“Салоны” Дидро. Выставки современного искусства в Париже XVIII века.
Где: Музей Изобразительных искусств имени А.С.Пушкина, Главное здание
Адрес: улица Волхонка, 12
До: 1 октября 2023
О Выставке: Людовик XIV в 1667 году принимает решение о проведении публичной экспозиции произведений Королевкой академии живописи и скульптуры. Первые выставки состоялись в Пале-Рояле и Большой галерее Лувра, а затем в Квадратном салоне Лувра, давшего название всем экспозициям.
Издатель журнала “Литературная корреспонденция” Фридрих Мельхиор Гримм, друг Дидро, пригласил его делать обзоры Салонов для журнала. Вы будете смотреть на представленные картины, скульптуры, шпалеры не только своими глазами, но и глазами Дени Дидро, великого автора эпохи Просвещения, цитаты из его критических обзоров представлены на выставке. Увидите и экземпляры самого рукописного журнала, который рассылался по подписке полутора десяткам монархов Европы (с 1764 года получала журнал Екатерина Великая).
Нельзя не отметить, что в сегодняшнее непростое время, столь масштабную выставку, посвященную французскому искусству XVIII века, удалось организовать только на материалах отечественных собраний.
ЗАЧЕМ идти:
1. Познакомиться с историей Салонов XVIII века.
На Салонах впервые появился единый принцип организации экспозиции согласно иерархии жанров: портрет короля или членов королевской фамилии помещался в центре, верхний ярус занимали картины на мифологические и религиозные сюжеты, внизу располагались пейзажи и жанровые сцены. (По такому же принципу размещены картины на выставке. Почувствуйте себя на экспозиции в Лувре XVIII века). Тогда же впервые стали печататься каталоги выставок, первая брошюра выставки была издана в 1673 году. С каталогами разных лет Вы тоже сможете ознакомиться на выставке.
Обратите внимание на гравюру Пьетро Антонио Мартини “Точное воспроизведение развески живописных полотен на Салоне в Лувре в 1785 году”.
2. Сравнить свое восприятие того или иного произведения искусства с его описанием Дени Дидро, одного из основоположников жанра художественной критики.
И Лучше Дидро здесь никто не скажет: “Временами я покажусь вам слишком суровым, временами – слишком снисходительным. То, что вы одобрите, я, быть может, осужу. Я помилую того, кого вы осудите. Вы будете требовать большего там, где я останусь довольным…”
3. Посетить воображаемый кабинет Дени Дидро, который постарались воссоздать организаторы выставки, на основе произведения Дидро “Плач по моему старому халату. Тем, у кого больше вкуса, чем богатства”. (Кстати, покидая выставку, не забудьте взглянуть наверх, Вас будет провожать халат Дени Дидро…)
В 1765 году для того, чтобы накопить средства на приданое дочери, Дидро решил продать свою библиотеку. По совету князя Д.А.Голицына ее купила Екатерина Великая за 15 тысяч ливров (сохранив пожизненное право Дидро на пользование библиотекой). Книги из собрания Дени Дидро Вы увидите на выставке.
4. Увидеть произведения Этьена Мориса Фальконе.
Скульптор, ассоциирующийся у российской публики в первую очередь с “Медным всадником”, был приглашен в Россию именно по рекомендации Дидро. На выставке представлена гипсовая скульптура Милона Кротонского из собрания Государственного Эрмитажа.
Милон Кротонский – греческий атлет, 6 раз становившийся победителем Олимпийских игр. Однажды на Олимпийских играх он поднял на плечи четырёхлетнего быка и с ним четыре раза обошёл кругом олимпийское ристалище. Согласно Павсанию: «он так крепко держал яблоко, что другие, как ни старались изо всех сил отнять его, не могли этого сделать, и в то же время он держал его так нежно, что сам он ничуть не сдавливал это яблоко и его не повредил. А затем, стоя на диске, намазанном маслом, он смеялся над теми, кто нападал на него и хотел его столкнуть с диска». Клавдий Элиан уточняет, что его возлюбленная в состязаниях с ним не раз без труда отнимала у него это гранатовое яблоко, «отсюда можно заключить, что Милон был мощен телом, но слаб духом». Милон Кротонский мог обвязать лоб веревкой и силой напряжения жил порвать ее. Страбон писал, что Милон был учеником Пифагора, который долго жил в Кротоне. «Однажды, как передают, во время общего обеда философов, когда какой-то столб погнулся, Милон подлез под него и спас всех, а затем выбрался сам».
