71.
- Сынок, как ты? - спросила подошедшая к Ване мать, она обнимала его и при этом боялась сильно прижать к себе, не зная, есть ли у него ожоги под одеждой, - мы так беспокоились за тебя!
- Со мной все нормально, пара небольших повреждений, но это не страшно, - ответил Иван, - главное, что мы столько людей спасли, я показывал пожарным, где могли остаться работники и они шли туда, выводили людей, а я встречал их на выходе. Они даже дали мне маску на лицо, чтобы я мог проходить сквозь дым и накидку от огня.
- Ты много раз возвращался в горящее здание? - с тревогой спросила Александра.
- Да, - улыбнулся Ваня, его глаза горели, - это так невероятно: идти навстречу огню. Меня, конечно, не везде пускали, я ведь без снаряжения, но в некоторые места проходил, куда ещё огонь не добрался.
Мужчина перевёл дух и обнял жену, успевшую одеться и вышедшую к нему из-за ширмы. Аня прижималась к мужу, будто в последний раз. Запах гари вновь начал пропитывать её и окружающее пространство, но она не обращала на это внимание.
Дети с восхищением смотрели на отца. Девочки видели в нем героя, но близко подойти боялись - Иван был весь чёрный.
- Наши то все спаслись? - спросил Павел, имея в виду знакомых из цеха, сын утвержительно кивнул. - вот и хорошо...
- Мне ещё Анатольевич сказал, где бумаги важные лежат, послал забрать их, - продолжал Ваня, - очень просил найти и вынести их из огня, мол за них ему голову снимут, если сгорят. Я нашёл, отдал ему, так он чуть не плакал, когда прижимал к себе стопку документов.
Отец одобрительно улыбнулся.
Потом начальник наш подошёл, его из дома вызвали, когда пожар начался, тоже за эти документы благодарил, - рассказывал Ваня, - будто бумажки важнее людей. Все сначала на них смотрели, а потом про рабочих спрашивали. Но ничего, мы многих вытащили, лишь из дальнего цеха, где и началось возгорание, почти никого спасти не удалось. А люди там как раз на ночную смену остались.
Иван тяжело прислонился к стене и закашлялся. Кашлял он долго, и казалось из него выходит серый дым.
- Переодевайся, умывайся и будешь дышать над паром, - обратила с к нему мать, - я сейчас все приготовлю, тебе надо грудь прочистить.
Иван не сопротивляться. Силы начали покидать его. Возбуждение и азарт прошли, осталась усталость и тревога от всего увиденного ночью.
Ваня позволил жене увести себя за ширму, раздеть и протереть мокрыми полотенцами. О том, что она тоже помогала на пожаре, он пока не знал.
Александра тем временем хлопотала с завариванием травы, которую они купили у аптекаря, когда кашляли дети. И вскоре переодетый Ваня дышал над целебными парами, выкашливая осевшую в груди гарь.
После этого взрослые долго разговаривали о случившемся: сокрушались о жертвах, вспоминали пострадавших. Думали о том, как дальше будет работать завод, лишившийся нескольких цехов и оборудования. А главное, кого признают виновным. То, что этого человека ждёт самое суровое наказание, никто не сомневался. А вот кого выберут на эту роль, было не понятно.
Павел говорил, что по всему заводу были нарушения, и каждое из них могло привести к возгоранию, что в итоге и случилось. Но за эти огрехи ответственны не рабочие, а начальники, которые ничего не делали для устранения проблем.
За этими разговорами Аня почувствовала, что засыпает, Иван тоже почти дремал. Саша собрала детей и вышла с ними на улицу, чтобы девочки дали родителям и деду поспать. И взрослые забылись тревожным сном.
Ване виделось как он вытаскивает обгоревшие тела из огня, Ане снились страдания раненых, они перемешивались в её сне с видениями тех солдат, которых они когда-то лечили с Александрой в своём доме. Павел спал без сновидений, он как будто заново родился этой ночью. Так как был очень близок к месту возгорания и его спасло то, что у него был перерыв и он отходил от своего места.
