Сегодня день Военно-воздушных сил. Всех причастных от души поздравляю! Итак, в продолжение важных августовских дат (1 августа - начало Первой Мировой, 2 августа - день ВДВ, а также святого пророка Илии, покровителя всех тех, кто правит "небесными колесницами") продолжаю публиковать интервью с неординарными авиаторами. Их служба отданная небу, стала импульсом для осмыслений, выходящих за рамки чисто профессиональные. И если прошлый материал был в итоге посвящен небу духовному и физическому, то здесь разговор пойдёт о нашей культуре и Это интервью было взято 9 лет назад, в столетнюю годовщину Великой войны. Кроме того, 2014-й год тогда в России был объявлен годом Культуры.
Как и герой предыдущей публикации, мой нынешний собеседник ребенок войны. Рос он в предгорьях Кубани в годы развернувшейся там драматичной битвы за Кавказ. Олег Тимофеевич Безродный не просто помнит боевые действия с самого начала и до освобождения Краснодарского края от оккупантов - но он и сам стал участником событий. Работали на фронт в тылу, заготавливая продукты, ухаживали за ранеными.
Конечно, детвора восторженно следила за полетами и схватками авиации. Мне он рассказывал, как нередко все село, особенно мальчишки, бежали смотреть на сбитые самолёты, Олег с друзьями излазил не один упавший истребитель, разглядывая каждую деталь... Когда удавалось - ребята помогали выбраться выжившим советским лётчикам. Позже авиаторы приходили в классы на уроки славы, будоража школьников рассказами о лётной профессии.
Вообще в годы войны и без того своевольная апшеронская ребятня несколько лет росла почти без присмотра, мало чем отличаясь от героев «Республики ШКИД» (нельзя забывать, что здесь жили потомки казаков и кавказских горцев). Были сильно отставшие от школьной программы переростки, в класс приходили и контуженные мальчики и девочки, нередко заявлялись с найденным боевым оружием. Тем не менее, местные учителя, порой в невыносимых условиях, самоотверженно вырастили из юных апшеронцев достойных членов общества. Никто из них не ушёл в криминал, не спился, многие достигли больших высот. Среди педагогов, делавших это великое дело, были разные люди: и вчерашние красноармейцы-фронтовики, и сосланные сюда после революции бывшие аристократы. И речь не просто о школьном образовании, но и внеклассном досуге.
Например, благодаря семье дворян Колюбакиных, в период послевоенной разрухи Олег Тимофеевич Безродный не только овладел навыками живописи, но и правилами этикета, что очень пригодилось в дальнейшем в дипломатической и общественной работе. Кто в Нефтегорске знал, что непоседливому пареньку Олежке в будущем придётся побывать в 81-й стране в качестве разведчика, спасти работу Международной книжной ярмарки на ВДНХ, запустить в СССР издание Scientific American («В мире науки»), вывести на новый уровень использование компьютерных технологий в ряде отраслей, участвовать в организации поездки Хрущева в США и проведении Олимпиады 1980...
Военную службу Олег Тимофеевич проходил во второй половине 1950-х на Дальнем Востоке в бомбардировочной авиации, часть этого времени полк находился в Китае в Дальнем, тогда еще нашем союзнике по Второй Мировой войне против Японии. Как и его предки, в дальнейшем свою жизнь Безродный посвятит Азии, Африке и необъятным русским просторам... Для их обустройства он вместе с единомышленниками разработал целую программу, которую продвигает и по сей день в качестве Президента НКО Ассоциация "Рустайм" и партнёра нашего архбюро "Lп". Это стало темой совместного документального фильма, работа над которым сейчас кипит вовсю. Подробнее об этом расскажу в дальнейших материалах.
Ниже, первая часть текста моей статьи-интервью с Олегом Тимофеевичем Безродным, записанная для журнала "Культура здоровья" в 2014-м году.
--
Кто не бывал в Музее книжного экслибриса на Кузнецком мосту – потерял много. Хотя помещение небольшое. А экспонаты там есть и вовсе миниатюрные. Кроме старинных фолиантов или печатного станка за витринами можно увидеть книги размером с ладонь и с ноготок на всех языках и на все темы. Издания Чингиза Айтматова, Святое Писание, собрание сочинений Маркса и Ленина, азербайджанские книги-отчёты о посещении президентом РФ Баку, и многое другое. Отдельные экспонаты и вовсе нужно рассматривать только через специальные линзы.
