Согди скривился. Вопрос ему был явно не по душе. Он снова себя охлопал искрящимися руками, успокаивая, и Раэ только подивился относительно спокойному состоянию колуна. Ему мальчишки как-то показывали издали одного охотника, которого уволокло в навью дыру, а потом оттуда выбросило. Все, что мог разглядеть Раэ, это то, что тот охотник был полностью седой. Говорят, он так толком не объяснил, что там увидел – охотнику просто не хватало слов, хотя по началу он пытался рассказать, записать и даже зарисовать. Хотя, говорят, он пробыл там достаточно, и лишь зов его десятника, который не переставал окликать упавшего по имени, помог бедолаге выбраться. Это единственное, о чем тот охотник мог внятно рассказать и тем самым объяснить, почему этому зову по имени, который упоминался в летописях как единственное средство спасения из навьей дыры, уделялось столько внимания. Хотя… упоминали при Раэ и такие случаи, когда охотники падали в такие дыры на какие-то мгновения, ничего не видели вокруг себя, кроме серого тумана, испытывали краткие, но мало с чем сравнимые мгновения ужаса, страдали после этого ночными кошмарами, но это считалось, что дешево отделались. А этот Согди сидит… как будто в погреб провалился, да и то неглубоко – только и неприятностей. Это потому, что он колдун?
-Сударь, не заставляйте меня вытаскивать из себя все клещами, - сказала Мурчин, - мой ученик спас вам жизнь! Вы не считаете, что кое-что должны нам?
-Вам – нет. Вашему ученику – да. Но с ним-то я и без вас сочтусь.
-А сказать ничего не хотите?
Согди вместо ответа встал. Оправил на себе халат. Хотел сделать шаг и… шлепнулся на тюфяк.
-Это еще что? – рявкнул он, - с вашей стороны это хамство!
Раэ с изумлением смотрел на произошедшее и только сейчас отметил, что при нем колдуны не делали никогда одной вещи – не пробовали свою магию друг на дружке. Расправа Мурчин над служанкой Мийей не считалась. Тем чутьем, которое стоит за тактом, Раэ догадался, что колдуны стараются не мериться друг с другом силой из-за правил хорошего тона. А Мурчин, как всегда, попирала все правила, которые ей мешали – и людские, и ведьминские.
-А с вашей – слабость, - сказала Мурчин, - вы хамите мне в тот миг, когда у вас меньше сил, чем у меня! Если я задала вопрос – будьте добры ответить! Или вы решили тогда, в пещере, что я вся из себя такая добрая, раз я не выкинула вас к бескудам? А если я вас берегла для альпа? А?
-Да не знаю я! – с раздражением рявкнул принужденный Согди, - не знаю! Я же вам сказал! Я тут без году неделя! Бескуды не должны меня считать захватчиком! Да и альпа я на кой сдался!
-Темните вы что-то, сударь! – сказала Мурчин. Согди на этот раз подорвался, выставил рукой какой-то блок, и потянувшаяся к нему Мурчин напоролась на какую-то невидимую стенку. Она, конечно, ее тотчас сокрушила, буркнув какое-то заклинание, но колдун уже встал и решительно направился к дверям. Раэ почувствовал укол под грудиной.
-Осторож… - только успел он проговорить, как Согди Барт опять провалился во внезапно образовавшуюся дыру под возглас Мурчин и дружный писк альвов. Но на этот раз он был уже готов к неприятностям. Резко расставив руки, он вонзился когтями в ворс ковра и удержался на краях. Поспешно вылетел из дыры.
-Фере, закрывай дыру! – крикнул он. Но было поздно. Как зачарованный Раэ проследил, как из заклубившегося тумана всплывает большая уродливая голова то ли черного пса, то ли гигантской летучей мыши на могучих покатых плечах, в груде мышц которых терялась короткая жилистая шея. Огромные кожистые крылья протиснулись сложенными в дыру и развернулись на половину покоев. Мощные задние лапища из трех пальцев, или ноги с обратными суставами, уперлись в пол. Согди осел перед этим появлением.
-Р-р-рахвар! – рявкнул альп и протянул к колдуну свои лапища.
Мурчин резко взвизгнула, и Раэ увидел, как с рук вскочившей ведьмы срывается большой огненный шар и влепляется в морду альпу! Запахло паленым!
Альпа взревел, мотнул обожженной головой, Мурчин еще раз взвизгнула и ударила его вторым шаром, который пролетел над головой Согди и попал в крыло.
