Великолепнейшая «Венера Урбинская» Тициана - одна из самых скандальных среди Венер итальянского Ренессанса. Казалось бы, давно смирилась католическая церковь с наготой античных мифологических красавиц, кардиналы потихоньку коллекционируют античные мраморы самого разного толка, наименование «богиня красоты и любви» как юркий воробей, выпорхнуло из Греции - не поймаешь, поздно кого-либо в чем-либо упрекать. Откровения неистового Джироламо Савонаролы ушли в прошлое, горячий проповедник чистоты нравов уже обвинен Церковью в ереси и в 1498 году казнен, а значит, с той поры минуло уже 40 лет. Поколение next выросло на древнегреческих идеях. Так что, Венера Урбинская, в чем твоя проблема?
Как всегда, дьявол кроется в мелочах. С 1538 года искусствоведы спорят, нет ли на картине Тициана «неприличного жеста»?
Лежащая Венера то ли прикрылась от наших нескромных взглядов, то ли ласкает себя. Что автор имел в виду и как он смел? Достойное объяснение следующее: картина, мол, подарочная, свадебная, с пожеланиями всяческого счастья традиционной семье, с намеком на церемонию бракосочетания. Кстати, провенанс картины это подтверждает: полотно приехало во Флоренцию из Венеции в составе приданного невесты Фердинанда II Медичи, Великого Герцога Тосканы. Папенька невесты самолично у Тициана полотно заказать изволили. Так что, намёки излишни. В ногах Венеры почивает собачка – символ супружеской верности; в соседней комнате тетки шарят в венецианских сундуках, приданное пересчитывают, платье нарядное к церемонии сговора по-венециански достают, а в спальне «барыня легли и просят». Взгляд у красавицы загадочный-презагадочный. Правой рукой лежащая Венера неоднозначно теребит розочку… Доставил, короче, Тициан удовольствие, и себе, и заказчику картины.
👀Кстати, в мой экспресс-метод осмотра галереи Уффици «Венера Урбинская» входит непременным пунктом, напомню:
3 must have:
🔖Залы Сандро Боттичелли, все без исключения (10-14)
🔖Зал «Рафаэль и Микеланджело» (А38), Благовещение «Леонардо да Винчи» (А35)
🔖Тициан «Венера Урбинская» (D23)
+ интерьер и скульптура в зале La Tribuna