Они выполнены в игольном ушке или на лапке комара. Конечно, в музее выставлены и образцы самих экслибрисов. А в единственном зале с видом на «Детский мир» приезжают погостить гравюры советского молдавского художника Богдэску, живопись современного экспрессиониста Комарова, станковые работы из Голландии. Здесь проходят интереснейшие мероприятия, связанные с книжными ярмарками, литературные вечера, фестивали, которые организует Международное общество книголюбов.
С его вице-президентом – Олегом Тимофеевичем Безродным – мы решили обсудить наступивший год, объявленный годом Культуры. Безродный О. Т. – потомственный кубанский казак из атаманского рода станицы Усть-Лабинской, стоял у истоков возрождения казачества. На самом закате советской эпохи, он успел появиться в тёмной черкеске с алым башлыком в коридорах власти, доживавшей буквально последние несколько дней. Хотя теперь казачью форму носит крайне редко. В голодное послевоенное время в 10-летний казачонке запылала страсть к книгам, не угасшая до сих пор. С малых лет занимался земледелием, и не только от зари до зари в огороде перед хатой, но и в поле на быках.
Будучи комсоргом, участвовал в организации плантации роз и шалфея для масла в Апшеронском районе. А дальше – служба в бомбардировочной авиации и офицерское звание, учёба в Саратовском юридическом институте, курсы Римского права, МГИМО (французский и португальский языки), работа консулом в Африке, Европе, Китае, заодно служба во Внешней разведке. Ныне Олег Тимофеевич возглавляет идеологическую работу в партии «Офицеры России», защищающей интересы военнослужащих, офицеров запаса, призывников. А основное занятие - труд на книжном поприще... Во многом именно благодаря ему сегодня работает ежегодная книжная ярмарка на ВДНХ. Материал не для статьи, а целой книги. Кстати, книгу Олег Тимофеевич о своей жизни как раз недавно дописал, и она будет издана в самое ближайшее время.
Сейчас Олег Тимофеевич разрабатывает программу совместно с русскими эмигрантами и французами по восстановлению подмосковных русских усадеб и превращению их в зоны культурного во всех смыслах отдыха. Но нашей главной темой стал не этот проект, и даже не книги, хотя они и дали старт интервью.
Мы решили побеседовать о том, что такое культура и как её сделать актуальной. Разговор о культуре получился не просто обширным, но и очень пёстрым. Мы отправились в своеобразное путешествие по эпохам, областям жизни, понятиям: от экономики и экологии до национальной безопасности. В этом странствии нам помогали искать пути античные скульпторы и сотрудники КГБ, жители Африки и лётчики-бомбёры, и даже наша попутчица в автобусе, на котором мы добирались до места встречи. Но главными проводниками оказались лихие казаки. При чём тут они? Обо всём по порядку…
Прежде, чем мы начали беседу, Олег Тимофеевич зачитал мне начало уже упомянутой книги:
«Мои родители Тимофей Прокофьевич и Нина Ивановна относились к той категории населения страны, которое хотя и не подвергалось притеснениям по классовому признаку, но и не особенно распространялись по поводу своей дореволюционной социальной принадлежности. Отец происходил из казачьего сословия и это обстоятельство было общеизвестно, а мама о своих корнях старалась не говорить и на все вопросы на этот счёт перед посторонними отшучивалась, а нам детям, говорила, что ещё не время в этом разбираться.
И нам приходилось довольствоваться теми признаками этой загадки, которые находились в нашем доме на самых видных местах. По отцовской линии этими «вещдоками» являлись семейные фотографии обширного круга родни в форменной одежде и с оружием, которые стояли на этажерках или висели на стенах, что нередко служило поводом для досужих вопросов: не бандиты ли это и не враги ли «власти рабочих и крестьян?» По материнской линии такими косвенными «уликами» служили различные, давно вышедшие из оборота безделушки, типа кружева, воротнички роскошной ручной работы, шкатулки, бусы, браслеты, пояса и, особенно, шикарные альбомы почтовых открыток с дореволюционной перепиской с родственниками по случаю престольных православных праздников и других жизненных обстоятельств. При их рассмотрении, прежде всего, в глаза бросались адреса, имена адресатов и почерк исполнителей посланий.
