Женя ещё постояла некоторое время у двери, глядя в глазок, а потом негромко спросила:
- С кем там моя Светка болтала у подъезда, не видала?
- Видала. С Леонидом.
- С каким… Что?! С ТВОИМ Леонидом?
- Он уже очень давно не мой. Ты из-за этого нервничаешь? Какой-то странный запах… Что это ты готовишь?
Но Женя её как будто не слышала.
- Ты чего? – испугалась Эля.
Соседка поморгала, перевела взгляд на Элю и словно очнулась:
- Боюсь, в подоле она мне принесёт, дурёха! Вон, Лёня твой… Прости! Не твой. У него что не девушка, то с ребёнком.
- Всего-то две, – хмыкнула Элька. – И обе жёны. Так что ничего страшного. Да я не думаю, что Света будет тратить время на Лёню! У него ни денег, ни красоты. Ну вот что дочь твою привлечь в нём может?
- Мало ли! Что он старше, например. Или поманит её чем… Моя-то головой не особо думать умеет. И что мне тогда делать? Зарплата у меня, конечно, хорошая, но если Светка ребёнка родит, то нам туго придётся.
- Ты так не переживай раньше времени! Даже если забеременеет твоя Света, ты всё равно ничего сделать не сможешь. И предотвратить этого тоже не сможешь. Отцом может быть кто угодно!
- Хочешь сказать, моя дочь – девица лёгкого поведения?!
Эля прикусила язык.
- Нет, совсем не это. Я хотела сказать, что девушка она яркая, молодой человек наверняка у неё имеется.
- Вот этого не знаю, – печально вздохнула Женя. – Не откровенничает она со мной. Таится. А я главное тесто замесила и слышу её голосок довольный, хихикающий! Удивилась. А с кем она там стоит, в окно разглядеть не смогла. Лёня, говоришь… Не нравится мне это, ой, не нравится!
- Я не думаю, что Света всерьёз увлеклась мои плешивым бывшим мужем, – фыркнула Эля. – Мстит она мне за увольнение, вот и хвост распушила перед Лёней!
- За какое ещё увольнение? – удивилась Женя.
- А она тебе не сказала?
- Нет… Постой, так ты её уволила? Вот уж не ожидала от тебя!
- У неё было достаточно времени, чтобы научиться работать. Миллион шансов! Света ими не воспользовалась. И мы с тобой изначально это обговаривали: я беру её к себе, но если работать будет плохо…
- Ты это, Эля, иди-ка отсюда, а то кабы беда у нас с тобой не случилась! – резко оборвала её Женя, распахивала дверь. – И больше порог моего дома не переступай! Не ожидала от тебя такой подлости! Вон!
Элька вышла и спокойно поднялась к себе. Она предвидела такую реакцию подруги, и даже была удивлена, когда та не прибежала к ней в первый же день после увольнения. А она, оказывается, и не знала.
***
- Что там на улице случилось? – спросила Ульяна Львовна, едва Элька вошла в квартиру. Гоша, привыкший к новому человеку в доме, снова занял свою ленивую позицию. Он лишь приподнял голову, зевнул и снова улёгся спать. Поддержав один раз хозяйку, он, по всей видимости, считал, что свою миссию уже выполнил.
- Ничего. Ирина рожает. София не смогла дозвониться до Лёни, позвонила мне. А я встретила вашего сына у подъезда. Он был не один.
- И с кем же? – подняла бровь Ульяна Львовна.
- Со Светой.
- Со Светой? – удивлённо повторила женщина. – Уверена, что она его никак не заинтересует. Слишком вульгарная девица!
Элька посмотрела на женщину внимательно. Она уже и забыла, как та умеет защищать Лёнчика. Сейчас словно воскресла та свекровь, которая была у неё раньше.
- Ты бы поменьше на него нападала, – продолжила Ульяна Львовна. – Конечно, Лёня далеко не идеальный, но и ты заешь ли, не ангел! Нужно уметь принимать людей, невзирая на их недостатки. Лёня старается быть лучше! Старается привыкнуть к нашему ритму жизни, да и в целом к жизни в Тутании. Его много лет здесь не было. Он успел привыкнуть к другой жизни. А ты резковатая, грубоватая. Да и судишь о людях, толком не разобравшись, в чём здесь дело!
