Говорит, а у самой голос дрожит, руки трясутся. Волнуется София, будто первый раз замуж выходит. Увидев Сашу, совсем растерялась, покраснела, вспомнив прошедшую ночь.
Александр вернулся за Софией, чтобы пойти в Сельсовет. София заплетала косы Зоиньке, одетой в розовое платьице с кружевами. Девочка приплясывала от нетерпения. Хотелось скорее выйти на улицу, показаться в новом платье Лариске и Мане.
- Маманя, скоро уже? Девчонки уйдут на реку и не увидят мое платье.
- Не торопись, девочка моя! У тебя волос густой и кудрявый. Надо к таким волосам бережно относиться, не рвать их гребенкой.
Говорит, а у самой голос дрожит, руки трясутся. Волнуется София, будто первый раз замуж выходит. Увидев Сашу, совсем растерялась, покраснела, вспомнив прошедшую ночь.
- Пришел? А я еще не готова, Зоиньку собирала, она тоже пойдет с нами в Сельсовет.
- Вот и хорошо! А Мартин где? Разве он с нами не пойдет?
- Нет, Саша, не хочет. Он с бабушкой в соседнюю деревню ушел, к тете твоей, звать на вечер.
- Ладно, главное, чтобы он от Андреса подальше держался. Мы с Зоей тебя во дворе подождем, да дочка!
- Да, да! Только схожу на улицу, девочкам свое платье покажу.
- Иди уж, егоза! Все бы наряжалась, да перед зеркалом вертелась. В кого только пошла?
Сказал и вспомнил в кого у него дочь. В его Марусю. Вот так и получается, оказывается, со временем все забывается. Как он любил первую жену, а София появилась и сумела затмить ее.
Вышел, сел на крыльцо, закурил. За воротом слышались детские голоса и вдруг раздались крики и плач. Александр бросил папиросу, притоптал каблуком, вышел за ворота. Его Зойка сидела верхом на лучшей своей подружке, Лариске, ревела и вовсю лупила ее.
Лариска старалась вырваться, но, несмотря на то, что была чуть старше Зойки, справиться с ней не могла, дрыгала ногами, выкрикивая: «Не мамка она тебе, мачеха, мачеха!»
Александр оторвал дочь от соседской девочки и, взяв ее в подмышку, не обращая внимания на вопли, притащил домой. Он бы поддал Зойке разочек под попу, чтобы не смела драться, но встретившись глазами с Софией, опустил уже поднятую руку
- Зоя, это что такое, ты, как парень какой дерешься. Разве так можно делать? Софьюшка, ты только посмотри, на кого она похожа. Оставим ее дома, куда она такая пойдет?
София, одетая в свое любимое голубое платье, только руками развела
- Доченька! (С какой лаской и нежностью она произнесла это слово. Раньше редко так Зою называла, не смела, не имела права) Доченька, что случилось? Ты почему плакала? Дралась-то почему?
- Лариска сказала, что ты не мать мне, а мачеха, ластишься ко мне, чтобы папка на тебе женился.
- Что ты, Зоинька, зачем повторяешь глупости? Какая же я тебе мачеха? Мачехи бывают злые, дочек обижают, ругают, бьют, одевают в лохмотья. Разве я тебя ругала когда-нибудь или била?
- Нееет, ты хорошая. Это у Лариски мамка мачеха. Она ее ругает нехорошими словами, а рассердится, дык бьет вичей. И платья у нее старые все.
- Неладно я сказала, доченька! Бывает, что и мать наказывает детей. Как справиться, если дочь не слушается? Ладно, нам с твоим папой повезло. У нас и Мартин умница, и ты послушная девочка. Пойдем во двор, я тебя умою, переодену, а то не успеем в Сельсовет, дядя Сергеич закроет его и уйдет. Мы же не сможем каждый день отпрашиваться с работы, так и будем не расписанные жить.
Успели. Ефим Сергеич поджидал их. По такому случаю чисто выбритый, в начищенных хромовых сапогах и светлой рубашке. Поднявшись за столом, покрытым зеленым сукном, он радостно приветствовал вошедших
- Александр Михайлович, София Дмитриевна, рад, чрезвычайно рад! Подходите к столу, присаживайтесь. Вот так. Значит, вы у нас первые, кто после во.ны заводит семью. Поздравляю вас, живите дружно, детей рожайте. Распишитесь вот в этой книге.
Молодые расписались. Сергеич заполнил бланк Свидетельства о браке, напечатанный на простой серой бумаге, торжественно вручил Александру.
- Держи, Александр Михайлович! Береги свою семью! Счастья вам и благополучия!
- Спасибо, Ефим Сергеевич! Пойдем мы. Ты уж приходи в субботу вместе с супругой, не забудь!
- Придем, непременно придем. Спасибо за приглашение.
Так София и Александр стали мужем и женой. В субботу отмечали это событие. Были все, кого Александр пригласил, даже и неприглашенные зашли. Посидели хорошо. Песни попели, поплясали под гармошку.
