Ранним утром следующего дня, когда Лёшка еще спал, дед Егор сел на автобус и доехал до центра города. Оттуда, пройдя немного пешком, он добрался до «пивнухи» - известного среди людей пьющих заведения, где продавали дешёвое, разбавленное водой пиво и отвратительные на вкус чебуреки в качестве закуски.
Предыдущая часть:
С весны до поздней осени вокруг «пивнухи» выставляли дешёвые пластиковые столики и стулья, где посетители могли посидеть в тенёчке на свежем воздухе, а не толкаться в тесном и душном помещении. Сюда каждое утро «на опохмел» стекались местные выпивохи. Был тут завсегдатаем и Лёшкин отчим.
Дед прибыл как раз к открытию, заказал два стакана пива, уселся за столик и развернул газету. Минут через десять к «пивнухе» явился Фёдор.
Пошарив в карманах и не обнаружив в них ни рубля, Лешкин отчим со вздохом отошел от прилавка и тут же заметил деда, сидящего в одиночестве за столиком. Два полных стакана холодного пива как магнит притягивали Фёдора.
Он решительно подошел к столику и спросил:
— Присяду?
— А чего не присесть? Садись, - лениво ответил дед и снова погрузился в чтение.
Голова у Фёдора раскалывалась после вчерашнего, во рту пересохло. И вот она, живительная влага, совсем рядом!
— Что ж ты, отец, пиво-то греешь? Теплое любишь, что ль? – как можно равнодушнее спросил Федор, стараясь не выдать своего интереса.
— Что-то и не хочется уже. А ты, уважаемый, угощайся, - ответит старик, не отрываясь от газеты.
Федора не пришлось долго уговаривать. Он залпом выпил стакан и потянулся за вторым, но отдернул руку. Дед, заметив это движение, усмехнулся и предложил:
— Да ты возьми, возьми, вижу, мучаешься. А мне не жалко хорошему человеку помочь. Федор выпил и откинулся на спинку стула. Пульсирующая боль в висках начала отступать, наступила приятная сонливость.
— Ну спасибо тебе, отец, выручил, полегчало. Вот правду говорят: мир не без добрых людей! Как звать-то тебя? Я ж это…Не на халяву… Ты завтра приходи, я тебя угощать буду, а?
Но дед отмахнулся: — Да бог с тобой, не надо ничего. Я тут редкий гость. Мне уж и идти пора.
— Ну, как знаешь…
Старик свернул газету, сунул её под мышку, и надвинув поглубже кепку на глаза, покинул «пивнуху». Он шёл туда, где на фоне голубого безоблачного неба сияли золотом купола. Перекрестившись и отвесив поклон, дед поднялся по широким каменным ступеням, вошел в ещё пустой храм и встал на колени перед иконами.
Он сроду не знал ни одной молитвы, но говорил с господом и святыми как умел, и слезы текли по его щекам, изрытым морщинами. О чем просил он, в чем каялся? Одному Богу известно…
Возвращаясь обратно, дед увидел возле «пивнухи» машину «скорой помощи», в которую два дюжих санитара грузили чье-то тело, с головой накрытое простыней.
— Допился, алкаш! – презрительно произнесла какая-то женщина из собравшейся вокруг толпы.
— А чего сразу «допился»? Может, плохо человеку стало, сердце или еще что, – возразил мужской голос.
— Ага, как же! – ехидно продолжала женщина, — это ж Федька из тринадцатого дома, сосед мой, пьяница и дебошир! От пьянки и помер, не иначе! Ей кто-то ответил, но дед не стал слушать и пошёл дальше. Он один знал, от чего умер Фёдор. Но к тому времени, когда тело Лёшкиного отчима попадёт на стол патологоанатома, от истинной причины не останется и следа…
Дед вернулся домой к обеду. Лёшка бросился к нему навстречу.
— Ты где пропадал? Я уж думал, случилось чего, - с беспокойством заглядывая старику в лицо, сказал Лёшка, - я суп сварил, пойдём обедать?
Дед смотрел на Лёшку и улыбался. Теперь всё у них будет хорошо.
Друзья! Закончила этот непростой рассказ. Он получился не однозначным. Прошу вас высказать своё мнение. Спасибо всем за прочтение и поддержку.