Сказав это, женщина развернулась, оставив Элю стоять в прихожей, раскрыв рот от удивления. Она и не думала, что та Ульяна Львовна, которая всегда принимала сторону Лёни и была ею недовольна, ещё когда-нибудь воскреснет!
«Вот тебе и обратная сторона медали, что дома всё затихло, – подумала Элька. – С чего вдруг она оттаяла? Неужели, те десять лет, что мы искали подход друг к другу, строили нормальные отношения, прошли даром? Лёня здесь чуть больше недели! Что будет дальше?»
И тут же на этот мысленный вопрос у Эли мелькнула нехорошая догадка. Если Ульяна Львовна ополчится против неё, то битву с Лёней она просто проиграет! На её стороне из взрослых членов семьи останется только Василий, который, по сути, даже не является им кровным родственником. А у Лёни? Целая армия! Ира и мама.
«А хитёр! – подумала Элька, переодеваясь в домашнее. – Понял, что нужно постепенно пространство отвоёвывать. Спорить перестал, на работу устроился, затих. Ну и подлец!»
- Эля? – раздался у двери тихий голос деда Васи. Его вообще стало неслышно, и сколько раз Эля ни пыталась его растормошить, Василий отмахивался: мол, всё хорошо. – Можно?
- Заходи, – сказала Эля.
- Я чего хотел… Поговорить с тобой, – произнёс Василий. Начав бодрым и уверенным голосом, последние два слова он просто промямлил. – Уеду я.
- Зачем? – удивилась Эля. – Ты бросить нас хочешь?
- Нет. Ну ты сама посуди: Ира рожает, так что через несколько дней здесь маленький поселится. Мы и так на головах друг у друга живём! Вернусь в Польшу, попытаюсь брата найти. Может, жив ещё.
- Ну уж нет, ты давай, не выдумывай! В тесноте да не в обиде! Так бабушка моя всегда говорила! И как я без тебя?
- Нормально, – поджал плечами дед Вася и горестно вздохнул. – Одной заботой меньше.
- Эля, Петька, Глаша! Василий! Ужинать! – пропела Ульяна Львовна. Она кричала редко, берегла связки. А вот если нужно было позвать кого-то, она начинала петь. Голосище у её был! Высокий, сильный! Соседи слышали, как она зовёт семью на ужин.
- Вот пойдём-ка ужинать, и все вместе обсудим твоё неожиданное желание уехать.
- Нет! – закричала Глаша, стоило деду Васе заикнуться о переезде. – Не смей! Ты обещал меня научить в шахматы играть! А как же шахматный клуб во дворе?
- Согласен, – кивнул Петька. – Как бы мама сказала, взялся за дело, довели его до конца! Мам, так? – и он выразительно уставился на мать, словно пытаясь взглядом сказать: «Ну? Чего молчишь? Уйдёт же от нас!»
И тут в разговор вмешалась Ульяна Львовна.
- Вы все думаете только о себе, – произнесла она, накладывая в тарелку картошку с мясом. – А о том, что в семье ребёнок прямо сейчас рождается, подумали? Между прочим, Петька, это твой братик! Сводный.
- Я его не просил, – скривился Петька. – Если нужно выбирать, то пусть лучше деда останется!
- Ну и что ты предлагаешь? Взять младенца и выкинуть? Петя! Ты же взрослый уже, а ведёшь себя как дитя неразумное! Этот ребёнок есть и нужно привыкать к мысли, что нас стало больше на три человека.
- Ирина троих рожает? – пискнула Глаша, испуганно округлив глаза.
- Скажешь тоже! – фыркнула Ульяна Львовна. – Трое – это мой сын, его жена Ира, и младенчик. Тесно станет, так что Василий дело говорит.
- Нет, – медленно произнесла Элька. – Если Василий уйдёт, то я возьму детей, наши вещи и отправлюсь за ним! Вместе с кошками и Гошей!
