Одной из наиболее печальных страниц истории СССР является борьба с религией и связанный с ней повальный снос храмов. Особенно сильной волна сносов была в конце 20-х – 30-е, в годы так называемой «культурной революции». В результате города России лишились многих своих святынь, которые были важнейшими градостроительными доминантами и бесценными памятниками национальной и мировой архитектуры. В числе наиболее пострадавших была конечно и столичная Москва, потерявшая сотни храмов, в числе которых такие архитектурные жемчужины, как храмы Успения на Покровке, Николая Чудотворца в Столпах или Параскевы Пятницы в Охотном ряду.
Официально в те годы сносы храмов обосновывались потребностями расширения улиц и площадей и, конечно, сокращением числа верующих, освобождавшихся от религиозных пережитков классового общества. Распространилась практика строительства школ на месте сносимых церквей. Рассадники «религиозного дурмана» нарочито замещались очагами просвещения.
Самым значительным примером советского архитектурного символизма стало возведение гигантского Дворца Советов на месте Храма Христа Спасителя. Помимо таких символически нагруженных строек церковную землю освобождали под строительство дефицитного жилья, различных учреждений и объектов промышленности. Но при всей бурной строительной деятельности тех лет имеется множество красноречивых примеров того, что на месте уничтоженных храмов так ничего и не появилось. Их снос был частью неприкрытой компании борьбы государства с религией, которой тогда совсем не стеснялись.
Еще один всплеск сносов культовых зданий, правда намного меньший, произошёл уже в период хрущёвской «оттепели». Так, в Москве в 1964 г. взорвали знаменитый гвардейский храм в Преображенском. В поздние советские годы сносы храмов стали редкостью. В Перестройку с 1988 года (празднование 1000-я Крещения Руси) уже пошли разговоры о восстановлении утраченного наследия. Когда СССР же распался и наступил поиск новых объединяющих идей и национальных символов, движение по восстановлению храмов получило поддержку властей всех уровней. Самые значительные примеры в Москве 1990-х – воссоздание Казанского собора на Красной площади и Храма Христа Спасителя.
В 2000-е годы внимание московских властей к этой теме заметно угасло. Несмотря на множество предложений по воссозданию храмов, почти все они были отклонены. В годы строительного бума основной интерес московской мэрии был направлен совсем не на храмы. Позже, с 2011 года, стала продвигаться программа строительства новых церквей в «спальных» районах Москвы (так называемые «200 храмов»). Понятно желание размещать храмы ближе к основным местам проживания населения, где они будут более востребованы чем в центре, где жителей меньше, а обеспеченность храмами значительно выше.
Тем не менее, память о разрушенных московских древних святынях не угасла. По воцерковлению граждан Москва оказалась на одном из первых мест в России. Кроме того, в годы относительного покоя и достатка у многих старых и новых горожан появился интерес к наследию. Стали популярными уличные экскурсии и лекции по истории Москвы. У обитателей бездушных советских и постсоветских жилых пространств появилась насущная потребность в погружении, хотя бы временном, в уютный мир дореволюционного города. В связи с этим вновь и вновь возникали предложения по восстановлению наиболее значительных храмов. Наиболее известные – храмы Успения на Покровке, Николы «Большой Крест» на Ильинке, Флора и Лавра у Мясницких ворот, Воскресения на Остоженке, собор и колокольня Страстного монастыря. Из восстановленного в 2000-е можно привести только один пример храма в Преображенском (2009-2015 гг.).
Гораздо больше примеров застройки церковных участков. Один из первых – строительство на Мясницкой нового корпуса Высшей школы экономики на месте снесенной церкви архидиакона Евпла (Мясницкая, 11). Этот известный храм, помимо своей уникальной архитектуры, был градостроительной доминантой на государевой дороге и обладал богатой историей. Именно по нему часть нынешней Мясницкой именовалась Евпловкой. Церковь была единственной, где служили в Москве при Наполеоне. С ее паперти юный Пушкин впервые лицезрел императора Александра I.
