Выйдя на пригорок, с которого отлично проглядывался домик ворожей, Фотиния вздохнула полной грудью волшебного воздуха да хотела затянуть песню, слова и мотив которой так и рвались с языка, но кинув взгляд вниз, так и застыла на полуслове, полу-выдохе. Домик изменился ровно, как и полянка перед ним. Очень уж все стало походить на ее прежнее жилище, по которому она сегодня лила слезы, и если дом был как бы серединка на половинку, то вот милый палисадник как из прошлой жизни перенесся; со всеми клумбами и деревцами. Вон бабушкины любимицы гортензии; одна с цветами, что бирюза, а другая как предзакатное небо вся в сине-желто-оранжевых всполохах.
Зажмурившись, Фотиния медленно сосчитала до ста. Почти уверена, что показалось ей, просто очень уж хотела увидеть, вот зрение и подшутило, но открыв глаза, поняла, все взаправду. Вон духи гор в полном составе суетятся; на стол накрывают… видно, праздник какой намечается. Приметив рядом с Зелейницей женщину, Фотиния насторожилась. Кто это? Клиентка? Вряд ли… Больно шустро возле стола орудует, как своя в доску. Заметив сомнения ворожеи, ветер донес до нее голос незнакомки.
- Пока шаньги горячи, кусочек маслица на них шлепнуть надо!
- Соседушка разлюбезная! – ахнула Фотиния и тут же припустила с пригорка.
Быстрее, быстрее… обнять, почувствовать, что все то, что было ранее, все же было, а не приснилось…
- Тетушка Акулина! – срывая голос, кричала она и летела, летела, не разбирая дороги и как же хорошо, что тропка сама выстилалась перед ней, направляя и не позволяя упасть.
Заслышав ее радостный вопль, все разом обернулись и заулыбались, переглядываясь друг с другом, словно и за нее радовались, и себя поздравляли.
Поставив на стол шаньги, за которые еще минуту назад тряслась, соседка бросилась навстречу.
Обнялись, расцеловались и как водится, всплакнули.
- Все сердце за тебя изболелось… - поглаживая младшую ворожею по худеньким плечам, приговаривала Акулина.
- Тетушка, милая… Только теперь понимаю, как тебе тяжело пришлось, Ты же все знала… Все знала, а носила в себе… Так ведь?
- Все так, девочка моя, все так… Но все уже позади… не будем об этом…
Подошедший неслышно Алатырь, вежливо кашлянул
- Позвольте мне обратить ваши слезы в россыпь красивых камней, - приложив ладонь к сердцу, он поклонился ворожее. – Не по-нашему это, таким богатством разбрасываться! – чародей еще раз отвесил поклон и лукаво подмигнул оторопевшей Фотинии.
Встретившись с его синим взором, она совсем растерялась и отчаянно закивала головой.
- Конечно, конечно… Если надо, то берите… Нам совсем не жалко, мы и еще можем, - шутка вырвалась помимо воли, но именно она развеяла неожиданное замешательство младшей ворожеи.
Алатырь нежно провел сначала по лицу Фотинии, а потом Акулины и в ладони у него засияли камушки нежных синих, голубых и зеленых оттенков.
- Теперь украшения вам сделаю, - пообещал он. – Кому серьги, кому колье, кому колечко... И станет этот камень беречь хозяйку. Если на пороге неприятность, то потемнеет, если радость, то только ярче засияет! А если ложь подкрадется, то разом утратит свой блеск и помутнеет!
- А что за камень-то? – любуясь окаменевшими слезами, полюбопытствовала ворожея.
- Аквамарин, - улыбнулся Алатырь.
- Что же, если у этого камня такие способности, то лучше тогда перстеньки с ним сделать, - серьезно заявила Фотиния. – Правда же, девочки? – обратилась она к Акулине и Зелейнице. – На колечке перемены сразу в глаза бросятся! А в сережках, да в колье пока разглядишь!
Переключившись на камни, и уже мечтая о будущих украшениях, милые ворожеи и помощница в миру Акулина принялись обсуждать, кому и какой оттенок выбрать, и какой металл предпочесть.
- Будь они хоть трижды чародейками и травницами, женщин в них никто не отменял, - по-доброму усмехнулся Дымарь и, хлопнув в ладоши зычно произнес. – К столу, касатки мои, к столу! А то ишь, растрещались как кумушки на базаре.
Зелейница и Акулина всполошились, заохали, заахали, да как же так, шаньги-то и остыли совсем, а как же маслица кусочек сверху.
- Девоньки! – строго рыкнул Дымарь и для убедительности свел к переносице кустистые брови. – Угомонитесь уже! Мы, по-вашему, совсем ни на что не годны? Кинули мы с Водоскатом на ваши плюшки «маслица кусочек», - очень похоже передразнил он. – Рассаживайтесь! Вино уже в кувшинах заиграло вас ожидаючи!
- И все-таки это не плюшки, а шанежки, - не удержалась от замечания Акулина, чем окончательно развеселила горных кудесников.
Сдержанно улыбаясь, все расселись; над празднично накрытым столом так и витало ощущение значимости момента. Дымарь кивнул, и Водоскат чинно разлил по серебряным, украшенным мелкой крошкой камней, ажурным бокалам густое темно фиолетовое вино.
- Сегодня у нас особенный день! – подняв бокал, торжественно произнес главный кудесник. – В наших рядах пополнение, - и тут последовал кивок в сторону Фотинии. – Давно мы знали, что должна к нам явиться повелительница снов, так же знали, искать ее не нужно, она сама найдет к нам дорогу. Вот наконец-то свершилось! И дорогу нашла, и испытание прошла с честью!
- Так я без вас бы и не справилась, - смущенно забормотала новоиспеченная ворожея.
- Вернее сказать, мы друг без друга бы не справились! – поправил Дымарь. – Теперь, друзья мои, мы сильнее! Давайте выпьем за нашу команду, порой чудную и безбашенную, ну уж какая есть! Редко хвалю, но сейчас скажу; всем вам рад несказанно! Посему предлагаю осушить до дна это вино из ирги, сделанное нашей владычицей трав, деревьев и цветов. Водоскат так же приложил руку, добыв для этого колдовского зелья самую вкусную воду. Алатырь смастерил из серебра бокалы и осыпал их крошкой магических минералов. А я… - и тут главный кудесник задумался. – А я, как всегда, напускаю речами туману. С посвящением, Фотиния! Наряд ворожеи тебе очень к лицу и по глазам вижу, встретила ты у ручья того, кто дороже всего. Обещаю, все сделаем, чтобы вернуть Гришатку в наше время и в нашу реальность. Пока не спрашивай как… Всему свой час. А сейчас выпей до дна ведовского напитка и в полной мере ощути свою победу и новую жизнь. Жизнь среди нас…
Продолжение
Предыдущая часть
Начало
