Мыль о том, чтобы создать государственное «лентохранилище» высказывал еще до революции 1917 года журнал «Вестник кинематографии». Хранить было что. Кинофонд дореволюционный России составлял более 2000 наименований игровых фильмов. Но из них до наших дней дожило только 300. Почему так случилось, рассказывает история.
Фильм, зарытый на Якиманке
Сначала кинопромышленники отказались от национализации кинодела. Потом на крупнейшем киноскладе фирмы «Савва» в Москве произошел пожар. Пытаясь спасти дело всей жизни, одни киномагнаты зарывали негативы в прямом смысле в землю. Другие вывозили заграницу.
В.И. Ленин «того» кино откровенно боялся: «Кино, до тех пор, пока оно находится в руках пошлых спекулянтов, приносит больше зла, чем пользы, нередко развращая массы отвратительным содержанием пьес». Сам он любил фильмы о крестьянской реформе 1861 года и высоко оценивал пропагандистские возможности кино.
Именно страх контрреволюции и цензура легли в основу указа, по которому все новые фильмы, плакаты и либретто должны были предоставляться в Кинокомитет в двух экземплярах. Это во многом спасло кино начала XX века. А потом все же грянула национализация. Фильмы оказались в ужасающих условиях на многочисленных киноскладах, коробки сваливали как дрова в сарае.
В 1926 году вышел первый правительственный акт, касающийся передачи Центральному архиву РСФСР кинофильмов, имеющих историко-революционный интерес и запечатлевшие действительные события. То есть просили в архив кинохронику. Даже XII съезд РКП (б) отмечал «возросшую роль кино в жизнь народа». Игровые шедевры тех лет – «Броненосец «Потемкин», «Октябрь», «Конец Санкт-Петербурга» не воспринимались национальным достоянием. Поэтому-то оригинал «Броненосца «Потемкина» за неимением дубль-негатива продали в Германию без раздумий. Власть не стремилась сохранять кино, но при этом хотела расширять киносеть. Прокатная база советского кино в 1930-е годы составляла более 30 тыс. киноустановок.
Кинопленки, спрятанные в монастыре
Но некоторые коллекции все же спасали. Узнали, что организатор отечественной кинопромышленности Александр Ханжонков, покидая Москву после ареста, освобождения и запрета работать в области кино, спрятал своей киноархив – 730 коробок – в башне Донского монастыря. Проникнуть туда активистам из ГИКа (ныне ВГИКа – прим.ред) удалось только с милицией. Негативная пленка была перемешана, но сохранилась. Ее разборка завершилась только после войны.
Также фильмотеки скудно пополнялись за счет битой пленки. В те годы прокатные конторы восстанавливать пленку не хотели, и изношенные фильмы продавались в мастерские, где пленку переплавляли в листы, красили и делали из нее… гребни для волос. Но тот же ГИК скупал отдельные части, которые прилично сохранились.
Кто в те годы, помимо ГИКа только не собирал кино: Научно-исследовательский кинофотоинститут, Совкино, Государственная академия художественных наук, Госкино… Сергей Эйзенштейн не мог молчать: «У живописи есть музеи, у музыки – консерватории, у драматургии – театры, а у кино? Помните… фильмы – это ключи истории».
Лёд тронулся. В 1933 году появилось Главное управление кино-фото промышленности. Руководил им Борис Шумяцкий. Это при нем были сняты «Чапаев», «Весёлые ребята» «Юность Максима», «Цирк», «Челюскин». Шумяцкий лично присутствовал два раза в неделю на показах фильмов вождю, не ленился делать записи о просмотрах, подсчитал, например, что «Чапаева» И.В. Сталин смотрел 38 раз. Негатив картины хранился на общем складе, в тех еще условиях, а состояние его ухудшалось в процессе массовой печати. Так появилось распоряжение 1936 года о постройке в Москве центрального хранилища негативов, и о хранении «Чапаева» в специальном сейфе, доступа к которому никто не должен иметь без разрешения Шумяцкого.
Тут выяснилось, что хранить в пределах Москвы концентрированные запасы горючей кинопленки, воспламеняющейся легче бензина – утопия и ошибка. Так, Московским областным исполкомом комитета Советов депутатов был избран участок территории «лесов местного значения» площадью 139 га в Михневском районе Подмосковья (сейчас г.о. Домодедово – прим.ред) около станции Белые Столбы. В документе он не случайно не значится как фильмохранилище, а называется «экспериментальным институтом и фабрикой «Техфильм».
Валюта для кинохранилища
Первоначально в Белых Столбах хотели построить сразу все – экспериментальный институт ГУКФ, кинокопировательную фабрику, киностудию «Союзтехфильм», способную ежегодно выпускать 75 (!) полнометражных звуковых картин и, возможно, кинохранилище. Смета комплекса должна была составить 143 миллиона рублей. И даже в 1936 году началось строительство.
Но на выбранном участке слишком близко залегали грунтовые воды, от сооружения подземных складов пришлось отказаться. Отсутствие инфраструктуры, недоработки проектной документации, нехватка строительного оборудования привели Комиссию партийного контроля к неутешительным выводам.
От грандиозных планов отказались. А 2 февраля 1937 года СНК СССР приняло постановление «О государственном фильмохранилище». Документ предписывал в кратчайший срок построить «Государственное фильмохранилище возле станции Белые Столбы, оборудовать в нем и к 1 июня 1937 года пустить в эксплуатацию специальные камеры для хранения негативов и лавандров по особому списку». Совершенно секретная часть постановления рассказывала о выделении по тем временам очень большой суммы в иностранной валюте 170 тыс. долларов на приобретение «специальных камер и сейфов», а также дополнительного лимита в размере 1 миллиона рублей для «сооружения жилищ персонала».
Газета «Рабочая Москва» восторгалась: «Это учреждение будет единственным в мире… Будет состоять из трех помещений, в каждом 200 специально оборудованных шкафов, содержащих по 40 гнезд для хранения рулонов фильмов». В итоге, к началу войны был закончен только один корпус с «чудо-шкафами», в других хранилищах фильмы складывали сразу на пол.
Киноархив не успел обрести дом, как начал опять собираться в дорогу. С 22 октября 1941 года все имущество фильмохранилища в Белых Столбах срочно готовилось к эвакуации. Упакованные в деревянные ящики киноматериалы отправились на восток, чтобы вернутся после Победы. Но это уже совсем другая история, про реорганизацию фильмохранилища во Всесоюзный Государственный фильмофонд.
Инна Харитонова
