-Филипповна, беги, скорее на стройку, там кажись, твоего Виктора плитой убило! - прямо с порога прогорланила тётя Вера из соседнего дома и умчалась почти бегом, словно хотела скрыться от дальнейших расспросов поражённых чудовищной новостью родных. А может, просто сама была поражена тому, что вынуждена была принести столь горькую весть жене погибшего и двум его дочерям.
Евгения видела, как побледневшая мама, как была в домашнем халате и тапочках так выскочила за дверь и побежала.
А они, две сестрёнки: Женька которой на тот момент было девять лет и совсем маленькая
четырёхлетняя Светка, так и остались сидеть на диване, тесно прижавшись друг к другу. Светка, будто что-то понимала, плакала не переставая, а Женя пыталась успокоить испуганную сестрёнку.
-Не плачь, Светочка! Тётя Вера, наверное, что-то перепутала…Вот, давай, подождём, скоро мама и папа вернутся вместе и всё будет хорошо.
По правде говоря, Женька и сама хотела верить в то, что тогда говорила: "что это какая-то ошибка, что папу просто увезли в больницу и обязательно вылечат и всё будет как прежде…"
Но..надежды её не оправдались. Вечером на пороге появилась почерневшая от горя, заплаканная мама, тихо опустилась на диван рядом с ними, и обняв прижавшихся к ней с обеих сторон дочерей, тихо, глотая слёзы сказала: "Всё, девочки, нет у вас больше папки".
***
Похороны были пышными, предприятие, чувствуя свою вину, всё оплатило. Было много народу, какие-то чужие люди гладили сироток по голове, говорили какие-то жалостливые слова, и от этого на душе у Женьки становилось всё мрачнее и муторнее.
На могиле, перед погребением все говорили прощальные слова, вспоминали, каким Виктор был хорошим человеком. А на поминках чуть ли не каждый первый подходил к вдове с одними и теми же словами: "Ты, Филипповна, держись, не раскисай! И если что надо, обязательно обращайся, мы тебе всегда готовы помочь..."
Но прошло некоторое время, справили 9 дней, потом 40.
На предприятии вроде как вопрос был закрыт: типа "сам рабочий виноват, нарушил технику безопасности". Всё начальство организации, где работал погибший, дружно с облегчением выдохнуло и про семью Соколова Виктора Михайловича все тут же благополучно забыли.
***
Женя считает, что именно с этого момента её детство закончилось. Валентина Филипповна, мама девочек, которая работала в городской поликлинике процедурной медсестрой, устроилась ещё на одну работу а по выходным ещё успевала бегать по престарелым, страждущим и немощным, втыкая им уколы в разные части тела.
Все заботы по дому легли на плечи Жени как самой старшей в семье, после мамы, конечно.
-Ты, дочка, уже большая. И макароны сварить можешь, и в магазин сходить…за Светочкой нашей присмотреть…а я уж буду деньги зарабатывать. По-другому у нас никак не получится жить.
Евгения была к тому времени уже достаточно взрослой, чтобы и без слов матери понять, что от неё требуется.
Она варила макароны, жарила картошку, стирала, убиралась, водила Светочку в садик, делала вместе с ней аппликации, готовясь к какой-нибудь очередной выставке работ или ещё чему-то, что было известно только самим воспитателям…
Женечка очень любила сестру, и во всём её опекала.
***
Время шло, девочки подросли, превратившись в двух стройных, светловолосых и кареглазых красавиц.
Женечка поступила в мединститут. Сначала она хотела поступать в медучилище чтобы стать медсестрой, как мама.
"А потом, со временем, может и в мединститут поступлю" - говорила она.
Но мама уговорила получать сразу высшее образование: -Ты у меня умница! Мы уже справились с бедой! Так что, учись, дочка!
И Женечка послушалась….и поступила.
