Машина подкатила ко двору Евдокии. Зоя вышла из такси, поставила Колю на траву, водитель достал чемодан. Зоя взглянула на дом, который показался ей маленьким, словно согнувшимся. Зоя осторожно открыла калитку. Звонко залаяв, навстречу выскочила небольшая собачонка. Коля спрятался за мать, обхватив ее колени. На крыльцо вышла Евдокия, вглядываясь в тех, кто вошел во двор. Она постарела, даже вроде бы согнулась, из-под платка выбилась седая прядь, которую она пыталась заправить загорелой рукой. Узнав Зою, Евдокия всплеснула руками, быстро сбежала со ступенек
- Да кто ж это приехал! – воскликнула она, глядя на внучка.
Потом подняла глаза на Зою:
- А я жду, жду, никто не едет! Какая радость! Да проходите ж!
Она подхватила растерянного Колю на руки.
-А ты замолкни, марш в будку! – прикрикнула на собачонку.
- Да вот, завела себе сторожа. Только больше шума от него, чем дела. Вы надолго? А как Петро?
Евдокия говорила без остановки, задавала вопросы, и, не дожидаясь ответа, спрашивала опять, уже другое.
Они вошли в дом. Зоя огляделась в комнате, в которой было сумрачно: шторы, повешенные Зоей, были закрыты, с другой стороны солнце не пропускали ветви разросшейся вишни. Все было таким знакомым, даже родным, и в то же время уже таким далеким, другим.
Евдокия суетливо хлопотала, радуясь нежданным гостям.
- А я и не готовила ничего, не знала, что у меня будут гости! – словно извинялась она.
- Мама,- взяла ее за руку Зоя, - не волнуйтесь, сейчас все сделаем!
Она усадила Колю на лавку, открыла чемодан, достала гостинцы. Теплая вязаная кофта, пуховый платок – это ввело Евдокию в восторг, но почему-то вызвало слезы.
- Да зачем мне это все? – сквозь них говорила она. – Куда мне в этом?
- Мама, это теплые вещи, их носить нужно зимой, дома.
- Ну да, до коровы я пойду в этом платке! Ладно, на ноябрьские в клуб надену. Пускай Маруська увидит, а то хвастается, что ей Надька все присылает.
- А как дела у Надежды? Давно она приезжала?
- Да нет, недавно. С мужем была, с дочкой. Побыли дня три-четыре и уехали на курорты. Говорят, путевка у них туда.
Евдокия примеряла подарки, глядя в зеркало.
- Отпуск-то у них побольше нашего. На Севере, говорят, у всех такой, потому что там вредно жить. Так вот, чтоб народ не разбегался оттуда, им и платят хорошо, и отпуска у них большие. А Надька-то – красивая, одетая, как артистка! Тебя вспоминала, спасибо тебе говорила. А вы надолго?
Зоя помедлила с ответом. Она понимала: сказать свекрови, что только на три дня, значит, огорчить ее.
- Я, мама, собираюсь съездить к Пете, а отпуск у меня маленький, всего две недели. Я ж не на Севере живу, - пошутила она. – А еще хотела заскочить к своим, Колю у них оставлю.
- Так ты только дня на три? – огорченно спросила Евдокия.
Но тут же она спохватилась:
- А к Петру съезди! Обязательно съезди. Он чего-то не пишет мне совсем. Забыл мать!
- Да нет, мама, не забыл. Работает он от зари до зари, вы же знаете, как это бывает во время уборки. Он и нам уже дней десять не писал ничего.
- Может, случилось что?
- Если бы что-то случилось, то уже сообщили бы, мама!
- Тьфу, тьфу! – сплюнула Евдокия через левое плечо. – Ну что ж, поезжай! К своим когда поедешь?
- В воскресенье.
- Сегодня среда, - проговорила Евдокия.
Потом она спохватилась:
- Что ж я все болтаю? Давай я накормлю вас!
Она быстро достала сало, яйца, и скоро яичница была готова. Молоко, творог, сметану – все Евдокия поставила на стол. Зоя в это время сбегала в огород, собрала огурцов, помидоров, зелени. Зоя с удовольствием ела то, что уже казалось забытым, хотя она иногда покупала продукты на рынке...