Например, большинство их были исполнены красивым полиграфическим почерком жителя Северной столицы Российской империи с неизменной подписью «Ягунов», которого подписанты отправлений называли не иначе, как – «Ваше Высокородие». По всем этим реквизитам, даже нам детям, было понятно, что эти послания принадлежали не простому и не чужому человеку и за всем этим кроется какая-то семейная тайна. Но мама молчала, ссылаясь на то, что не пришло ещё время об этом говорить. Постепенно эти реликты частично у нас порастащили наши любопытные друзья. А потом внезапно умерла и хранительница тайны и унесла её в безмолвие могилы», - Олег Тимофеевич откладывает книгу и констатирует:
Сейчас всё это утрачено. В семьях этого не осталось, такого багажа нигде нет. Поэтому духовной пуповины у людей тоже практически никакой нет. А тогда это заставляло в какой-то степени держаться определённой позиции. Нельзя сказать, что мы все там хорохорились… Нет. Но то, что непохожесть какая-то была – это очевидно.
- Интересно... Олег Тимофеевич, мы с вами знаем, что культура может пониматься по-разному. Культура, как национальность. Культура как поведение. Культура, как искусство. Есть понятие культуры материальной – это все предметы, продукты производства человека. Что для Вас культура и на чём стоит акцентироваться сейчас, в год Культуры?
О. Т. Это действительно очень огромный вопрос. И ответить на него однозначно совершенно невозможно, даже если была бы такая попытка. Всё дело в том, что всё-таки под культурой понимается наследие какой-то категории людей. Мы, например, знаем, что греки нам оставили наследие в форме отражения окружающего их мира. И человека они изобразили в самом таком совершенном виде. Каким он и на самом деле является. Но, кроме того, они вложили в это понятие нечто эстетическое. Например как-то довелось читать, о том как современный скульптор Черноука обратил внимание на изображение человеческого тела выше пояса, когда спина разделяется такой бороздой на две части. Не позвоночником, а именно бороздой и позволяет таким образом выразить массивность, атлетичность этого тела.
То есть человек искал ответы на свои вопросы в самой природе в окружающей обстановке. И поэтому человек свою культуру базирует всё-таки на КУЛЬТах. И оттого, каковы культы, отсюда начинается уже формирование элементов культуры, в том числе и поведения, и отношения к людям и воззрения общежития, потому что человек к сожалению существо такое очень динамичное, как говорится, «чрезмерно активное» и иногда просто очень быстро прибегает к насилию. Особенно это соблазняет тех, кто не дотягивает каким-то образом до окружающего уровня. Он сразу хватается или за камень или за палку или ещё за какие-то доводы физического свойства.
Поэтому всё-таки нужно рассматривать этот вопрос в двух аспектах, мне кажется. Это общее поле культуры народной и конкретное. Ну, например, сегодня мы с вами сходили с автобуса и оба пропустили такой момент, что за нами следовала девушка. И мы оба выскочили, и только в последний момент как-то удалось её подхватить на выходе (каюсь, было дело – прим. авт.). А мы должны были это предвидеть. Даже не предвидеть, а предусмотреть, что сейчас она будет выходить и потребуется такая помощь. Это не должно быть такой вот спонтанностью: «Ах да, давайте поддержим тётушку!» Это должна быть задача.
Меня всегда приводит в полное негодование, когда в метро утром идут люди и бросают дверь. Дверь эта летит навстречу немощному человеку. Потом… У нас некоторые станции пересадочные разделены между собой лестничными пролётами. И вот они часто превращаются в какое-то толковище. Вместо того, чтобы каждому следовать в соответствии со знаком, который над ними висит - «Только в эту сторону» - люди лезут друг другу навстречу. При этом они ругаются по поводу того, что им кто-то мешает. Ведь культура … вернее, культурность нашего общества состоит в том, чтоб следовать условиям, которые регулируют эти вот задачи.
- По поводу культов… Во всех религиях есть история о том, как из Хаоса боги сделали Космос – упорядоченный мир. В человеке, созданном по образу и подобию, осталась эта потребность – упорядочивать мир?