Однажды всю их группу желторотых первокурсников повели в анатомичку…Женечка и сама не знает, как так получилось, что у неё закружилась голова и она упала. Очнулась она от того, что какой-то молодой мужчина в белом халате размахивал ей перед носом нанашатыренной ваткой и отчитывал посмеивающихся в уголке однокурсников…
-Знаете, сколько я здесь работаю, обязательно кто-то падает…И я вам больше скажу: именно из тех, кто падает, если впоследствии им удаётся преодолеть себя, в итоге получаются хорошие врачи! Потому что они не просто созерцают, а чувствуют боль других людей, как свою.
Егор, так звали её спасителя, после того, как всё закончилось, предложил проводить несчастную, бедную Женечку, которая была белее мела, домой. По дороге он затащил её в кафе, чтобы угостить мороженым.
-Нет, я не могу! Меня тошнит, мне плохо! - испуганно подняла на Егора свои огромные карие глаза Женька.
-Надо! Очень хорошо помогает! По себе знаю! - успокоил её Егор, увлекая за собой в кафе.
-Как это "знаешь"? - удивилась девушка.
-А так, я тоже когда-то упал и меня вот так же повели есть мороженое…
Надо сказать, что метод оказался действительно действенным и вскоре раскрасневшаяся, посвежевшая Женька весело улыбаясь рассказывала Егору о себе.
Вот с тех пор как-то сладилось у них, и стали они встречаться.
Они встречались долго, стали почти родными людьми. Егор был вхож к ним в дом, где его все уже считали членом семьи. И однажды, уже перед самым окончанием обучения, Егор сделал Евгении предложение. Такой счастливой Женька себя, наверное, никогда не чувствовала. Жизнь словно подхватила её и закружила в волшебном вальсе…, где соединилось всё: диплом, любимый мужчина, свадьба, счастливые глаза мамы и влажные от счастливых слёз (во всяком случае, она тогда так думала)глаза сестры…
Они переехали в небольшую, но уютную однушку Егора и зажили обычной счастливой жизнью, которой живут все счастливые семьи, которые, согласно известной поговорке все счастливы одинаково.
Сёстры продолжали общаться друг с другом, иногда Светочка, которая к тому моменту уже тоже училась в институте, засидевшись за ужином у сестры допоздна, оставалась у них с ночёвкой. Квартира была новой планировки, с большой кухней, которая не уступала по размеру комнате. К тому же здесь стоял вполне приличный раскладной диванчик, так что места хватало всем.
Они весело проводили время втроём, играли в какие-то новомодные игры, шутили, смеялись…Светочка оставалась у сестры всё чаще и чаще…
-Ой, у вас так хорошо, да к тому же до института рукой подать! Можно я поживу у вас, пока сессия идёт - щебетала Светочка, бросая влюблённые взгляды на Егора….
Если бы только Женька была внимательнее…она, возможно бы смогла предотвратить самую большую катастрофу в своей жизни. Но она была счастлива и за розовыми очками не замечала ничего. А кроме того - Егор и Света, ну и мама, конечно, были её самыми родными и дорогими людьми в этой жизни. Ну как можно ждать от них чего-то плохого?!
Вот и сегодня, радостно кивая головой, ответила: -Конечно, Светочка, живи сколько хочешь, сестрёнка моя любимая.
Сегодня Женечка была в прекрасном расположении духа: тест на беременность ей "выдал" две полоски и от такой всепоглощающей радости у неё захватило дух. Женя хотела обнять весь мир, рассказать всем и каждому о своём скором материнстве…но…"надо немного подождать. А вдруг, напрасно обнадёжу. Сначала схожу к гинекологу, чтобы уж наверняка" - сдерживала она свои сиюминутные порывы.
Уже на работе Женька забежала быстренько в кабинет гинеколога.
-Тамарочка Павловночка, посмотрите меня, мне кажется, что я беременна.
Тамара Павловна улыбнулась, ей очень нравилась эта молоденькая врач-терапевт - такая светлая, нежная и пациенты её полюбили…
-Нет, Женечка, Вам не кажется, Вы действительно готовитесь стать мамой, поздравляю Вас! - сообщила она молодой женщине после осмотра.
