Дни шли за днями, а Катя с Алексеем уезжать не торопились, Им было настолько хорошо словно они переживали медовый месяц, и они не замечали вокруг себя ничего, и даже планов на будущее не обсуждали.
Между тем Таисья стала подозревать, что от неё что-то скрыли. Прямо спросить об этом дочь она не могла при зяте. Катина беременность стала заметна, во всяком случае от Таисьи, с её материнским опытом скрывать было бесполезно.
Алексей за все то время, что гостил у тещи, время зря терять не стал. Мужская работа, только и ждала, когда её возьмут в руки. А руки у парня всегда росли откуда надо!
Благодаря его стараниям покосившиеся ставни на окошках выпрямились, смотрели теперь на проходивших мимо людей прямо и весело, в отмытых Катей до блеска стеклах отражалось солнышко от первого утреннего и до самого последнего вечернего луча.
Дворы в то время во многих деревенских домах огораживались, чем придется, а то и вовсе ничего. Таисье оградой служил старый, почерневший с годами, но еще крепкий ивовый плетень.
Алексей,уже успевший подружиться с соседскими мальчишками, уговорил их показать ему места, где можно нарезать такой вот гибкий прут для нового забора.
- Ты посмотри, что делают! – Улыбаясь ,поглядывала Таисья на галдящую ораву пацанов. И не хмурилась как раньше, не ворчала, наблюдая, как городской её зять выгружает из телеги наготовленный прут,
как ходит вдоль ограды и показывает мальчишкам, что нужно заменить, а что еще прослужит. Как пацаны с удовольствием подчиняются командам «городского бригадира», как в шутку называл Алексея отец ребят, сосед Никодим .
- Пущай их хоть кто-то учит, молоток да топор в руках держать! –
Сам Никодим был одним из немногих мужчин в Савельевке, кто вернулся с войны живым, да только отняла она у него, проклятая, левую руку до плеча, а правая осталась без кисти.
До войны он плотничал, и без рук в его деле было никуда. Ладно, жена во всем помогала, поддерживала, сразу после возвращения принялась рожать ему детей. До войны-то едва только пожениться успели.
Сейчас трое сыновей погодков радовали глаз да сердце, были во всем помощниками. А Никодим не мог никак приспособиться носить протез вместо кисти, а в таком состоянии держать молоток и прочие инструменты не получалось, зато как хотелось поучить парней плотницкому и столярному мастерству!
Никодимовы мальчишки привязались к Алексею, как к старшему брату и были у него первыми помощниками. Вскоре в обоих домах, отремонтированные прясла пестрели веселыми крепкими заплатами.
Аккуратно выложены поленницы из кизяков, навожены из леса кучи хвороста, валежника и сухопостоя. Насобирали даже сухих сосновых шишек, всего того, что может гореть и давать зимой тепло,
Теперь лютая алтайская зима не пугала Таисью, всего вдоволь запасли. Да и Зина с мужем теперь рядышком. Хорошие, все-таки, ей зятевья попались, с улыбкой думала она. Младший, хоть и городской, а вон какой рукастый! А старший, не успел приехать, как крышу починил, сена накосили…А мне много ли надо.
Вот так и налаживалась понемногу жизнь в семье, которая пережила такое сложное, лихое время. Прошлое понемногу отпускало обоих, и в тоже время оба понимали, что оно всегда будет с ними, только не будет таким болезненным.
Сначала и Катя, и Алексей не заводили разговоров на больную тему, просто каждый день наслаждались жизнью, но оба понимали, что настанет момент когда надо будет это сделать.
Однажды, ближе к вечеру, Алексей предложил: - Кать, прогуляемся? –
- Далеко это вы? – спросила Таисья.
- Да нет, мам, просто подышим маленько, -
- Одевайтесь теплее, чай не лето уже… -
Они пришли к реке, сели на большое поваленное дерево, ставшее уже любимым их местом, и долго молчали, глядя на воду.
- Кать, что делать будем? Мне на работу пора, а ты, гляжу, не торопишься. Я понимаю, что трудно тебе все вспоминать еще, но ведь жить как-то надо!
- Да, ты прав. Я и учусь жить с этим. До того, как ты приехал, я не собиралась возвращаться во Владик, скажу честно. Слишком свежо все, и о тебе почти не думала из-за боли и обиды, которая весь мой разум затянула.
Я уже все для себя решила, стала привыкать к мысли, что придется жить одной, и одной ребенка поднимать. Собиралась уехать в Барнаул, у меня там несколько теток и сестра родная, помогли бы.
И вдруг ты приехал, и все в моей душе снова перевернулось. Я и семью нашу рушить не хочу, и ехать больше не хочу в тот город, который принес мне столько несчастья.
- Да город то наш при чем? –
- Ну да, не город, а то, что в нем со мной случилось. Мне там сейчас каждый камень на дороге будет об этом напоминать. –
- Кать, скажи, а сколько должно пройти времени, чтобы ты могла все забыть? -
- Ты о чем? –
- Да о том, моя дорогая женушка, что я согласен ждать этого времени здесь, вместе с тобой! Не смотри на меня так! Если так нужно, то мы оба останемся тут.