Матильда мяукнула откуда-то сверху, и все вздрогнули от неожиданности. Никто не заметил, что она устроилась спать на холодильнике. Хрюня и Леопольд сидели у миски, Павлина заняла свободный стул. И словно поняв слова хозяйки, все выжидательно уставились на неё, ожидая подробностей их переезда.
- Прав Лёня, совсем ты у нас сумасшедшая! – всплеснула руками свекровь. – Куда ты с детьми отправишься? На работу? Будете в твоём крошечном кабинетике ютиться?
- А хоть бы и так! Зато мы семья и будем рядом. Вместе.
- Не нужно громких слов! – фыркнула Ульяна Львовна. – Дети должны расти в нормальных условиях. Все дети, а не только твои!
Эля встала из-за стола, ударила по нему ладошкой и заявила:
- Если Василий переступит порог этого дома, значит, за ним уйдут остальные. А вы, Ульяна Львовна, давайте, начинайте всё сначала! Уже вижу брошенную вашим беспечным и любвеобильным сыном Иру, ребёнка, и вы втроём учитесь жить без него. Ничего не напоминает? А когда он снова нарисуется здесь, лет через десять, вы, постояв немного в позе, вновь примете его сторону. И начнёте третий круг. Хотя кто знает? Может, со временем, Лёня не будет делать таких длинных пробелов.
С этими словами Элька вышла с кухни. Аппетит у неё совсем пропал. На душе было тяжело: из-за Никиты, из-за ежедневных разборов писем, в которых потенциальные инвесторы либо с удивлением интересовались, где же такая страна находится, либо сразу присылали отказ. Некоторые присылали длинные письма, непонятного содержания, и Эля назвала их про себя «отписки». Ещё тяжелее стало оттого, что она поняла: жизнь уже не будет прежней. Ни-ког-да. Ей просто нужно либо съехать, либо привыкать к тому, что Ульяна Львовна из подруги и бабушки её детей, снова превратится в свекровь, с которой трудно найти общий язык.
- Мама, – шёпотом прошептала в замочную скважину Глаша.
- Иди сюда, – ответила ей Эля. Дверь тут же распахнулась, и Глаша оказалась в объятиях матери.
- Дед Вася же не уйдёт?
- Нет, мы ему не дадим.
- А если Лёня его выгонит?
- И ему мы это сделать не дадим. Не переживай, солнышко. Я не шутила, когда говорила, что мы уйдём вместе. Потому что мы семья и не будем бросать одного человека на произвол судьбы ради другого.
Телефон снова зазвонил. Звонил Лёня.
- У меня сын, – скучающим голосом произнёс он. – Три пятьсот весом! Скоро приду. Мама трубку не берёт, сообщи ей.
- Ладно. Поздравляю!
Лёня в ответ только хмыкнул.
- Ну вот, у тебя братик родился, – сказала Эля.
- Но Ира мне не мама, а Лёня не папа, – нахмурилась Глафира. – Он не может быть моим братиком!
- Петя тебе брат?
- Брат, – кинула Глаша. – Но тоже ненастоящий…
- То есть как ненастоящий? – нахмурилась Эля. – Дед Вася тебе дед? Дед. Ну и что с того, что вы не родственники по крови? Я тебя тоже не рожала, а люблю как родную. Семья у нас не совсем обычная, но суть в том, чтобы мы просто любили друг друга. И этот малыш будет жить здесь. Привыкай к нему, как к брату. Договорились?
Глаша задумалась, а затем медленно кивнула. Элька поцеловала её в макушку и отправилась на кухню, радовать бабушку ещё одним внуком.
- Ох и язык у вас без костей! – услышала Элька язвительный голос деда Василия. Совсем как раньше! – Смотрите, как бы ни проглотили его вместе с картошечкой-то! И ядом своим не захлебнитесь, милейшая!
- Сколько пожеланий, сколько пожеланий! – воскликнула Ульяна Львовна. – Вот только подумать, мне нужна здесь эта ваша язвительности! Вы, кажется, собирались покинуть нас! Ну так дверь открыта!
- Ба! – возмутился Петя.