Через неделю, Зоя уже ехала по неохватной глазом степи, с волнением предвкушая встречу с мужем. Водитель такси, которого Зоя уговорила ехать в Степной за двойную цену, ворчал на качество дороги, на пыль, которая заполняла салон после каждой встречной машины, на жару, по которой ему приходится ехать. Зоя сидела на заднем сидении, иногда улыбалась, слушая его ворчание, но совсем не реагируя на его настроение. Она вся была в ожидании встречи с Петром, поймав себя на том, что волнуется, будто перед свиданием.
- Давно ваш тут, на целине? – вдруг спросил водитель.
- С весны, - ответила Зоя.
- А, так он, наверное, уже завел себе тут подружку!
- Почему вы так думаете? – насторожилась Зоя.
- А вы знаете, сколько комсомолочек туда навезли?
- Ну и что? Почему вы считаете, что все на этих комсомолочек обязательно внимание обратят?
Водитель усмехнулся:
- Так мужик – он всегда мужик! Повертят перед ним хвостом – он и растаял.
- Это вы по себе судите? –жестко спросила Зоя.
- Да и по себе! – не смущаясь ответил тот. - А знаете, сколько их, таких, сюда едут, чтоб мужа себе найти?
Зоя молчала. Оценивающим взглядом он посмотрел на нее в зеркало, но, кроме сердито сдвинутых бровей, не увидел ничего.
- Да вы не расстраивайтесь, может, ваш и не такой!
Настроение Зои испортилось, хотя она, конечно, не верила в то, что Петр мог бы... В ее душу вполз страх перед тем, что вдруг ее ждет «сюрприз», ведь Петр не знает, что она едет к нему.
Выйдя из машины, Зоя осмотрелась. Поселок уже приобрел очертания населенного пункта. В два ряда стояли готовые и почти готовые дома, между некоторыми уже проложены деревянные дорожки – на случай дождя. Отдельными кучками стояли вагончики и палатки. Между ними были протянуты веревки, на которых, кроме мужских маек и штанов, были развешаны женские вещи.
Зоя подошла к женщине, хлопотавшей у плиты под навесом. Та встретила ее любопытным взглядом. Зоя подошла, поставила тяжелый чемодан на землю.
- Здравствуйте! – сказала она женщине.
- Ну, здравствуй, коль не шутишь!
Она оценивающе рассматривала подошедшую. На комсомолку она не была похожа, да и вообще, те приезжают группами, оравой. А эта одна.
- На работу или как? – спросила она.
- Нет, я к мужу приехала. Он тут работает.
- Ах, к мужу! На свидание, значит!
Зое начинала не нравиться эта женщина. Она разговаривала с ней, как ей показалось, не очень вежливо. В это время из вагончика, стоявшего рядом, вышла девушка в фартуке и, прислушиваясь к их разговору, подошла поближе.
- Вот, смотри, к мужу приехала, - сказала женщина.
Потом вдруг улыбнувшись, спросила:
- А кто твой муж-то?
- Петр Мищенко.
- А, Петя! Так он на работе. Они все сейчас на работе. Солнце сядет – тогда жди. А живет он во в том вагончике, - она показала на третий от них. - Маня, - обратилась она к девушке, - помоги донести.
Маруся подошла к Зое, взяла ее чемодан.
- А меня зовут Нюра, - сказала повариха. - Ты устроишься – приходи, я покажу, где можно вымыться с дороги.
Зоя кивнула, и они с Марусей пошли к вагончику.
Зоя вошла в жилье, которое пропахло мужским духом: потом, табаком, одеколоном, мазутом. Койки стояли в два яруса: четыре по две. Между ними стоял стол, на нем – будильник, зеркало на ножке, два стакана. Зоя попробовала угадать, где койка Петра. Она поблагодарила девушку и встала между койками. Осмотревшись, она увидела выглядывавший из-под кровати угол чемодана, который она узнала: это был тот самый, с которым уехал Петр. Зоя подошла к кровати, подняла подушку. Под ней лежали конверты с ее почерком – это были ее письма. Значит, это кровать Петра. Зоя открыла чемодан, достала свой халат, который хотела надеть после того как вымоется, положила на стол свертки с копченой колбасой, салом...
В это время дверь в вагончик открылась, и вошла девушка, светловолосая, с красивой косой. В руках она держала букетик полевых цветов и сложенную выглаженную рубашку Петра. Увидев Зою, она смутилась, потом сказала, что она только положит все это. Он уверенно подошла к койке Петра, положила букетик и рубашку на подушку и выбежала.
Зоя застыла от неожиданности. Значит, прав был тот водитель такси...