Рэю Брэдбери с публикациями в Советском Союзе везло, наверное он был одним из самых печатаемых, не только американских но и фантастов вообще.
Началось всё, пожалуй, с романа 451° по Фаренгейту. На языке оригинала Fahrenheit 451° вышел в 1953 году и уже в 1956 году случилось его первое издание на русском, в классическом в переводе Татьяны Шинкарь. Второе издание последовало почти десятилетие спустя, в 1964 году. Оба выпуска, насколько могу судить, практически идентичны, оба в мягкой обложке, в тревожащих чёрно-красных тонах. (В бумаге сверяюсь по имеющемуся у меня в наличии изданию 1964 года). Главное отличие между ними, это смена названия издательства с Издательства иностранной литературы на Мир (в 1963 году была реорганизация, в результате которой появились два новых издательства — Мир и Прогресс). Тираж в обоих случаях не указан, объём книги 164 стр., обложка мягкая. оформил книжку художник В.Н. Викидин (видимо опечатка, поскольку в журналах «Искатель» и «Вокруг Света» в те годы работал В.Н. Вакидин, рисующий в том же стиле), вместо иллюстраций в начале каждой из трёх частей размещены заглавные рисунки, довольно своеобразные. На титульном листе имеется подзаголовок 451° по Фаренгейту — температура, при которой горит бумага.
На отдельных страницах эпиграф из испанского поэта Хуана Рамона Хименеса (впоследствии нобелевского лауреата): Если тебе дадут линованную бумагу пиши поперёк и посвящение Дону Конгдону с благодарностью. Загадочный Дон Конгдон оказался литературным агентом писателя.
Предисловие к роману написал тогдашний непререкаемый авторитет в области фантастики писатель А.П. Казанцев. Александр Петрович свои рецензии-предисловия, а скорее эссе, посвящённые западной фантастике писал экспрессивно, ярко и получалось это у него, на мой взгляд лучше, чем собственное художественное творчество. Целиком этот текст можно прочитать на сайте, посвящённом Казанцеву, а мы приведём наиболее яркие отрывки:
Мир будущего? Вот он, «мир будущего», отвечает нам автор, смотрите и... ужасайтесь!
...не морлоки, пожирающие свой человекообразный скот, встретят нас на страницах повести. Нет! Мы познакомимся там с рядовыми американцами сегодняшнего дня, поставленными не в какие-либо новые условия, а именно в те самые не изменяющиеся условия, которые существовали в дни, когда Рэй Бредбери взялся за перо.
Сломя голову мчатся пожарники по городу на своих ревущих автомобилях, едва только раздастся сигнал тревоги, или, попросту говоря, телефонный донос. Достаточно кому угодно позвонить в пожарное депо, донести на соседа, прячущего книги, обыкновенные книги, Шекспира или библию — все равно, книги, которые можно читать, над которыми можно думать, — и свирепая команда молодчиков в шлемах, украшенных символической цифрой 451, с воем мчится на машинах-саламандрах в опасное место, чтобы уничтожать, испепелять «ужасные книги», порожденные мыслью, а вместе с ними сжечь, превратить в руины зараженный дом ослушника, преступившего основной закон будущего, запрещающий чтение книг.
Это самые обыкновенные современные американцы, выполняющие задачи, которые перед ними ставятся уже сегодня, а завтра могут быть поставлены в масштабах, соответственно больших, угодных и ныне некоторым современным американским деятелям, против которых вместе с лучшей частью народа и поднимает свой голос Бредбери.
Это он показывал одичавших людей будущего, которые проклинают культуру своих предков, не сумевших сохранить ее.
Охота за опасными мыслями в Америке начата еще в наши дни. Она гримировалась под проверку лояльности, опирающуюся на подозрительность, провокацию, донос.
И вот от современности с ее кострами из книг, охотой за мыслями и доносами, от убийства президента к временам пожарника Монтэга — один шаг.
Он вводит нас в частный дом американца, знакомит с его опустошенной женой, ищущей ухода от жизни или в ракушках-радиоприемниках, которыми она затыкает уши, находясь в нереальном фальшивом мире эфира, или в четырех оживших телевизорных стенах своей гостиной. Она окружена там бессмысленным сверканием переливающихся красок или внимает столь же бессмысленной, уводящей от жизни болтовне завсегдатаев ее экранной гостиной, цветных и объемных персонажей, именующихся ее друзьями и даже «родственниками», которые при помощи хитроумного устройства называют ее по имени и оглушают беспричинным смехом, кривляньем и пьесами, которые «ничего» не говорят и в которых «ничего» не происходит.
P.S. И ещё одна цитата-вопрос от Казанцева: ...«451° по Фаренгейту».
Что это такое? Что за цифра? Что за температура?
Посмотрим эпиграф: «451° по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага...»
Отвечаем, при температуре 451° по Фаренгейту бумага не воспламеняется!