О. Т. Во-первых, такая потребность есть. Во-вторых, в её необходимости, целесообразности не нужно искать каких-то доводов и причин. Ведь всё дело в том, что древний Рим, древняя Греция и вообще, древний античный мир он нам всё-таки преподнёс такие образцы. Образцы вот этого отношения друг к другу и давно люди задумываются над тем, чтобы общество было гармоничным, и чтобы общество было эффективным в своих проявлениях. Например, православие, и вообще христианство оно много иногда задаёт загадок, таких непонятных, необъяснимых вопросов. И почему-то на Руси, когда выбирали свой путь в цивилизованный мир, остановились на христианстве.
Ну, во-первых, потому что культы были понятны. Во-вторых, они облекались в картинность, эстетическую роскошь. При этом в культе в этом не было разницы между полами. И женщины, и мужчины проходили одни и те же формы приобщения. Совсем другое у магометан. Они не смогли такого сформулировать. Потому что воин садился на коня или на верблюда и шёл добывать пропитание, а жена с кучей детей у котла копошилась – вот и всё. И поэтому действительно христианство заложило основу этого культурного поведения. Например, в русском обществе есть такая категория населения, как казаки. Что делали казаки? Они вообще свободой наделяли всех, и детей, и жён. Женщины и дети имели право приходить на казачий сход. Имели право голоса и имели право высказать свое мнение. И никак это не порицалось, а наоборот учитывалось. Почему? Потому что образ жизни этих людей, как части русского населения отличался тем, что они были на переднем крае, они были в пограничной зоне, они постоянно соприкасались с противником и тут нельзя было делить людей на хороших и плохих. Были примеры в казачьей истории, когда женщины, остававшись, одни в крепостях, отбивали натиск противника, буквально выливая на него горячий борщ. Как в станице Наурской.
Это говорит о том, что там общество было объединено единым социальным уровнем, единым культурным обиходом и единой порукой за своё благополучие, за своё сохранение и безопасность. Одним словом, культура - это есть отражение двух составляющих жизни человека: материальная база и духовная. И всё это, в конечном счёте, трансформируется в такие культурные принципы.
Да, в обществе могут быть люди с повышенным уровнем культуры – те же дворяне. И с таким упрощённым. Например, русские крестьяне. Но крестьяне тоже стремились к освоению чтения, писания, были, своего рода, принципы общения. Были формы духовного объединения в виде хора песенного. И это с церкви всё начиналось. Хор там пел. Потом по праздникам собирались и на базарах пели. Не нищий с костылём по базару ходил и пел, а именно, как рассказывали мои предки, хористы собирались на престольный праздник и импровизировали в «самодеятельных коллективах». Отправляли свои культурные потребности в такой простой, доступной и в то же время массовой форме.
Я думаю, здесь духовный стержень играл роль. Всё-таки православие для России оказалось самым подходящим. Нас соблазняли и магометане, и иудеи, и буддисты, а, в конечном счёте, мы в душе откликнулись на православие. Потому что здесь главный принцип – это добродетель, служение, сочувствие. Русский человек, будучи жителем бесконечного пространства необъятного, он встречался с проблемами путника, беглеца, ещё кого-нибудь. И в этом пространстве применял то, что он слышал от священника. Не надо забывать, что психология англичанина или немца складывалась в тесноте, а психология русского, особенно казака, на просторе. И на просторе всегда человек человеку рад. И человек всегда сочувствовал тому, кто там оказался.
- Раз у нас в разговоре всплывает тема службы. Скажите, что вы помните о Советской армии именно с точки зрения особой воинской культуры, этики. Была ли «дедовщина»?
О. Т. Что касается советской армии, в которой я служил рядовым и офицером. Авторитетно говорю: никакой дедовщины не было. Мы все были дети войны. Подранки. У многих безотцовщина… Вот я служил в полку где процентов 60 были участники войны. Командир эскадрильи имел 32 боевых вылета только на рейхстаг. Его как-то сбивали. Что такое война. Это не только бедствие. Это беспощадная, жестокая система отбора. Будь то в бою, будь там в засаде. Это были отцы-наставники. Никакого горлопанства, угроз. Это были люди знавшие цену человеческой жизни, достоинству, а самое главное, что такое человек в экстремальных условиях. Могли ли они разводить дедовщину?
