Предупреждения Рерика о том, что нужно как можно внимательнее смотреть под ноги, были не лишними, потому что полы в этом доме были в таком же ужасном состоянии, как и стены – трухлявые, подточенные насекомыми. В некоторых местах и вовсе были провалы такого размера, что нога могла бы легко провалиться до самого бедра.
Но чуть ли не больше, чем к этим провалам, Любомира присматривалась к пыли. А именно – к ее количеству и расположению. И сделала очень простой вывод:
- Кажется, этой лестницей не пользовались уже очень много лет, - сказала она.
- Думаешь, зря мы сюда поднимаемся?
- Пыли очень много, и лежит она тут, по всей видимости, уже очень давно. Но посмотреть, что там скрывается, все же надо, думаю. Может, даст какие-то подсказки к тому, кто или что нас тут может ждать.
- Ты права, пыль нетронута, тут никто не ходил уже очень давно. Но мы все же ищем душу девушки, а им обычно, думаю, хождение по лестницам не очень под силу.
- Об этом я не подумала.
Поднимались на второй этаж они намного дольше, чем можно было представить исходя из размеров лестницы, но оба понимали, что в их текущем положении излишняя осторожность не повредит. И даже поможет спасти от переломов. Наверху они, правда, ничего особенного не увидели. Разве что через окна попадало внутрь на удивление много света, намного больше, чем внизу. А это могло значить лишь то, что магии, которая окружала весь дом, тут было не в пример меньше, если она вообще тут присутствовала.
Наверху от лестницы было два коридора – направо и налево, в каждом из них были окна, а помимо них – множество картин. И если те, что висели внизу, изображали по большей части пейзажи, тут же были только портреты. Даже более того – это были портреты молодых девушек! Эта находка внушала большую тревогу, хоть Любомира не могла себе объяснить, почему именно. Может быть, потому, что и они прибыли на поиски души молодой девушки?
- Не нравятся мне эти картины, - высказала она свои опасения вслух.
- Очень они старые, конечно… Да и лица девушек на них не то чтобы очень веселые, да? Хотя на каждой дорогой наряд, украшения.
Они прошли по одному из коридоров, направо, и добрались до маленькой спальни. Смотреть тут было особенно не на что, разве что бросалась в глаза неряшливость. Создавалось впечатление, что тот, кто жил в этой комнате, уходил отсюда в спешке, бросив все на местах. Кровать была не заправлена, штора отдернута, словно кто-то выглядывал в окно, а повсюду лежали предметы одежды, которые были слишком попорчены временем, чтобы понять, принадлежали они мужчине или женщине.
Смотреть тут было особенно не на что, потому Любомира с Рериком повернули назад, чтобы пройти по другому коридору, в другую сторону этого старого дома. Картины все так же смотрели на них со стены и выглядели на контрасте с видом из окна совсем печально – ведь на поляну светило солнце, зелень была сочной, а цветы, что росли во дворе – яркими и красивыми. Картины же были какими-то поблекшими, и в конце концов Любомира совсем перестала на них смотреть, полностью сконцентрировавшись на то, чтобы не наступить на гнилое место в полу.
Вторая комната была мастерской. Это помещение было намного больше, чище и светлее, чем спальня. Видимо, именно тут большую часть времени когда-то обитал тот самый художник, который и создал все те портреты, а может быть, и другие картины в доме. Окна тут были просто огромные, почти во всю стену, и пропускали огромное количество света в комнату, так что казалось, что и стены тут излучали свой свет. Мольберт стоял в центре, отвернутый от вошедших, и был закрыт какой-то тканью – наверное, для того, чтобы солнечные лучи не заставили краски поблекнуть.
- Тут совсем нет пыли, - прошептала девушка. Почему-то чувствовалось тут какое-то присутствие, гнетущее и в то же время яростное.
В этом своем заключении она была права – на свету обычно любая пыль видна очень хороша, но сейчас комната выглядела так, будто ее только что вымыли везде, куда можно было дотянуться. Но как этот незнакомый чистюля пробрался в комнату, не оставив следов на лестнице и в коридорах? Любомира совершенно точно не видела ни малейшего намека на какое-нибудь присутствие.
- Это верно. Видимо, эта комната обитаема. Кроме того, тут пахнет красками.
- В самом деле?
- Совсем слабо, но да. Видимо, кто-то относительно недавно работал тут над каким-то шедевром.
- Картины в доме совсем не выглядят так, будто их нарисовали недавно.
- Тут не поспоришь. Но быть может, шедевры этого незнакомца где-то в другом месте?
- Может, и так. Посмотрим, что сейчас у него в работе?
- Не уверен, что это прям очень хорошая идея – это может быть ловушка, либо же тут может быть какая-то магическая защита, не знаю… Но все же думаю, что посмотреть нам придется. Только я открою сам, хорошо? Держись в стороне.
Любомира не стала спорить и просто кивнула. Она помнила, что Рерик – все же божество, потому у него больше шансов спастись от какого-нибудь проклятия, чем у нее самой, потому отошла ближе к окну, но так, чтобы видеть переднюю, сейчас закрытую часть картины.
На несколько долгих секунд повисла тишина. Любомира не знала, чего хочет больше – чтобы Рерик поскорее сдернул покрывало с картины, либо же того, чтобы он его вообще никогда не трогал!
- Ну как, готова? Если что – падай на пол и закрывай голову, если не получится убежать, - сказал мужчина. Голос его был пугающе холодным, сосредоточенным.
- Готова, - кивнула Любомира. Она знала, что в случае опасности никуда не побежит одна, но говорить этого вслух не стала, чтобы не спорить.
Одним широким движением Рерик сорвал тряпку с полотна, и уже через секунду Любомира увидела картину. Увидела – и чуть было не упала в обморок от шока. Потому что на незаконченной картине она с легкостью узнала Катерину. Она видела ее в воспоминаниях той девушки, которая помогала им найти нужную поляну в лесу. Как же ее звали?..
Картина была в точности такой, как и остальные портреты в коридорах – те же дорогие наряды, тот же фон в виде какого-то гобелена. Отличалось только то, что этот портрет еще не был закончен, а кроме того – не выглядел, естественно, потрепанным и старым.
- Что с тобой? Ты так побледнела? – услышала она голос Рерика будто издалека.
- Это Катерина…
