София поверить не могла. Как это можно, возвести такой поклеп на ее мужа, раздуть сплетни из-за болтовни пьяной девки? Где у этих людей разум?
В конце недели Нюра и Даша не вышли на работу. София попросила Любашу, которая живет неподалеку от сестер, забежать к ним и сказать, чтобы девушки выходили, хотя бы с обеда. Совсем не время сидеть дома, солнце печет, капусте нужен полив. Приходится носить воду с реки на коромыслах. Каждый человек на счету.
Сестры пришли, сердитые, надутые, друг на дружку не смотрят. Нюра подошла близко к Софии
- Слушай, ты кто такая? Кто тебе приказал командовать нами? Когда хотим, тогда и работаем, не хотим, и не будем. Ты нам никакой не указ. Немка!
- Я не немка, я эстонка. Не приказывала вам прийти на работу, попросила. Мне Федор Авдеич сказал, что я отвечаю за капустное поле. Я и отвечаю, работаю на этом поле каждый день.
- Работает она! Выделываешься больше, бригадирова жена. Нос-то больно не задирай! Знай, жена не стена.
- Нюра, к чему это ты? Почему ты всю неделю на меня злишься? Что я тебе сделала?
- Ничего, ненавижу тебя, чтобы ты сдохла! Ты с.ка, чужое место заняла.
- Нюра, Маруси уже нет, Зое нужна мать, Александру, жена. Я не занимала ее места. Так вышло, судьба такая.
- Да? А почему это Мария так нехорошо болела? Не ты ли ей подсобляла? Люди-то говорят, от людей ничего не скроешь.
- Опомнись, Анна! Зачем ты на меня понапраслину возводишь?
- А ты попробуй, докажи, что не виновата. Пока тебя не было, Маруся была здоровая, как конь, на ней пахать можно было. Как ты появилась, высохла вся. Не ты ли свела в могилу мою дорогую подруженьку? А?
Если до Саши дойдут разговоры, он тебя не простит. Не жить тебе тут. Саша Машеньку свою любил, а ты хитростью влезла в его постель. Он просто терпит тебя рядом с собой. На колдовстве, да на снадобьях далеко не уедешь. Скоро-скоро раскроются его глаза.
Промолчала София. Что тут можно сказать? Взяв коромысло на плечи, она отправилась к реке. Остальные собрались гурьбой около Нюры, постояли, обсуждая что-то и смеясь, тоже пошли носить воду, да капусту поливать.
Устала София, ноги гудят, плечи ноют, руки болят. Еще больше болит душа от невыплаканных слез. Пришла с работы, даже не спросив у Матрены, где дети, прошла в свою половину, упала на кровать и дала волю слезам.
Матрена подождала, пусть выплачется и только после пошла к Софии. Пододвинув табуретку, со вздохом опустилась на нее.
- Софьюшка, болезная моя! Что случилось с тобой? Почему такая пришла? Али что плохое слыхала?
- Ох, Матушка! Ничего я не понимаю. Сегодня Нюра меня обвинила в том, что я Марию сгубила. Еще она сказала, что Саша меня не любит. Мама, она так это сказала и с таким презрением смотрела на меня! Неужели это правда?
- Горемычная ты моя! То ли еще услышишь. Я сама тебе все расскажу, только дослушай до конца.
Все рассказала Матрена невестке. С того самого места, как Нюрка переспала с кем-то и теперь считает, что это был Александр.
София поверить не могла. Как это можно, возвести такой поклеп на ее мужа, раздуть сплетни из-за болтовни пьяной девки? Где у этих людей разум? София поднялась с подушки, села на край кровати.
- Матушка, а если мой Саша поверит, что это я виновата в смет.и Маруси? Как я докажу, что это неправда?
- Не переживай, я еще жива, мне он поверит. Придется ему рассказать всю правду.
- Не надо, матушка, не говори ничего. Мы же не знаем точно, кто над Машей надругался. Тут можно навести беду на невинного человека. Смотри, как бывает, Нюра тоже была с каким-то человеком, а винит нашего Сашу.
Женщины так увлеклись разговором, что не заметили, как в дверях встал сам Александр. Он стоял тут едва ли с самого начала разговора и слышал почти все.
- Интересная получается история. Значит, вы вдвоем, самые мне родные люди, обманывали меня. Да, трудно мне теперь вам верить. Рассказывай, мать, по какой причине скончалась моя первая жена?
Матрена подумала немного, помолчала
- Ладно! Скажу. Только мы тебя не обманывали, просто не сказали правду, тебя же жалеючи. Изменяла тебе Мария. Я догадывалась, но, ничего с ней поделать не могла. Схлестнулась она с одним из ссыльных, с самым молоденьким, Эминем. Сама не видела, а разговоры шли.
Отпросилась Мария как-то в деревню к бабке сходить. Я еще спросила, мол, чего вырядилась, как на праздник? Она мне в ответ: «К бабке иду, пусть увидит, как я хорошо живу, пусть порадуется». Ну и ушла.
Я в тот вечер как раз пошла к Таисье за мазью от чирьев, замучилась я ими в ту осень. Иду мимо избы, где ссыльные живут, а они забор городят. Тогда еще я их всех не знала, а Эминя запомнила, жалела, больно уж молоденький. Так вот, этот парень точно там был.
Пришла Мария поздно ночью. Изнас.ловал ее кто-то. А кто, неизвестно. Мы с Софией не стали никому сказывать. Заболела с тех пор Маша, стала чахнуть и померла. Никто до сих пор не знает про то, что тогда случилось. Да и ладно, а то бы нашей Зое всю жизнь тыкали гулящей матерью. И так уж поминают.
- Ладно, я так и думал, Мария чего-то непотребное творила. По твоим глазам, мать, догадался. Только верить не хотел. Дело прошлое, ворошить не будем. На самом деле, приплетут все, что было и все, чего не было. Зое придется всю жизнь расхлебывать. Ни к чему это.
Ну, что за разговоры про меня и Нюру? Я чувствую, наши женщины за спиной шепчутся, да посмеиваются, но никак не могу понять, в чем дело.
- Сынок! Нюрка-то чего учудила! В ярмарку напилась, и какой-то мужик ее использовал. Она в деревню только под утро пришла. Катерина стала пытать, с кем была, она сказала, что с тобой. Елизариха слышала. Теперь вся деревня считает, что на второй день после женитьбы ты от жены к Нюрке убежал.
- Дык, как это? София, мама, вы же видели, я дома был. И что это бы я к ней пошел? У меня вот, Софьюшка есть.
- Говорить, так уж все до конца. В этот вечер ты дома был, но говорят, до женитьбы похаживал к Нюрке.
Александр прошелся по комнате, раз, другой, сел на кровать возле Софии. Повздыхал, помялся, неудобно ему, но сознаваться придется.
- Мать, что значит, похаживал? Вы же сами видели, я все вечера, тем более ночами дома был. Да! Был грех. Когда вернулся с фронта, напился и оказался с Нюрой. Не помню я, как. Больше ни разу не было, Богом клянусь.
София, душа моя, прости меня. Я ведь тогда не знал, что полюблю тебя. Простишь?
- Прощаю. Это было до нашей женитьбы. Однако, если такое повторится, я за себя не ручаюсь. Запомнил, муж мой законный?
- Крепко запомнил. Только сплетни еще не скоро утихнут, ты уж постарайся не переживать. Случится что-нибудь еще, и разговоры про нас стихнут, начнут мыть кости кому другому.
Продолжение читаем здесь: Глава 28