Структура армии была совершенно чёткая. Полк авиационный например, в котором я служил, что это такое? Это огромная семья, огромное предприятие, это огромный коллектив, объединённый единым интересом. Этот интерес был настолько проникновенный, что я не помню ни одного, кто бы этим не проникся. Во-первых самолёт, это сложный механизм, который обслуживается наземной службой. Зимой самолёт, чтобы запустить, его нужно согреть. И вот подтаскивают лампы с горячим воздухом специальные. На сорокаградусном морозе три часа проводили в состоянии боевой готовности. Все жили этим, здоровым состязанием, чтоб самолёт поднялся, вернулся, чтоб командир, вернувшись, пожал руку. Все были повязаны этой общей задачей. Этот профессионализм поднимал такой уровень, что всё было надёжно. Во-вторых, все проходили специальную подготовку год, офицерское училище – два года. Специалисты были практически на том же самом профессиональном уровне, как и офицеры.
Что касается отношений: раз такая атмосфера в полку жила, то естественно никакого превосходства. Все в одной команде. В стратегическом бомбардировщике сидело 12 человек - 5 сержантов и 7 офицеров. Это люди уходили на 19 часов в рейд. От них от каждого зависело Общее. И они работали все как часы. Мне приходилось летать. Это действительно цех рабочий. Потом после полёта вечером все знали – командир ждёт ребят к себе. Если какой-то праздник, день рождения, событие – командир никогда не забудет. И я не помню случая, чтобы кто-то кого-то бил. Этого по определению не могло быть. Потому что, когда прибывает молодое пополнение, то человек, который старше, очень заинтересован в том, чтобы как можно больше передать этому парню навыков. Он его заменит и от того, как эту эстафету понесёт, будут так поминать старшего.
Был в моей практике такой случай... Я даже был назначен старшиной подразделения, точнее, пришел подменить его. Я говорю: «Мужики, давайте сразу договоримся. Если надо куда-то сбегать – я должен знать, что тебя нет. Чтоб я не выглядел дураком на вечерней поверке, когда я вызываю Иванова, а Иванов под общий хохот отсутствует. Если я буду знать, что ты ушел, то я тебя не назову, но составлю список отдельный. Иначе, плевал я на вас, и возвращаюсь в своё подразделение. Договорились?». «Да!».
Проходит какое-то время, вдруг один гаврик исчезает. Я называю его имя, все засмеялись, его нету. Я на второй день его вызываю: «Ты что забыл, о чём мы договаривались?». «Да пошёл ты!.. Указываешь мне…». Ну, я ему сначала в левое ухо, потом в правое, потом в челюсть, и он вместе с дверью вылетел в коридор. Я построил состав и говорю: «я свою угрозу могу осуществить сегодня. Вот он сегодня потерпел, может пойти на меня пожаловаться прокурору. Но я поступил, как мы с вами договаривались». С тех пор это было святое правило. Это мой личный опыт – дедовщины не может быть там, где делом заняты по-настоящему.
Вот почему казаки делали правильно, что человек с 18 до 20-ти лет был «казуней» под присмотром урядника и только через 2 года попадал в армию. Они приходили служить в состоянии зрелом. А там были одностаничники, родственники. Лабинский 19-й полк. Там служили кланами, попробуй подведи, опозорь. Это же общество. С ним надо постоянно работать.
Но не как резидент у меня. С вечера надувался, до 12 спал, а в 12 вставал и начинал ходить в трусах. Попа у него через пояс, чешется. Жену мою встречает (она с двумя языками, военная переводчица, дежурила в посольстве): «Когда надо, хохол твой вместо того, чтобы информацию таскать, водку пьёт!». Жена говорит: «Дмитрий Саныч, он вообще-то не замечен в этом деле». «Не замечен, пока не наливают». Его посол спрашивал: «Дмитрий Саныч, ну что за кучерские выражения такие?». А тот: «У меня такая работа». Разве можно в кадровой такой структуре держать человека, который потом так себя вёл. Он спился. Его выгнали...
- Раз уж мы заговорили о казаках, тем более, в контексте культуры, что для кого-то покажется странным... Мы все знаем, что казаки достаточно консервативная общность, с другой стороны у них табак, кофе и «заморская одежа» появились до Петра. Казаки – русские, но при этом и отдельный народ, а кто-то считает их тюрками. Будучи бунтарями, стали «опорой трона». Как совместились такие разные аспекты культуры, создав когда-то цельное сообщество?..