А в воскресенье в городе ярмарка, которую здесь называют «Казанская». Татаринцевы встали раненько, приделали все дела по дому, позавтракали и стали собираться. София аккуратно сложила в рюкзак изделия, которые собиралась продать на ярмарке.
Потом причесала дочку, распустив ее темные кудри и завязав на макушке красный бант. Платье на девочке белое, с красным пояском, с пышной юбкой и рукавами-фонариками. Нарядила девочку, оглядела, посадила на стул.
- Посиди, доченька, сейчас мы соберемся и пойдем все вместе.
Собрались. Даже Мартин оделся, не споря с матерью. Матрена нарядилась в блузку с оборками и длинную юбку.
- Ну, все готовы? Пошли с Богом.
Ярмарка уже гудела вовсю. Прямо у входа продавались пестрые шары из гофрированной бумаги, глиняные свистульки, деревянные игрушки, раскрашенные красными цветами ложки-поварешки и много всякой веселой мелочи.
Дальше прилавки, за которыми стоят продавцы, предлагающие все, что выросло в огороде и в саду. Белые и с розовыми прожилками яблоки - блюдами и по одному, малину, смородину - стаканами. Тут же лаково блестят боками кочаны ранней капусты, огурцы, свежие и соленые. Всего не перечесть. Народ ходит, пробует, торгуется, покупает. Над рынком стоит веселый шум
Отдельно стоят прилавки с мануфактурой. Доверив Матрене Зою, а Мартина мужу, София встала у края прилавка, который тянулся во всю длину рынка. Не стала доставать весь товар сразу. Выложила один сарафан из синего сатина, одну рубашку из этой же ткани, несколько вышитых чепчиков.
Товар пошел на «Ура». Брали сарафаны в школу для девочек, рубашки для мальчиков, все чепчики разобрали. Даже три сумки из мешковины, которые принесла на всякий случай, и те раскупили. Часу не прошло, товар у Софии закончился. Вот и хорошо! А то могли спросить, где столько синего сатина взяла.
Взяв пустой рюкзак, София пошла искать своих. Остановилась возле толпы, окружившей девушек и парней, поющих частушки под баян. Нюра с Дашей поочередно выкрикивали частушки и пускались в пляс. Народ смеялся и вовсю хлопал в ладоши.
В другом месте играет другая гармошка. Молодой паренек выводит мелодию с переливами, голос его наполнен печалью и тоской. Тут тоже много народа. Пожилые женщины с янтарными бусами на шеях, в длинных платьях и ярких камзолах, покрытые шелковыми шалями с длинными кистями, утирают слезы белыми платочками. Видимо, паренек на самом деле о чем-то горестном поет. Слов не понять, язык нерусский. София догадалась, татары.
Вдруг музыка оборвалась, гармонист заиграл что-то веселое, озорное. И поплыл паренек по кругу, едва касаясь ногами земли, раскинув руки, как крылья птицы. Навстречу ему выплыла такая же юная девушка. Глаза опущены в пол, руки и плечи чуть заметно двигаются в такт музыке, а ноги что выделывают, этого не рассказать.
Еще бы посмотрела София, но сначала нужно найти мужа и детей. А тут толпа такая, что не протолкнуться. Марийцы пляшут свою "Восьмерку".
Как это описать? Парни в белых льняных рубахах на выпуск, с вышитым воротом. Рубашки перевязаны яркими алыми поясами, свитыми из шерсти, брюки в полоску заправлены в хромовые сапоги. Оттапывают они «Восьмерку» с такой силой и веселой яростью, что пыль стоит столбом.
Девушки их одеты в национальные костюмы из отбеленного льна, расшитые по подолу и вороту мелким бисером, серебряными монетками, разноцветными бусами. Головные уборы, также украшены бусами, серебряные монетки висят прямо надо лбом. На груди у девушек монисто из серебряных монет.
Все они аккуратненькие, невысокие, белокожие. Ходят около партнеров лебедушками, быстро-быстро перебирая ногами, иногда переходя на топоток. Руки и плечи, при этом, движутся плавно, мягко. Ну, как не залюбоваться тут?
София отошла от толпы, где же искать своих? Ага, может на карусели? Точно, Александр стоит в толпе около карусели, Зоинька катается по кругу, сидя на деревянной лошадке, разрисованной яблоками. Сердце екнуло. Мартин!
Она подошла к мужу, взяла под руку и сдерживаясь, чтобы не заплакать, едва слышно проговорила: «Мартин где?»
- Как где? Вон наверху, крутит карусель. Не взял у меня денег, сказал, что сам. Мужик у нас с тобой растет София!
- Мужик. Матушка, не знаешь где?
- Знаю. Встретила свою закадычную подружку, пошла к ней в гости. Сказала, чтобы не ждали, сама придет.
София прижалась к плечу мужа. Какая она счастливая. У нее настоящая большая семья. Думала ли, добираясь до этой глуши, сидя в продуваемой всеми ветрами теплушке, что здесь найдет свое счастье?
Продолжение читаем здесь: Глава 25