Поклонником Милона Кротонского был Портос из романа Александра Дюма “Три мушкетера”.
- Я слышал, - сказал Портос, - что некий Милон Кротонский проделывал удивительные вещи: он стягивал себе голову веревкой и движением головных мускулов разрывал ее, ударом кулака сваливал с ног быка и уносил его на своих плечах, останавливал лошадь на бегу за задние ноги и тому подобное. Узнав об этом, я проделывал в Пьерфоне все то же, что и Милон, за исключением одного: не мог разорвать головой веревку.
- Это потому, что сила у вас не в голове, - сказал д'Артаньян.
- Да, она у меня в руках и в плечах, - наивно ответил Портос.
Фальконе придал герою сходство с самим собой, изобразив момент гибели Милона Кротонского. Уже немолодой Милон захотел проверить свою силу. Он решил руками разорвать пень, с которым не могли справиться дровосеки. Руки его застряли в расщелине - и в этот момент на Милона набросились дикие звери, а у атлета не было возможность ни убежать, ни сразиться с ними.
Данную работу скульптор сам привез в Санкт-Петербург и передал Академии художеств, откуда она и попала в Эрмитаж.
“Нежная Грусть” (Тихая Меланхолия), на мой взгляд, просто восхитительна, а Дидро пишет так: “Скажем сразу, что скульптура названа не вполне удачно, ибо это просто Меланхолия. Вообразите стоящую подле колонны девушку. Локтем она опирается на колонну, а в руке держит голубку. Она смотрит на птицу, но что это за взгляд! Так несчастная узница могла бы смотреть сквозь решетку темницы на свидание двух нежных влюбленных. Правая рука девушки непринужденно опущена - это прекрасно, но все же рука чересчур округла. Нижнюю часть платья можно, пожалуй, упрекнуть в излишней тяжеловесности, но какое все это имеет значение, когда мы сразу узнаем мастера, способного воплотить самые неуловимые оттенки чувств и страстей.”
На выставке представлена еще одна работа Фальконе – “Грозящий Амур”, скульптура из бисквитного фарфора. Мраморный оригинал скульптуры был предназначен для украшения спальни мадам де Помпадур, фаворитки Людовика XV.
5. Ощутить неожиданный 3d эффект
Мне кажется, что организаторы выставки попытались максимально обострить чувства зрителя: приглушенный свет, шпалерная развеска картин, характерная для Салонов… и специально созданные для картин ароматы! Например, для картины “Приношение Флоре” Жана Франсуа Ван Даля был специально создан аромат с нотами гиацинта и первоцветов.
Жан Франсуа Ван Даль. "Приношение Флоре"
6. Попасть под стрелу Амура на картине Карла Ван Лоо “Амур угрожающий”.
Дидро писал, что на картине изображен “мальчик, который держит натянутый лук со стрелой, неизменно направленной на зрителя, которому негде укрыться от этой опасности. Публике очень по вкусу подобный замысел живописца, я же не вижу в нем ничего значительного. Художнику следовало бы поместить лук у середины груди Амура. Здесь же дуга лука слилась с тетивой, а то и другое вместе - с фигурой ребенка. Вся длинная стрела превратилась в один маленький поблескивающий наконечник, да и то едва различимый. Вся поза Амура неверна. Если кто-либо вознамерится выпустить стрелу, он держит лук левой рукой, выставляет ее вперед, кладет стрелу, а правой рукой изо всей силы натягивает к груди тетиву, выдвигает ногу, корпусом чуть откинувшись назад, немного поворачивается левым боком вперед, направляя стрелу в цель и распрямляется во весь рост.”
Мое внимание привлекли:
· Конная статуя Людовика XIV (бронзовый отлив) Мартена Дежардена. “Король- Солнце” изображен в одеждах античного героя, но в парике своего времени. Сама статуя была установлена в Париже на площади Побед в 1686 году, но снесена по приказу Национального конвента в 1792 году.
· Рисунок “Конкурс на премию этюдов “Голов и выражений”, проводимый во французской Академии живописи и скульптуры в присутствии Вассе, Кейлюса и Ресту” Жана Жака Флипара по рисунку Шарля Никола Кошена
На рисунке изображен конкурс 1760 года, на котором художники должны были изобразить КРОТОСТЬ.