О. Т. Вообще-то тема эта очень обширная. Казаки, конечно, явление историческое и чисто русское. Русь была восточной окраиной Европы. Европа очень рано приняла античную культуру, и раньше нас приняла христианство. Что же касается России, она пришла к христианству почти на тысячу лет позже и, занимая окраинное положение, вынуждена была постоянно держать порох сухим. Чтобы отбиваться от супостатов. Но всё дело в том, мы были ещё в какой-то степени срединным государством: Скандинавия искала свои интересы не только на Западе. Вторым таким каналом была Волга. Это очень древний канал, который приводивший их в Каспий (Хвалынское море). А оттуда сразу на Индию, на Персию. Это древнейшие мировые культуры, империи, которые оставили свой серьёзный след в истории человечества. И это сопрягалось с интересами России. Мы знаем историю Стеньки Разина, который «гульнул», так сказать по Каспию, в конечном счёте «спёр» принцессу. В конце концов, из-за того, что они, видимо, друг друга не понимали, в прямом смысле, потому что языки были разные, он с ней распрощался…
Когда Чингиз-хан пришёл на Запад, начал колонизовать эти все пространства, то он вынужден был считаться с соседями. И в частности он связывался по «дипканалам» с персами. Чингиз-хан подарил шаху Аббасу 30 000 православных воинов. Казаков. Это ещё не были казаки в прямом смысле. Это были люди, предтечи казачества. Такая вольница на пограничной зоне… В культуре казачьей и в форме несения службы больше конечно рыцарского. Те же запорожцы вообще себя «лыцарями» называли. Казаки, Дона, Кубани, Волги, Урала, находясь в Диком поле, постоянно соприкасались с противниками и с партнёрами. Были ещё казаки-ушкуйники, они почковались от Литвы, союзницы Польши. Они выдвигались на мировую арену через культуру, через своё соседство со Скандинавией и Прибалтикой.
Рыцарский дух, рыцарский образ жизни, безусловно, выдвинули казаков в ту самую если не интеллигентную надстройку русского населения, то, по крайней мере, в его крыло интеллигентное. То есть у этих людей не было той забитости, которой характеризуется обычное оседлое крестьянское население, где мужик там то от соседа зависит, то от барина, то от купца… Казаки ни от кого не зависели. Свидетельства есть такие, что они меняли горсть жемчуга, на горсть соли. И это тоже говорит о том, что этот регион был очень такой активный в плане своего развития и формирования. И в конечном итоге мы знаем, чем это закончилось. Россия всё-таки, опершись на казачьи окраины, добилась того, что соседям пришлось с этим крепко считаться. Это были уже царевы слуги. Это люди, которые не платили дань. Нет, они сами её брали.
Но казаки никогда не отрывались от России, несмотря на то, что они никогда не были мононациональной структурой. Были и татарские казаки, и польские казаки, и литовские казаки. Иногда не по национальности, а просто потому что, не очень заботились о том, под каким знаменем воюют, и нанимались на обе стороны. Ватаги, которые складывались, были космополитичны.
Ещё в годы моей молодости мы сразу видели так называемых приписных казаков. Например, такие как Дамаев. Это от имени Дамай. У нас считаются русские люди казаки, но все знают, что когда-то Дамай в кровавом деле либо прибился к казакам, либо ещё какая дорога привела его к нам. У нас много фамилий, которые чётко рассказывают фамилию человека, но никто никогда никого не пенял, что у него фамилия такая. Это было «призвище».
Человек ценился не по этому, а тем, что он принял православие и потом приобретал навыки бойца. У нас был такой исторический факт. Некто Бухлов, калмык, вольного нрава, занимался конокрадством. Он так достал своих соседей, что прибежал к атаману, упал в ноги, стал проситься в казаки. Калмыки тоже были казаками. Чеченцы даже в песнях детей пугали калмыками. Бухлова крестили, женили на казачке, у них родился сын. Он был очень на отца похож, и это доставляло ему массу неудобств. Как только казачата подопьют, хватают этого Ваську Бухлова и тащат в ближайшую лужу крестить. Это была шутка, но она вот так вот проявлялась.
