Довольно приличная и ужасно дорогая, она стояла на берегу Шексны в самом живописном месте. Местные там не бывали, разве только что «новые русские». Сервис не уступал вологодскому, а цены соответствовали столичным.
Виктор сиял.
- Обязательно! Я сегодня закажу столик! Мне так хочется тебе все рассказать. Так много всего произошло с нами. А ты придешь, Зиночка?
- Приду. А пока – поедем, Витя?
- Поедем!
***
Надо ли говорить о том, как была рада Аллочка? Незнакомый дядя Витя установил железную дорогу, по которой шустро ездил маленький паровоз. Совсем как настоящие, домики, коровы и деревья стояли вокруг железнодорожного полотна! А машинки? А конструктор? А кораблики, которые свободно крутились в воде, налитой матерью в тазик? А еще целый отряд ярко раскрашенных индейцев с такими зверскими лицами, что у Аллочки дыхание сводило? И еще много чего интересного! Аллочка пришла в неописуемый восторг, и Клавдия беспокоилась, что ребенка в этот вечер вряд ли удастся уложить спать.
Сама Клавдия обалдело смотрела на симпатичного, прилично одетого мужчину. И машина у него баснословно дорогая. И Зина сияет… Неужели – оно, то самое? Неужели будет счастлива ее Зинушка? И главное, Зина объявила, что Виктор пригласил ее в Искру! Божечки, в Искру! Что за птица, этот Виктор? Судя по глазам, очень хороший! Как не радоваться за девку? Местные, наверное, все глаза измозолили, глядя в окна. А и пусть мозолят! Неужели Зина не заслужила своего счастья?
Автор: Анна Лебедева