-Р-рахвар! – рявкнул альп и нырнул назад в навью дыру. Раэ не стал долго ждать, схватил на бегу две гардении, подбежал к дыре и, вдохнув полной грудью запах паленого ворса ковра, наложил крест и бросил в навью дыру. Затем схватил еще две градении и бросил крест-накрест на то место… как выяснилось, на этом месте уже дыры не было, зато горел ковер. Раэ поспешно сорвал с себя халат и поспешил накрыть огонь. Поднял голову и увидел, что все вокруг стремительно покрывается инеем, как тогда, в мертвом городе после того, как ведьма пустила огонь. Да уж! Босые ноги индевеют, зато по воздуху стоит чад от горелого ковра! Раэ постарался отскочить от того места, которое оплетал иней.
-Вам с-стоит з-заняться с-собой, - донесся сквозь дым голос мерзнущей Мурчин,- вы же даже отбиться толком ни от кого не можете! Раз-зленились вы, с-сударь, с пос-следней в-войны! Уже никаких важных заклинаний не помните! Небось, кроме тех, что вызывают с-сильфов.
В дыму на свету призрачного дня было видно, как Мурчин закопошилась по покоям, нашла ту самую меховую шаль, в которой накануне рассекала на «Морской Гарпии» и завернулась в нее несколько раз, выставив наружу только порозовевший кончик носа: после двух сильных огненных шаров, выпущенных из себя, она начала мерзнуть.
Раэ обратил внимание на Согди Барта, который сидел в той же позе, в которой его застал альпа. Колдун сидел, смотрел в одну точку и кивал своим мыслям.
-Эй, Согди! Чего замер? Мне вас что, рядом с принцессой ставить? – насмешливо сказала Мурчин, склонившись над оцепеневшим колдуном.
-Рахвар, вот оно что! – как бы про себя проговорил колдун, - вот почему они меня преследуют, вот оно что!
-Что вы хотите этим сказать? – спросила Мурчин, все так же разглядывая сверху осевшего колдуна.
Внезапно Согди Барт вскочил, чуть не сбил замотанную в мех ведьму, склонился над горелым пятном в ковре и крикнул в пол:
-Эй, вы, я уже давно не Рахвар! Я – Согди Барт из ковена Вилхо Ранда, высший!
-Я так понимаю, объясняться с горелым ковром вам приятнее, чем со мной? – возмутилась Мурчин, - еще и представились ему!
-Рахвар! Да! Дилинквар преследует меня за то, что я Рахвар!
-Любопытное предположение, - сказала Мурчин. – позвольте узнать – а почему?
-Дилинквар мстит всем своим врагам, даже мертвым, - проговорил Согди, - бескуды поклялись мстить не только ваграмонцам, но и другим, кто покушался на жизни их колдунов…
-Это уж всем известно, – сказала Мурчин, - а в чем связь?
-А кто был вечным врагом Дилинквара до империи Ваграмон? – горько усмехнулся Согди.
-Понятия не имею, - отмахнулась Мурчин, - я в такую седую старину не жила. Да и вы, кстати, тоже. В те времена, может, еще ваш Вилхо Ранд был столетним сопляком!
-Тогда Дилинквар был самым могучим царством во всей ойкумене, - сказал Согди, - а о Ваграмоне еще даже не слышали.
-Тогда и врагов у него не было.
-Был один враг, - усмехнулся Согди, - маленькое княжество Ладилис!
-Первое княжество из семи! – вскрикнул Раэ, услыхав знакомое родное название.
Мурчин рассмеялась:
-Ну и враг! Дилинквар, наверное, натерпелся страху?
-Да – натерпелся! Кругом земли – сплошь стремятся стать колдунами, а тут какое-то зачуханное княжество… ничтожней твоей Этрары в сотни раз… и восстает против магии! Против всего мира!
-Сумасшедшие! – сказала Мурчин.
-Ладилис – это колыбель Семикняжия, - гордо сказал Раэ.
-Фи! – сказала Мурчин.
-А Рахвары – один из самых древних родов Ладилиса, - сказал Согди, - бескудов тогда еще не было, а вот альпа были. Это были первые вампиры, которых дилинкварцы начали заклинать на своих врагов. Я-то думал, что я для них новая кровь… а тут, оказывается, я для них более древний враг, чем ваграмонские захватчики!
-Значит… они уже тогда науськивали упырей на кровь своих врагов? – воскликнул Раэ и испугался за Рогни… как он там и где в этих канализациях башни? - постойте... но разве Рахвары не из Гландемы?
-Да Рахвары из Ладилиса перебрались в Гландему столетие назад! Как им объяснить, что я не из Ладилиса и... вообще уже не Рахвар? – возмутился Согди.
-Да уж, - еще больше возмутился Раэ, - какой из тебя Рахвар! Позорище славного охотничьего рода!
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Ведьмин лес. Глава 166.