Прабабушка пела мне песню, где были строчки «убей гололобого». Так называли горцев. Но не от злости. Просто когда-то казаки противостояли зелёному знамени ислама, ничего с этим не поделаешь. (Но не только в русском фольклоре были «злые чечены, точившие свой кинжал». Вот отрывок из песни чеченской женщины: «Мой молодец храбрец… Вот он подъехал к казацкой станице и перепрыгнул ограду, вот он схватил курчавого мальчика; вот он увозит мальчика… Ах какая радость какое счастье!.. Мой храбрец-молодец продаст мальчика в Эндери, в Дагестан, и привезёт мне подарков. То-то мы будем поживать с ним!» - прим. автора). Но… У нас в станице на почту ходили магометане, которые переписывались со своими родственниками, отправившимися в Мекку.
И бабушка, будучи женой атамана и абсолютно ортодоксальной христианкой, выделила им комнату. Они совершенно беспрепятственно приходили, совершали намаз. И это был очень поучительный пример ответственности русского населения, казачества перед окраинами страны. Они с ними не враждовали. Это была миссионерская линия поведения. Казаки несли с собой культуру, они несли с собой грамотность, они несли с собой навыки хлебороба. С нашими соседями адыгами мы не воевали, а куначились, роднились.
Были туземные сотни в составе казачьих полков. Слово «туземные» никого не обижало. Они состояли из местного населения, черкесов, татар и были прекрасными разведчиками… Да, были казаки-мусульмане. Есть такая зарисовка времён Гражданской войны: «На перроне здоровенный казак-магометанин шашкою рубил дрова». Но казачество никогда не складывалось из уголовников, как утверждала советская история, оно складывалось исторически на базе постоянного соприкосновения, иногда не мирного, с соседями - степняками, кочевниками.
Постепенно казаки выросли в державную касту, которая, как говорила моя бабушка, царскую службу «нэсэ за зэмлю и воду». Вот и всё. Никакого другого разговора не было. За Веру, Царя и Отечество. «Служивые». И начиналось это с самого детства. У меня есть фотография, где мой отец в возрасте 10 лет, будучи учеником третьего класса, ходил в школу с кинжалом. Я себе с трудом представляю, чем бы закончилась наша школа, если бы наши дети стали ходить с кинжалом туда. А уровень культуры, уровень благочестия всё-таки ограничивал людей, точнее формировал сословное достоинство. Бузотёрство, стихийное отходило в небытие.
Отец мой рассказывал, что все казачата ходили в школу, это уже в 19-м веке было. Мальчики и девочки. Моя прабабушка помнила приезд Пушкина в 1830-м году, он проезжал по следам Пугачёва. На Дону Пушкин оставил там у кого-то спрятал, свои дневники. И моя прабабушка, которая прожила 113 лет, знала, что он великий поэт, пишет стихи, у него тайны какие-то есть. И бесхитростно рассказывала, что видела этого человека… Такое было положение женщины в казачьей семье. Мои деды, например, на службе оставляли автографы на фотографиях, которые они дарили родственникам. Это удивительная каллиграфия. Сложившийся бренд этого общества. Элита своего рода. Казак не только обладал волей личной, он обладал свободой действия. Он нёс царскую службу и отвечал за неё. Поэтому терпеть неграмотность, бестолковость никто не стал бы.
Казаки, конечно, все, безусловно, обладали достаточно мощиатской вольницы в военное сословие освоил хлебопашество? Ведь это, кстати, тоже культура – культура земледелия. Даже сорта растений называют культурами.ным экономическим потенциалом – землёй. И человек закреплялся на службе не в качестве собственника, а обладателя земли. Здесь тоже была, своего рода, державная находка. Человек не может оторваться от исполнения своих обязанностей, потому что источник его дохода находится всё-таки в условном обладании, только во время службы. И он всегда ценил эту стабильность. В России сложилось 13 казачьих войск. Размещение их было настолько логичным, планомерным целенаправленным, что превратило их в пограничный пояс страны. Один китайский полководец так сформулировал это: «безопасность России лежит на арчаке (т. е. на луке) казачьего седла».
- Но как такой «лихой» народ, как казаки, выросший из полуазиатской вольницы в военное сословие освоил хлебопашество? Ведь это, кстати, тоже культура – культура земледелия. Даже сорта растений называют культурами.