У Евгении буквально выросли крылья! Ей нетерпелось обрадовать мужа. Приём пациентов уже закончен, но надо идти на вызовы…а это до 8 вечера….
-Но это же просто везение какое-то! - обрадовалась Женечка, рассматривая адреса - Вызовов сегодня всего два, и оба, как по заказу, прямо в соседнем доме…
Такое и правда случалось редко, а если честно, то Женечка за всё своё время работы в поликлинике с отсутствием (почти отсутствием) вызовов на дом столкнулась впервые.
Радостно подхватив сумку, она ринулась, на эти два вызова, а как же иначе…
По одному вызову её ждала молодая женщина с температурой, ознобом и болью в горле. С ней закончили быстро.
А во второй квартире её встретила старушка, Настасья Павловна. Бабушке было далеко за 80 и она, подслеповато щурясь, долго рассматривала Евгению.
-Здравствуйте, врача на дом вызывали? - спросила Женя.
-Вызывала, миленькая, вызывала…Проходи-ка вот в комнату….Батюшки мои, да ты же девочка совсем - вдруг всплеснула руками Настасья Павловна, когда Женя вышла из тёмной прихожей на свет…
Молодая женщина невольно улыбнулась такой реакции: - Это Вам только кажется. Так на что же Вы жалуетесь? - как это положено спросила Евгения…
Бабуся замялась: -Я тебе, миленькая, правду скажу, только ты не злись! Ни на что я не жалуюсь! Просто все говорят: "новый терапевт, новый терапевт", вот и захотелось мне тебя увидеть…а болезней всё нет и нет, а ноги вот плохо ходют, вот и решила я тебя таким образом на знакомство пригласить, чай с тобой попить…
Женя с тоской посмотрела на часы, но отказать старушке не могла. Понятно, одиночество на какие угодно ухищрения способно человека сподвигнуть…
-Хорошо, Настасья Павловна, только давайте, я Вам тогда давление измерю и послушаю, ну раз уж пришла..В целях профилактики, так сказать…
Старушка радостно согласилась:
-Ну, в целях профилактики можно…
Потом они пили чай с вареньем, и Настасья Павловна, внимательно глядя в лицо своей гостьи, вдруг изрекла:
-Хорошая ты очень, только вот ждут тебя в ближайшее время на твоём пути серьёзные испытания. И предательство тебе предстоит пережить и великую потерю. Но ты должна всё это пересилить, и тогда всё у тебя будет даже лучше, чем сейчас…
Евгения с интересом уставилась на Настасью Павловну. "А у старушки, пожалуй, возрастные проблемы. Надо бы назначить ей анализы…" - тут же пронеслось у терапевта в голове.
-Вы вот что, Настасья Павловна, зайдите ко мне завтра, я Вас отведу, сдадим анализы…
Старушка как-то грустно улыбнулась и кивнула головой так, что было понятно, что никуда идти она не собирается.
Женька уже в прихожей, улыбнулась ей на прощание и снова напомнила: "Так что завтра Вас жду"
Ответ Настасьи Павловны удивил её: "Ты бы не торопилась домой, девонька"...
Но Евгения уже не обращала внимания на эти слова, все её мысли были там, в их с Егором уютном гнёздышке. Она хотела сделать сюрприз, поэтому не стала звонить в дверь. Ей так хотелось, как когда-то в детстве, войти в дверь неслышно, подкрасться на цыпочках в комнату, резко открыть дверь и прокричать: " А вот и я"...
Женька так и сделала, она осторожно, стараясь не звякать ключом, открыла дверь, на носочках прокралась к двери, ведущей в комнату, распахнула, и как фокусник-иллюзионист поставив руки прокричала: "А вот… " Остальная часть фразы застряла у неё в горле. На их с Егором кровати в недвусмысленной позе, без какого-либо намёка на одежду, лежали её самые родные люди: любимый муж и любимая сестра.