· План Парижа, известный как “План Тюрго”, 1739 (комплект листов, наклеенный на ткань).
План выполнен архитектором Луи Бретезом по заказу городского бюро Парижа во главе с Мишелем Этьеном Тюрго. С 1734 года Бретез зарисовывал фасады зданий Парижа, снимал планы улиц и площадей. Около двух лет рисунки переносили на гравировальные доски, затем в типографии отпечатали 20 эстампов тиражом 2600 экземпляров, каждый из которых включал 4 эстампа шириной 80 см. Вместе они образовывали единый план города с высоты птичьего полета, на котором видны не только церкви и жилые дома, общественные здания, но даже городские свалки.
· Никола Ланкре “Скупой женщине – любовник плут”.
Сюжет заимствован у Лафонтена: чтобы добиться благосклонности красивой, но скупой дамы, поклонник подарил ей 200 экю, занятых у её же мужа. Когда последний потребовал возврата долга, молодой человек в присутствии своей любовницы объявил её мужу, что он уже передал деньги его супруге. Скупой даме ничего не оставалось, как отдать полученные деньги мужу.
· Франсуа Лемуан “Похищение Европы”.
Думаю, что у Вас, как и у меня при словосочетании “похищение Европы”, в первую очередь всплывает в памяти рыжий бык с удивительными глазами с картины Серова. Если Серов изобразил момент, когда влюбившийся в Европу Зевс в образе быка уже плывет на Крит, унося с собой дочь финикийского царя Агенора, то Лемуан описывает явление быка царевне и её подругам, гулявшим на берегу моря. Девушки забавлялись игрой с быком, украшая его рога цветочными гирляндами. И вот Европа решается оседлать быка. Что произойдет дальше мы знаем… Конечно, интересно сравнить не только сюжетную линию картин, но в первую очередь эстетику модерна у Серова и эстетику рококо Лемуана.
· Франсуа Буше “Рождество (Мадонна с младенцем и маленьким Иоанном Крестителем”, о которой Дидро писал так: “должен упомянуть небольшое Рождество Буше. Признаю, что колорит его фальшив, а краски слишком ярки; что младенец неестественно розового цвета; что в подобном сюжете нет ничего более нелепого, нежели вычурное ложе с балдахином, но богоматерь несказанно прекрасна, трогательна и полна любви. Невозможно вообразить ничего более изысканного и шаловливого, нежели маленький Иоанн Креститель, лежащий навзничь с колоском в руке. Я всегда невольно воображаю стрелу амура вместо колоска. Нельзя себе представить ничего более одухотворенного, живого и радостного, чем лица ангелов, и ничего более милого, нежели новорожденный. Я бы не рассердился, если бы мне подарили эту картину. Каждый раз, заходя ко мне, вы плохо говорили бы о картине, но не сводили бы с нее глаз.” Я бы тоже не рассердилась, если бы мне подарили эту картину (Амур Фальконе, правда, предпочтительнее), вот только остался бы вопрос, куда повесить “небольшое Рождество Буше”, чтобы оно вписалось в интерьер…
· Жан-Батист Грёз “Школьная учительница”
Дидро очень ценил Грёза, “…Грёз, конечно, превосходящий всех в своем жанре. Это относится и к рисунку, и к воображению, и к колориту; на высоте и мастерство, и идеи.”
· Луи Жан Франсуа Лагрене “Диана”
Лагрене в течение трех лет был придворным живописцем при Елизавете Петровне, а также преподавал в Императорской Академии художеств. Дидро о Лагрене: “Лагрене – художник холодный, но великолепен по части жанровой живописи…Когда-нибудь его небольшие картины будут цениться на вес золота. Владеет рисунком и колоритом. Но чем больше размеры его полотна, тем меньше таланта.”
· Клод Жозеф Верне “Буря на море”
У Дидро была картина Верне с аналогичным сюжетом (местонахождение ее неизвестно), о ней он пишет в “Плаче по моему старому халату”: “…как прекрасна принадлежащая мне картина Верне! Ее сюжет – конец бури, не причинившей больших бедствий. Волны еще бушуют, небо еще покрыто тучами; матросы возятся с кораблем, потерпевшим крушение… Как мудр этот художник! Как правдива вся эта сцена! С какой легкостью, свободой и силой она написана!»
· Жан Оноре Фрагонар “Дети фермера”
Дидро дал этой картине название: “Выгодно использованное отсутствие папы и мамы”.