О. Т. Я бы вообще поставил это на первое место. Потому что когда начинаешь говорить о казаках, все почему-то представляют, что это либо пьяная орда, либо обязательно человек, который ждёт, когда война будет. Действительно, казаки очень рано научились земледелию. Хотя запорожцы, например, никогда не занимались хлебопашеством. А Запорожская Сечь считается родиной казачества. Ну, так условно.
- Насколько я знаю, и у донцов до 18 века оно было под запретом, только у себя во дворе разве что огородничали…
О. Т. Ну да… Вот, например, моя прабабушка, Анна Степановна, когда смотрела на моего отца, как тот восторженный рассказывал, что он наблюдал за кузнецом, нависала и спрашивала: «Чему там этот мужик тебя учил?» («мужиками» и даже «мужичками» казаки называли пришлых крестьян неказачьего сословия, на которых они зачастую смотрели свысока – прим. автора). Т. е. она очень боялась, что он дисквалифицируется – увлечётся ремеслом и перестанет быть казаком. В своё время это была целенаправленная политика. Человек обходился без этого. Только порох и свинец от царя нужен был. Тем не менее, наступило такое время, когда казаки обрели оседлость.
Вот в 1905-м году кончилась русско-японская война, кончилась для нас несчастливо. Пробежала тень уныния. Обнаружилось, что революционеры сотрудничали с японцами, получали от них оружие. Это приводило власти к резонным размышлениям: а что это такое? Как это получается такая «вольница»? Оружие у кого-то там доставать, прятать, заговоры готовить… К счастью, в России на политическом небосводе появился Пётр Аркадьевич Столыпин.
Кто такой Столыпин? Столыпин – барин. Помещик. Однополчанин царя-батюшки, гвардейский офицер. Нашлось очень рациональное решение – это проложить дорогу, соединить управляющий центр страны с её окраинами. И они соорудили эту дорогу. Причём, никаких арестантов и солдат не использовали. Использовали переселенцев. Потому что одновременно затеяли реформу земельную. Столыпин предложил людям переселиться на вольные земли. И когда дорога была готова, он посадил тысячу стариков в поезд, за счёт казны провёз их до Дальнего востока и обратно. Они конечно посмотрели на эти просторы, приехали и сказали: «Любо!» И люди действительно поехали. Им давали ссуду беспроцентную, потом эту ссуду простили. Политика была очень интересная.
Мой дед накануне армии обзавёлся тремя парами быков, которых он сдавал в аренду, как тягло, потом приобрел плуги, и сдавал с плугами. И сам тоже занимался земледелием. И вот он первый проявил себя конструктивным хозяином. И, что для него было характерно, всё своё достояние он выкладывал снаружи. Убор черкески был серебряный, оправа, пояс. Это был твёрдый средний уровень показательного достатка. Потом у него всё это стало золотым, и он стал носить белую черкеску с наградным золотым оружием... Сказать, что он был красивый – значит, ничего не сказать. Рослый человек с талией «рюмочкой», волосы и усы каштановые с золотинкой. Всё в нём выдавало породу.
Дед принимал участие в Маньчжурской кампании (название русско-японской войны 1904-5 гг. боевые действия велись на территории Кореи и Китая – прим. авт.). Он, конечно, сравнил наш дикий Дальний Восток с китайской Маньчжурией. И уже тогда там уровень земледельческой культуры, производственной, артельной был высок. И он подсмотрел этот опыт. Когда приехал домой – в это время уже вовсю работала идея Столыпина. Дед создал товарищество из казаков, у которых была земля, и привлек безземельных крестьян…
Он вышел на такой уровень, что стал принимать непосредственно участие в Нижегородской ссыпной ярмарке. И когда приезжал на ярмарку – это было сигналом к тому, что торг начался. Он поставлял настоящий кубанский полновесный добротный хлеб. И всё было подчинено только полной ответственности за то, что человек делает. Никакого не было подсыпания песка в хлеб. Перевешивать не надо было. Рассчитывались только золотом – никаких ассигнаций. Хлеб уходил на запад… Ещё Маркс в своё время высказался: «Россия со своим дешёвым хлебом, вытеснила с европейского рынка его традиционных поставщиков: Канаду, Америку и Аргентину». Это нужно золотыми буквами написать на кремлёвской стене.
Продолжение здесь