Недавние примеры застройки мест снесенных храмов.
На Пречистенской набережной на месте храма Похвалы Пресвятой Богородицы не так давно выстроили «аристократичный клубный дом» CARRÉ BLANC (Пречистенская наб., 43). Изящный храм Похвалы составлял чудесную пару с величественным Храмом Христа Спасителя. Это выразительное сочетание запечатлел на страницах «Лета Господня» Иван Шмелев: «От Кремля благовест, вперебой, – другие колокола вступают. И с розоватой церковки, с мелкими главками на тонких шейках, у Храма Христа Спасителя». Восстановление церкви многократно обсуждалось. Но мэрией поддержано было строительство элитного жилья. И это в нарушение статуса буферной зоны Кремля как объекта ЮНЕСКО, где возможна только регенерация исторической архитектурной среды. Понятно, что новый пятиэтажный дом апартаментов «регенерацией» утраченного храма никак не является.
В 2018 году на Биржевой площади построен фонтан на месте храма Благовещения 16 века, относившегося к подворью Иосифо-Волоцкого монастыря. Храм был разобран еще в 18 веке, но его нижний ярус, погружённый в культурный слой, обнаружился при земляных работах. Несмотря на хорошую сохранность находки, она была снесена, так как строительство фонтана и прочее высокобюджетное благоустройство для нынешних городских властей безусловно более насущно.
На месте храма 17 века Харитония в Огородной слободе возводится модернистский корпус РАНХиГС в виде гигантской книжной полки. Здесь в 1930-е на месте снесенного храма построили школу. В 2000-х школу снесли, а на её на месте появился огромный самострой, который так и не удалось легализовать. Его снесли, но теперь на этом месте возводят претенциозное здание академии, диссонирующее с архитектурным окружением. И никакого знака о существовавшем храме - приходской церкви семьи Пушкина, упомянутой в «Евгении Онегине», в рассказе о приезде Татьяны Лариной в Москву: «У Харитонья в переулке возок пред домом у ворот…».
Из совсем свежего. На Воздвиженке на месте снесенной Крестовоздвиженской церкви (ул.Воздвиженка, 7/6) запланировано строительство элитного жилого дома. Храм был редким образцом сочетания московского и малороссийского барокко начала 18 века. Сохранилось предание – когда храм был ещё деревянным монастырским собором, от него начался знаменитый пожар 1547 года, предсказанный самим юродивым Василием Блаженным. Вероятно, от храма сохранился не только фундамент, но и стены нижнего яруса. Но всё это не защищает столь значимое место от угрозы элитно-варварского строительного нашествия.
Градостроительным регламентом собственнику предписаны раскопки и «экспонирование фундамента церкви». Но какая гарантия, что это будет соблюдено? Вот, застройщик Казанского подворья в Китай-городе, объекта культурного наследия, снес его и получил штраф за это в целых 100 тысяч рублей! На Воздвиженке же по оценкам экспертов с каждого метра планируемых 4-х этажей элитной жилплощади возможно выручить порядка миллиона рублей! Сильное искушение. «Невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят».
По существу, застройка храмовых мест является продолжением антицерковной политики советского времени, нацеленной на стирание исторической и духовной памяти в угоду сиюминутным целям. Тогда это была борьба с религией, теперь это погоня за большими деньгами. Кандидаты на пост мэра Москвы на выборах 2023 года должны высказаться по этому вопросу, чтобы все неравнодушные к историческому и духовному наследию столицы смогли сделать правильный выбор. Помимо громких слов, было бы весьма желательно принятие правовых мер, защищающих места утраченных храмов.
Также стоит напомнить возможным приобретателям элитной недвижимости, возведенной в охранных зонах, – незаконное строительство вместо регенерации исторической застройки ставит под угрозу существование этих объектов в будущем с возможными потерями для владельцев. Не говорите потом, что вас не предупреждали!
Свято место пусто не бывает. А от нас зависит, чем оно будет наполнено.