· Жан-Батист Грёз “Балованное дитя”
Дидро описывает картину так: “На картине мы видим мать подле стола: она с умилением глядит на своего мальчугана, кормящего супом собаку. Ребенок склонился над собакой с ложкой в руке. Вот основное, помимо различных деталей: стоящего справа кувшина, глиняного корыта, где мокнет белье, небольшого шкафчика над ним, связки луку, подвешенной к шкафчику клетки, да двух-трех прислоненных к стене жердей. Вдоль всей стены подле шкафа возвышается некое подобие буфета, где художник расположил глиняный кувшин, полупустой бокал с вином и свисающую скатерть. Позади ребенка виден соломенный стул с глиняной миской на нем. Все это означает, что юная Прачка с картины того же художника, писанной четыре года назад, вышла замуж, и он решился продолжить ее жизнеописание.
Однако, прежде всего, не вполне ясен замысел полотна. Кто же, собственно, избалован: песик или ребенок? Кроме того, вся картина словно усеяна мелкими блестками, которые назойливо режут глаз. Голова матери прелестна по цвету, но зато прическа никак не идет к линии головы и портит ее. Ее одежды и, главным образом, изображенное художником белье слишком тяжеловесны. Голова ребенка прямо-таки лучится красотой, но я разумею красоту художественную, а не ту, которую мать желает видеть в своем ребенке. Головка выписана тончайшим образом, волосы еще воздушнее, чем обычно у Грёза, а уж собака и вправду собака! Шея и грудь матери как-то тусклы, писаны непрозрачной краской и даже чуть-чуть красноваты. Все полотно немного тяжеловесно и переполнено деталями сверх меры. Оттого-то и вся композиция грешит неслаженностью. Впечатление только выиграло бы, покажи художник лишь мать, ребенка, собаку да несколько предметов. Картина была бы спокойнее для глаз, чего сейчас никак не скажешь.”
· Жан-Батист Грёз “Паралитик” (Сыновья любовь)
Дени Дидро “Салон 1763 года”: “Рядом с молодой женщиной - ее мать, супруга паралитика, тоже сидящая на соломенном стуле. Она только что оторвалась от шитья. Уверен, что она глуховата: прервав работу, она вытягивает голову, чтобы получше слышать. С той же стороны, у самого края картины, стоит служанка, занимавшаяся своими делами; теперь она тоже вслушивается в речь старика. Все соотнесено с главным персонажем картины - и то, что другие делают в настоящую минуту, и то, чем они занимались минутой раньше. Все, вплоть до самого фона, свидетельствует о заботах, коими окружен больной. Ведь большую часть фона занимает простыня, повешенная на веревке сушиться; эта простыня крайне удачно выбрана и для сюжета, и для чисто живописного эффекта. Стоит ли сомневаться, что художник не упустил случая написать ее искусно.
Каждый человек на картине выражает именно ту меру заинтересованности, которая соответствует его возрасту и характеру. Число персонажей, собранных на небольшом пространстве, довольно велико; однако это не производит впечатления сумятицы, так как мастер особо искусно упорядочил сцену. Верно передан цвет кожи, тщательно выписаны ткани, естественны движения, каждый на картине занят своим делом. Малыши веселы, так как еще не способны к состраданию, которое ярко проявляют старшие. Зять растроган более остальных: ведь именно с ним говорит и на него смотрит больной. Замужняя дочь, по-видимому, слушает скорее с удовольствием, нежели с болью. В старухе матери внимание ослаблено или, уж во всяком случае, не столь заметно, да оно и в порядке вещей.… Ведь ей уже не приходится ожидать иного утешения, кроме такого же участия детей в столь же тяжкий час, который для нее уже не за горами. К тому же старость, притупляя восприимчивость, иссушает душу.
Я слышал мнение, что паралитик слишком запрокинут, а в такой позе невозможно сидеть. Но ведь он не ест, а говорит, и ему собираются приподнять голову. Утверждают также, что пищу старику должна бы подавать дочь, а зять - поднимать его голову и подушку, поскольку первое требует ловкости, а второе - силы. Это замечание не столь резонно, как может показаться с первого взгляда. По замыслу художника, паралитику помогает тот, от кого это меньше всего можно было бы ожидать; тем самым показано, что старик выбрал дочери в мужья хорошего человека. Вот почему так смягчаются и черты его лица и его взгляд, когда он что-то говорит зятю. Поменять персонажи местами значило бы изменить сюжет картины, а поставив дочь на место зятя, живописец исказил бы всю композицию: выстроились бы в ряд четыре женские головы - зрелище невыносимое!
