Посидев в вагончике, Зоя вспомнила приглашение Нюры, взяла полотенце и вышла. Было жарко, хотя солнце уже шло к закату. Зоя осмотрелась. Ни деревца, ни кустика. Только сухая трава да сухая земля. Как тут можно жить?
Нюра увидела ее, вышла навстречу.
- Пойдем, я покажу, где мы моемся. Нам отдельно сделали прямо как в городской квартире: кабинка, душ, полочки там всякие. Заходи!
Она открыла небольшую будочку, в которой действительно было очень чисто и даже уютно.
- Ты не стесняйся, вода тут горячая – солнце за день так бочку нагревает, что наверху стоит, что и к утру не остывает. Ну, давай, мойся! А потом ко мне приходи, поговорим, пока мужик работает.
Зоя с удовольствием вымылась, почувствовала даже свежесть и то, что усталость прошла. После душа она вышла и увидела, что Маруся и еще одна девушка ставят на длинный стол стопки алюминиевых мисок, кладут кучками ложки. Нюра увидев Зою, объяснила:
- Скоро придут ужинать. Те, что поближе, придут пораньше, а нам быстро нужно будет после них вымыть посуду и опять готовить для тех, кто работает подальше.
Она умело и быстро передвигалась между огромными кастрюлями, плитой, несмотря на свою грузность, действовала скоро и расторопно.
- Скоро своего увидишь! – говорила она, улыбаясь. – Он-то знает, что ты приехала?
Зоя покачала головой. Нюра засмеялась:
- Значит, сюрприз? Да, Петя, едешь сюда и не знаешь, что тебя ждет!
Она говорила, не отрываясь от своей работы, успевая покрикивать на своих помощниц.
Зоя начинала волноваться, она всматривалась в лица тех, кто уже начал подходить к столовой. Мужчины умывались, подливая в рукомойники воду из приготовленных заранее ведер, шли к столу, на котором сразу появлялась миска с дымящимся борщом, на белых кусках ткани лежали горки хлеба. Некоторые с любопытством смотрели на Зою, такую не похожую на здешних женщин и девушек – загорелых, обветренных степным зноем. Она хотела уйти в вагончик, но не смогла, ведь тогда встреча могла состояться чуть позже.
Поужинав, хлеборобы не спеша расходились: кто покурить, кто просто посидеть на деревянных лавках вдоль вагончиков. Зоя заволновалась: приехал грузовик, из кузова которого стали спрыгивать мужчины. Она пыталась увидеть среди них мужа, но они почти все были похожи: в пыльных комбинезонах, загоревшие до черноты. Один из них снял кепку, и Зоя узнала Петра. Она не смогла сдержать улыбки и пошла навстречу ему. Он не сразу увидел жену. Взглянув первый раз, он отвел взгляд, но в следующий момент он удивленно посмотрел на нее, остановившись.
- Что, не узнаешь? – прокричала Нюра, наблюдая их встречу. – Да она это, она!
Зоя подошла к Петру, увидела забинтованные руки. Она взяла их, спросила:
- Петя, что это?
- Ты откуда? –ошарашенно спросил он, не слыша ее вопроса.
- Из дому, - негромко ответила она.
- Ну ладно, Петро, иди сюда! – позвала Нюра. – Давай на процедуры!
Петр никак не мог прийти в себя, обнял одной рукой Зою, пошел к Нюре. Она держала в руках бинт, баночку с мазью.
- Видишь, вот работаю еще и медсестрой! – говорила она, снимая грязный бинт с рук Петра. – Это уже остатки, правда, Петро? Было куда хуже! А это уже почти прошло, скоро совсем снимем бинт.
На кистях Петра были видны белые, коричневые пятна, несколько ран, которые Нюра аккуратно стала обтирать чистой водой. Зоя пришла в себя, попросила Нюру:
- Давайте я сама сделаю это.
- Да и правда! – воскликнула Нюра. – Есть жена, пусть она за тобой ухаживает.
- Спасибо вам! – сказала Зоя, осторожно прикасаясь к ранам мужа.
- Откуда это у тебя? – тихо спросила она.
- Я тебе потом расскажу, - ответил Петр.
Он попытался обнять Зою, но она увернулась, ласково посмотрев на него:
- Петя, давай я закончу!
Потом Петр с аппетитом ел за столом, Нюра налила в миску и Зое:
- Поужинай и ты, давно сидишь, тоже проголодалась, небось!
Зоя немного съела, отнесла миску туда, где помощницы уже мыли посуду.
После ужина Петр и Зоя вошли в вагончик. Там уже был Петрович, уже лежал на койке наверху молодой тракторист. Зоя поздоровалась, мужчины с любопытством смотрели на нее.