- Не обращай внимания сынок, – весело сказала Элька. Она-то понимала, что если эти двое ругаются, то всё хорошо. Она в какой-то момент даже мечтала, что они влюбятся друг в друга, но за все эти годы слышала от них только колкости в адрес друг друга. То Василий отправлял Ульяну Львовну в несуществующий в Тутании дом престарелых, то она отправляла деда в психиатрическую клинику. И оба непременно желали друг другу радикулит, понос и выпадение волос! Как только Эля вошла, оба умолкли, надулись, но продолжали поглядывать друг на друга прищуренными взглядами.
- Ульяна Львовна, поздравлю вас! У вас внук.
Женщина ахнула и схватилась за сердце.
- А у тебя, Петька, брат!
Тот продолжал медленно жевать, а потом, резко отодвинув тарелку и вовсе вышел. «День сегодня такой, что? – подумала Элька, отправляясь вслед за сыном. – Все какие-то нервные, дёрганные! Да когда же это всё закончится уже?»
- Петь, давай поговорим, – постучала она в дверь комнаты сына.
- Не хочу! Оставь меня!
- И правда, оставь его, – сказала Ульяна Львовна. – Пусть посидит, подумает над своим поведением! Ребёнок только родился! У него будет время привыкнуть к мысли, что теперь он не единственный мальчик в семье. Что у него есть брат! Слишком много ты своему сыну позволяешь, избаловала.
Весело насвистывая себе под нос какую-то мелодию и излучая хорошее настроение, Ульяна Львовна принялась собираться. Элька по-прежнему чувствовала себя так, словно она перенеслась в прошлое! «И как это понимать? – размышляла она. – Я слишком много позволяю СВОЕМУ сыну? А разве Петька не её внук? Разве она не участвует в его воспитании?»
- В роддом поедете? – спросила Эля, сама не понимая, почему продолжает разговаривать со свекровью. Может, ей хотелось услышать что-то, из-за чего она выдохнет, поняв, что всё по-старому?
- А как же! Уж очень не терпится маленького поддержать! Помнишь, как мы ждали девочку? Хотели понянчить, а так и не удалось, – Ульяна Львовна прихлопнула рот ладонью и немного растерянно уставилась на Элю. Та внешне никак не отреагировала, хотя внутри её сразу обожгло волной боли.
Она так и не пережила до конца потерю своей дочери. Это было слишком тяжело! Так же, как и осознание, что детей у неё не будет больше. Ульяна Львовна это прекрасно знала и никогда не затрагивала эту тему. По крайней мере, при ней.
- Пойду, пройдусь заодно, – как ни в чём не бывало, продолжила свекровь. – А завтра праздник устроим! Нет, лучше праздник устроим, когда Ирину выпишут! Ух! И сын вернулся, и ещё один внук появился… сколько радостных событий произошло в нашей жизни!
Эля с ней была совершенно несогласна, и чтобы это больше не слышать, вышла из комнаты. Она прошла на кухню, оглядела стол, на котором стояло пять тарелок. Никто так и не доел свой ужин. «Убрать или, может, дети вернутся ещё за стол? А дед Вася куда делся?»
Она быстро обошла квартиру. Василия нигде не было.
- А где же наш дедушка? – спросила Эля у Глаши, которая устроилась на её кровати с книжкой.
- Я не знаю, – ответила та.
- Ушёл, – встряла в разговор Ульяна Львовна. – Я в окно видела. Обиделся, может! Да кто его знает? Нагуляется, вернётся.
Но Эля так не думала. Помня разговор, который состоялся буквально только что, она боялась, что дед Вася не вернётся. Освободит эту квартиру от себя. Отпускать его Эля не собиралась. Решительно натянув кроссовки, она сбежала вниз. Во дворе никого не было, и она побежала по улице, глазами пытаясь отыскать среди немногочисленных людей деда Васю. Его нигде не было.
«Ну, Лёня! – зло подумала Эля. – Если хоть с кем-то из моей семьи что-то случится… Ты уедешь отсюда и навсегда забудешь дорогу в Тутанию! Я всё для этого сделаю!»
Она скрипнула зубами от злости, остановилась и огляделась, пытаясь понять, куда мог уйти Василий.
Не забывайте поддержать повесть лайком и комментарием!