Вернувшаяся с прогулки Александра с детьми застали в комнате полную тишину, нарушаемую лишь дыханием спящих.
Ваши родители отдыхают, - напомнила бабушка внучкам, - поиграйте в своём уголке, а я пока обед сделаю. Потом тоже спать будете. Сидите тихо, пусть взрослые отдохнут.
Девочки обещали не баловаться и не ссориться из-за плетёных куколок и, забравшись на свою кровать, играли в них. Потом поели и тоже уснули. И только Александра молча сидела у зашторенного окна и глядела в одну точку.
Она вспоминала свою жизнь, юность, замужество, перевернутую телегу на дороге, из-под которой её вытащили сильные руки Павла, когда она уже потеряла надежду на спасение. Тот случай очень сблизил их. Муж, поняв как легко можно потерять близкого человека, по-новому взглянул на неё и больше никогда Саша не чувствовала, что в его сердце есть место для Лельки, за которой он ухлестывал до их свадьбы. Это дало ей уверенность и ещё больше усилило любовь к мужу.
За столько лет Александра уже думала, что нет ничего, что может связать их крепче, чем есть. Но переезд в Ленинград сделал это. Потеряв свой дом, и чуть не потеряв жизнь, они стали ещё ближе друг к другу. Семья это все, что у них осталось. И сегодня, чуть не лишившись этого самого главное, что у них было, Саша вся дрожала, начиная осознавать, какой страшной трагедии они избежали и благодарила небеса, что её родные остались живы.
На следующее утро Аня убежала на работу, Ваня тоже собрался на завод. Надо было разбирать завалы. Павел не пошёл. Его обоженная нога отекла и болела. Саша достала мази, которые у нее были и принялась лечить мужа.
Вечером Ваня вернулся с работы ещё более возбужденный, чем накануне.
- Сегодня ко мне подошёл начальник пожарной службы, - сказал он, - ему подчинённые доложили, что я много помогал им. Пётр Иванович выразил мне благодарность и предложил перейти к нему на службу. Пожарных не хватает, а они всегда нужны. Зарплата у них больше, чем у меня сейчас на заводе, да и спасать людей мне нравится, сразу чувствуешь себя нужным. Ведь от тебя зависит чья-то жизнь. В общем я согласился, - торжественно сообщил Иван, не замечая страха и тревоги, появившихся в глазах женщин, - начальник с завода не хотел меня отпускать. Сказал, что я ему в цехе нужен, но против авторитета Петра Ивановича, который очень уважаем в городе, не пошёл. Пожелал мне удачи и выписал премию на прощание. Вот, - он положил на стол перед матерью с женой приличное вознаграждение. - Завтра уже выхожу на новое место, в пожарную часть. У меня будет обучение, и потом на выезды.
Ваня закончил, победного глядя на родных. Женщины молчали, они переглянулись, без слов поняв друг друга.
- Ванечка, это же очень опасно, - промолвила Аня, - ты каждый день будешь рисковать жизнью.
- Всё мы под Богом ходим, - ответил мужчина, обнимая встревоженную жену, - ты думаешь на заводе безопаснее? Вчера знаешь сколько человек погибло? Я знаю, да говорить не велено. Так что, погибнуть везде можно. А здесь я буду в защитном костюме. Все будет хорошо. И зарплата больше, сможешь себе новое пальто купить, я же вижу, что твоё все в заплатках.
- Я лучше в старом похожу, главное, чтобы ты был в безопасности, - проговорила Аня.
Ваня улыбнулся и ещё крепче прижал к себе жену. Павел с Александрой не стали ничего говорить сыну, они видели, как он воодушевлен. Дети бросились обнимать отца и впервые со времени бегства из дома Лебедевы чувствовали себя счастливыми. Они были вместе, жизнь продолжалась, и впереди им виделись спокойные годы жизни.