Казалось, что все слова булькали у неё где-то внутри и никак не хотели выбираться наружу.
Женьке хотелось сказать многое, и что она не ожидала такого предательства, и что это как-то непорядочно, и что ей больно…Но не могла. Вместо слов из горла вылетало сплошное бульканье и кваканье..Она от досады только махнула рукой и в слезах вылетела за дверь. Она слышала, что Егор что-то кричал ей вслед, но не воспринимала его слова. Женька просто бежала по улице куда глаза глядят. И вдруг, всё закружилось вокруг, закачалось, растворилось в дымке и она упала.
Очнулась Женька уже в больнице, какая-то пожилая медсестричка в белом халате жалостливо гладила её по голове, как маленькую и уговаривала: "Ничего, миленькая, будут у тебя ещё дети! Вон и муж к тебе рвётся…"
Теперь Евгения всё вспомнила, она подняла на сестричку свои прекрасные, полные слёз карие глаза и прошептала: "Пожалуйста, не пускайте его! Я не хочу его видеть."
"Понятно, милая, значит из-за него всё! Не бойся, не пущу".
Евгения лежала и смотрела в белый-белый потолок, из уголков глаз слёзы ручьём стекали на подушку.
"Как же так! Мой муж и моя сестра меня предали. Родные предатели! Как такое пережить?"
После выписки из больницы, Женя не пошла домой.
"Мне ничего не нужно! Зачем мне ТАМ какое-то барахло" - эта страшная мысль про "ТАМ" всё чаще и чаще вспыхивала в её голове и гнала её куда-то, и словно в спину толкала…Целый день бродила Женя по городу, не в силах вернуться домой, пока ноги сами не вывели её к мосту. Уже стемнело и в водной глади отражались разноцветные огни городской иллюминации.
"Вот оно, решение всех проблем!' - вдруг вспыхнула в её голове новая мысль. И почему-то на душе стало как-то хорошо и спокойно. Женя уверенно направилась к перилам моста, она совершенно спокойно перегнулась через перила и уже готова была ощутить впечатление от последнего полёта, как вдруг чьи-то сильные руки схватили её за плечи и звучный мужской голос гаркнул прямо над ней: -Отставить прыгать!
В этом голосе было столько силы и уверенности, что у Женьки действительно пропало желание прыгать. Она подняла глаза. Перед ней стоял пожилой мужчина, с военной выправкой, чуть поодаль мигала аварийными огнями его машина.
-Ты что это, дурочка, удумала? Ты бы о родителях подумала! Как им жить на этом свете без тебя?!
-У меня только мама! - тихо прошептала Женька, только теперь понимая, какую глупость собиралась совершить….
И это понимание стало выходить у неё слезами. Она рыдала у незнакомца на груди, а тот всё гладил её по плечам, и повторял: " Ну, будет тебе! Терпеть не могу женских слёз. Хочешь, поехали ко мне, я тебя чаем напою с малиновым вареньем, я за городом живу. Поедешь?".
Женька часто-часто закивала головой. Почему-то от спасителя веяло какой-то внутренней силой, человечностью… и она не могла не доверять ему.
***
Приехали они в посёлок, где жил Василий Палыч, ближе к полуночи. Вдоль улицы стояли добротные, аккуратно покрашенные домики. Где-то во дворах лаяли собаки. А вообще, это место производило вполне приятное впечатление.
Домик, где жил её спаситель был тоже под стать своему хозяину: такой же крепкий, ухоженный.
-Ну вот, девонька, устраивайся. Не знаю, что там у тебя случилось…захочешь, сама расскажешь, пытать не буду. А так живи сколько хочешь, дыши нашим воздухом целебным и просто перевари, отпусти всё то, что с тобой случилось…и…забудь!
Василий Палыч достал ей из старинного шифоньера стопку постельного белья, от которого исходил тонкий аромат лаванды.
-Ахх, как пахнет! - восхитилась Женя.