- Это моя жена, Зоя, - сказал Петр, обнимая ее за плечи.
Петрович поднялся на кровати.
- Сашок, пойдем-ка погуляем! – сказал он молодому, и они вышли.
Петр крепко обнял жену, они поцеловались, Петр усадил Зою на кровать. Увидев цветы и рубашку, слегка смутился, и это не ускользнуло от внимания Зои.
- Тут девушка приходила, - сказала она, - принесла вот рубашку и цветы.
- Это Анюта, - сказал Петр, и в его голосе Зоя почувствовала досаду. – Взяла рубашку, говорит, что ей не трудно, а я не могу пока стирать. А цветы – так это она просто так... Ты ничего не думай, - проговорил он, обнимая жену, - она мне не нужна, и она это знает, я ей сказал сразу, что у меня есть ты и Колька. Веришь?
- Верю, - прошептала Зоя, обнимая его.
- Петя, а как же все, кто тут живет? В этом вагончике? – спросила она, уклоняясь от настойчивых ласк мужа.
- Не беспокойся, они ж понимают, где-нибудь переночуют. Петрович – хороший мужик, он все сделает...
- Петя, что у тебя с руками? – Зоя лежала на плече мужа, поглаживая его забинтованную руку. – Теперь я понимаю, почему ты не писал. И мама обижается – редко пишешь.
- Ты ж видишь, когда с поля приезжаю. Поешь и валишься с ног.
- А Анюта где работает? – осторожно спросила Зоя.
- Да не думай ты о ней! – Петр приподнялся на локте. - Я ж сразу сказал: никто мне не нужен! Вот скоро сдадут дома, я думаю, мне комнату дадут, приедете с Колькой и будем жить тут.
- А как же тут жить, Петя? Воды нету, работать негде, голая степь кругом.
- Ну, это пока! Насадим деревьев, а чтоб вода была, говорят, пробурят тут скважины, и будет водопровод, почти как в городе. Поняла?
С улицы послышались звуки музыки.
- Молодежь веселится, - снисходительно проговорил Петр, - и кино сюда привозят. Скоро, говорят, клуб построят, чтоб зимой кино крутили. Сейчас-то на улице показывают. Ночи тут темные, теплые, повесят экран на столбах, лавки поставят – и смотрим! Недавно фильм «Кубанские казаки» привозили. Сказка, конечно, но интересная.
- Петя, давай пройдемся, подышим воздухом.
- Да я на воздухе целый день, - усмехнулся Петр. – Но если хочешь, давай пойдем.
Они оделись и вышли. Воздух действительно был уже свежим, хотя запахи горячей степи еще витали вокруг. Зоя удивилась, как много здесь людей: на площадку, освещенную лампочкой тянулись группы мужчин, притом разного возраста, весело шли нарядные девушки, звонко смеясь только по им известным причинам. Некоторые оглядывались на Петра и Зою, рассматривая ее наряд, прическу.
Когда они подошли к площадке, Зоя увидела девушку, которая принесла днем рубашку и цветы. Она смотрела на Петра таким взглядом, что Зоя поняла: она не просто неравнодушна к нему, она влюблена в него. Ей на какое-то мгновение стало жалко девушку, но в следующий миг представила, что она скоро уедет, а эта Анюта останется. Она посмотрела на мужа. Он курил, не глядя в сторону Алены.
Патефон заиграл вальс, и Зоя, встав перед Петром, весело сказала:
- Ну что, муж, тряхнем стариной?
Она положила руки ему на плечи, он поддался ее движению, и скоро они уже летали по площадке, вызывая восхищенные и завистливые взгляды окружающих.
После танцев они пошли к вагончику, на ступеньках которого сидел Петрович и курил. Петр подошел к нему, тот встал, тихо сказал:
- Ребята разошлись по другим вагончикам, так что вы тут располагайтесь, никого не будет.
Петр пожал ему руку, сказал:
- Спасибо, Петрович, ты настоящий друг!
- Спокойной ночи! – сказал Петрович, глядя на Зою. – Красивая у тебя жена, Петро!
Зоя заметила, как мимо них прошла Анюта, одна, в сторону степи, покрытой чернотой ночи. Зоя не стала обращать внимание Петра на это, но какая-то необъяснимая тревога возникла в ее сердце.
- Ты надолго приехала? – спросил Петр, когда они вошли в вагончик.
- Мне через неделю нужно быть на работе, а до этого забрать Колю у моих...
- Значит, дня на три? – со вздохом спросил Петр.
- Да, Петя. А ты не мог бы отпроситься хотя бы на день с работы?
- Я попробую завтра, - сказал Петр, целуя жену в завитки волос на шее...