Говорят также, что равное внимание всех персонажей к больному не естественно; пусть бы одни занимались им, а другие своими делами, и тогда сцена стала бы проще и правдоподобнее: ведь в жизни все именно так и происходит…
Такие люди хотят видеть в искусстве обыденность, а художник избирает нечто особенное; ведь могло так случиться, что в этот день именно зять подает старику пищу и тот, растрогавшись, выражает ему благодарность столь живо, столь прочувствованно, что все семейство оставило на время свои дела и смотрит на них. Говорят еще, что старик умирает и потому у него должно быть лицо агонизирующего… Доктор Гатти утверждает, что эти критики никогда не видели тяжелобольных и что этому паралитику отпущено еще добрых три года жизни.
Говорят также: Что замужней дочери, прервавшей чтение, недостает выразительности, которая соответствовала бы этой сцене… Думаю, здесь есть доля истины. Что руки этой женщины, кстати сказать, очаровательной, сухи, лишены гибкости, плохо написаны и не проработаны в деталях… Вот это неоспоримо! Что подушка совсем новехонька и было бы естественнее, если бы ее изобразили уже подержанной… Может быть. Что у художника бедное воображение и что все лица в этой сцене - те же, что и на его картине Деревенская помолвка, а лица в Помолвке - те же, что на полотне Крестьянин, читающий детям Священное писание… Верно; ну а если живописец стремился к этому? Ведь он изображает жизнь одной и той же семьи…
Да пошли ко всем чертям критики и я сам в первую очередь! Эта картина хороша, она прекрасна, и жалок тот, кто может разглядывать ее без тени волнения!… Смотришь на картину с одного, с другого места - очарование не ослабевает. … Поэтому-то она и привлекает к себе целые толпы зрителей; пробиться к ней просто невозможно…”
· Жан-Батист Симеон Шарден Натюрморт, изображающий барельеф Бушардона “Осень”.
Долго стоишь и не можешь поверить, что перед тобой не барельеф. Шарден любил изображать скульптуру в живописи, у него целый ряд картин, имитирующих скульптурные рельефы.
· Никола Бернар Леписье Портрет семьи Леруа, слушающей чтение Библии.
Интересна не картина, а описание ее у Дидро: “Семейная картина. Тут есть отчего прийти в отчаяние всем великим художникам и внушить им полнейшее презрение к суду публики. Если не считать Лунный свет Верне, которым многие восторгались лишь понаслышке, то эта Семейная картина привлекает, пожалуй, больше всего народу. Старый священник читает Ветхий или Новый завет собравшемуся вокруг него семейству: отцу, матери, детям. Надо видеть, до чего холодны все эти люди, как мало вложил художник ума и мысли в эту однообразную сцену; кроме того, она написана серо и с соблюдением симметрии. Священник поднял руку, как бы произнося речь, но уста его безмолвствуют. Его сутана, падающая жесткими складками, должно быть, изготовлена каким-нибудь неискусным резчиком по дереву, она и не побывала на ткацком станке. Совсем не так строит подобные сцены Грёз в смысле композиции, рисунка, содержания, характеров, красок. Г-н Леписье, оставьте эти сюжеты они требуют той любви к правде, которой у вас нет. А еще того лучше не пишите совсем.
Никогда я не слыхал, чтобы так восхваляли какую-нибудь картину Ванлоо, Верне, Шардена, как этот мерзкий Семейный портрет Леписье или другой Семейный портрет, еще более мерзкий, кисти Вуарио. Эта недостойная мазня вызывала одобрение зрителей, я то и дело слышал их восторженные восклицания. Я вскричал: «О Верне! О Шарден! О Казанова! О Лутербур! О Робер! Вот и работайте после этого, обливайтесь кровавым потом, изучайте природу, валитесь с ног от усталости, создавайте вашей кистью возвышенные поэмы, и все это для кого? Для малой горстки людей со вкусом, которые будут восхищаться вами в безмолвии, тогда как тупая, невежественная толпа, едва бросив взгляд на ваш шедевр, пойдет млеть, восхищаться вывеской для пивной, кабацкой картиной»
#Салоны Дидро #выставки в Москве #Пушкинский музей