-Это старуха моя, царствие ей небесное, любила всякие пучки в шкафу развешивать…Варвары то моей, считай полтора года как нет среди живых, а запах так и остался….
Пойдём, в комнату дочки тебя поселю.
Василий Палыч проводил Женю в небольшую комнату, где стояла лишь кровать, стол и небольшой шкаф. На стене, над кроватью висел портрет очень красивой девушки с огромными глазами и толстой, русой косой.
Женя легла на кровать, и заснула, отвернувшись к стене. Всю ночь ей снился один и тот же кошмар: её муж и её сестра в объятиях друг-друга.
Утром, когда она умылась, Василий Палыч позвал её к завтраку. На столе шкварчала яичница в чугунной закопчённой сковороде. Большими кусками был нарезан хлеб, на плите подпрыгивал закипевший чайник.
Женя села за стол..
-А ваша дочь не навещает Вас? - вдруг спросила она, вспомнив про портрет красивой девушки на стене.
-Оттуда, где она сейчас, никто не навещает…Нет её. Вот так, как ты вчера решила с жизнью расстаться из-за какого-то придурка. А об отце и матери не подумала. Варвара моя, как дочери не стало, на глазах растаяла, в мумию превратилась. И ушла.
Женя глубоко вздохнула и в ответ рассказала свою историю.
Василий Палыч слушал её внимательно, сопереживал, сочувствовал…А в конце сказал:
-Да, с тобой поступили плохо, предали, растоптали твои самые лучшие чувства, но это не повод для того, чтобы расставаться с жизнью. Разве мать твоя заслужила такого горя?
Женя вдруг осознала всю глупость того, что она хотела сделать и ей стало ужасно стыдно.
-Скажите, а работа в вашем посёлке есть какая-нибудь?
-А ты кто по профессии будешь?
-Я - врач. Терапевт.
Палыч аж подскочил: - Вот это я ценного кадра вчера раздобыл! Да у нас целый фельдшерский пункт без врачей стоит, из всего персонала - санитарка баба Поля, которая только и знает, как полы мыть….
Так Женя получила работу, а посёлок наконец, обрёл столь долгожданного врача.
-Ты матери-то позвони! С ума ведь, наверное, сходит! - напомнил Евгений Палыч.
Женя и сама уже собиралась позвонить и сказать, что с ней всё впорядке. Только ей совсем не хотелось рассказывать маме, что случилось в полной мере…рассказала в общих чертах, не упоминая действующих лиц этой драмы. "Не нужно, чтобы мама знала, о том, что Света имеет прямое отношение к тому, что произошло"...- думала она.
Ни с мужем, с которым она тут же подала на развод, ни с сестрой она общаться не желала, хоть что один, что другой пытались связаться с ней через соцсети и каждый обвинял в случившемся друг-друга. Света говорила, что это Егор силой затащил её в постель, а Егор, что это Света его чем-то опоила…
Но Евгения ничему этому не верила….
Женя так и осталась жить в доме отставного военного Василия Павловича на правах дочки. В посёлке её любили и уважали. А однажды и она встретила своё счастье, хоть и не сразу, но смогла поверить снова в любовь
Алексея, нового начальника механизированной бригады. Вскоре они поженились. А когда у них родился сын, Женя вдруг вспомнила Настасью Павловну и её слова о том, что если она сможет всё преодолеть, то станет гораздо счастливее, чем раньше.
И теперь настоящее счастье переполняло её душу, а память о сестре и бывшем муже осталась в прошлом.
Кстати, вместе Егор и Света так и не остались. И предательство разрушило в первую очередь их жизнь. Ни Егор, ни Света так и не нашли себе пары и живут в одиночестве.
Подписывайтесь, комментируйте, делитесь в социальных сетях.
Text.ru - 100.00%" Уникальность данного текста проверена через Text.ru
Все права защищены.
Копирование материалов и публикация без упоминания автора и ссылки на канал запрещены.