Хочешь, в деревне жить будем, работа для обоих найдется, а может, уедем в этот твой Барнаул… все будет так, как ты хочешь, лишь бы вместе…согласна? –
Катя с визгом кинулась ему на шею: - Лешечка, любимый мой! Да я даже не знала... боялась тебе предложить, думала, не согласишься…! –
Домой они вернулись, когда уже стемнело, и с порога объявили Таисье свое решение; они решили остаться жить в деревне, и спросили, как она на это смотрит.
А та смотрела на это сомнением: - Вы чего это удумали? Одно дело, когда люди в город едут из деревни, а другое, когда из города в деревню, навоз ворочать, да в земле копаться. Или я чего-то не знаю? Давайте, признавайтесь, что у вас там приключилось? Я давно наблюдаю за вами, и вижу, что неспроста это… -
Разоблачить молодых в тот вечер Таисье не удалось. Едва они вошли, следом вошла Зина.
- Что у вас тут за шум? – спросила она, скидывая теплый платок с головы. – аж на улице слышно. –
- Да, вот ко, слышь, чего чудят то? Тута решили остаться жить! –
Зина мигом сообразила, что к чему, и включилась в игру: - Мам, ты чего? Да я давно про это знаю, еще во Владике об этом не раз говорили. Катька наша по дому всегда тосковала, а Лешик ей говорил, что ежели захочет она, то он с ней хоть у черта на куличках поселиться готов!
Что, молодежь, надумали все же? – обернулась она на них и слегка подмигнула незаметно от Таисьи.
- Ладно мам, я ведь к вам чайку попить заскочила, А то Гриша в ночь, зябь пашут, скучно одной, Венька с Ульянкиными играет, заберу потом. Да и, раз у вас новость, то и у меня тоже. Катюха, ставь самовар! –
За столом Таисья немного отошла от услышанного, но все еще с недоверием посматривала на дочерей и зятя. Те старались вести себя, как ни в чем не бывало, болтали ни о чем, смеялись. Зина рассказывала, что учудил Венька в садике.
Только , когда собралась домой, уже в дверях Катя её остановила: - Зин, а новость –то забыла сказать? –
Ах, да! Ну, ладно, новость не денется никуда, коли уж за столом не услышали, подождете. Не дело это, в дверях такими новостями разбрасываться. – и упорхнула за дверь.
Таисья только головой покачала. Ну, и дела творятся, не знаешь, что и думать. Нет, конечно, она была очень рада, что она больше не будет одна коротать долгие зимние вечера
Она догадалась, с какой новостью приходила Зина, и душа её пела. Совсем скоро дом наполнится звонкими детскими голосами, топотом маленьких ножек. В её доме наконец то поселится счастье! А что еще ей было нужно?
Она уже давно ничего для себя не просила. Хоть и хмурилась для порядка, но благодарила судьбу за такие перемены. Только вот не ведомо ей было, что перемены в её жизни только начались, а главный подарок судьбы еще впереди.
На следующее утро Алексей отправился в контору, и попросился на работу. Его с радостью приняли на машинный двор. Григорий уже просветил председателя, что Алексей хорошим мотористом был на флоте, а таких вот рукастых, чтобы в технике разбирались, в селе было наперечет.
Ну, а Катя хотела отправиться на ферму. Когда Таисья услыхала, замахала руками: - Еще чего удумала! Тебе сейчас только коровам хвосты и крутить! Мало того, что с города, да еще и тяжелой. Лучше уж сиди.там родишь, а работы и дома хватает. –
Однако сидеть не дали. Председатель лично заявился и прямо с порога заявил: - Айда, Катюша, весовщиком на ток, людей не хватает, потом еще что-нибудь подберем, у нас работа всегда и всем найдется. –
И понеслись галопом дни, один за другим. Молодые работали, Таисья по дому суетилась, и время от времени, испытывающе поглядывала на детей; Каково им после города? А ну, как уже пожалели, что, остались, что тянет их обратно, туда , где море.
Не знали они, что была у Таисьи слабость, и стыдилась она при детях её показывать. Когда-то давно, несколько лет назад, когда Катюшка еще в школе училась,
прислали Гриша с Зиной ей посылочку из Владивостока с морскими гостинцами, несколько баночек с икрой, кальмаров, и даже крабов. В те годы эти продукты еще не были редкостью.
А еще в посылке был набор цветных открыток открыток с видами города Владивостока. Вот это было, действительно, было ценным подарком! Катя, скорее всего, уже тогда, часто рассматривая эти фотографии, загорелась мечтой обязательно там побывать.
Конечно, когда она потом уехала, набор открыток оставила дома, да сейчас уже о них забыла напрочь. А вот Таисья все эти годы, при каждом удобном случае доставала, и с негаснущим интересом, вздыхая, вглядывалась в каждое фото.
.