Тело словно налилось тяжестью. Лёгкость, присущая ей по жизни, куда-то ушла. С трудом усевшись обратно в кресло, Элька втянула воздух в лёгкие и выдохнула. Причём на выдохе из груди вырвался какой-то хрип, словно дышать ей было трудно.
«Ты такая неповоротливая!
- Мне трудно. Сил нет…
- С чего вдруг? – зло спросил Лёня. – Дома сидишь! Жрёшь, спишь! Хорошо устроилась!
И тяжесть, тяжесть, тяжесть вперемешку с раболепной любовью…»
Эля вздрогнула всем телом. Всё похоронено. Давно и надёжно. Она исцелилась, вернула себя прежнюю. Или почти прежнюю. «Не думала я, что спустя столько лет ещё буду вздрагивать от воспоминаний! – подумала Элька. – Получается, сил нет из-за Лёнчика. Он выкачал из меня всю энергию, и продолжает делать это сейчас. Нет уж, второй раз не дамся! Да и прошли все романтические чувства, закончились. И как он мне вообще мог нравиться?»
Лёня сейчас перешёл все границы и задел её за живое. Пожалуй, в целом мире не сыщется ни одного человека, который мог бы убить её словом! Уничтожить морально, надавить на самые больные мозоли. А всё почему? Потому что она ему в своё время имела неосторожность открыться. Показала свои слабые стороны. Лёня знает, что ей важно делать хорошо то, что она делает. Раньше Элька даже не задумывалась, что, может, не стоит пускать другого человека в душу. Ей нужен был кто-то, кому она могла рассказать всё, а в тот период жизни у неё никого не было. Совсем.
Эльке было пять, когда родители пропали в горах. Ушли кататься на лыжах и не вернулись. В тот день погода стояла просто невероятно красивая, солнечная, не морозная. И Эля тоже хотела отправиться с родителями в горы. Её спас случай: она проснулась с температурой, и родители оставили её под присмотром бабушки, клятвенно пообещав, что обязательно возьмут её с собой в следующий раз.
Погода в горах меняется быстро. Моментально. Но в тот день творилось нечто невообразимое. Погода собрала множество жителей на склонах. В Тутании почти все были любителями лыж, и в самый разгар веселья, небо затянуло, и пошёл снег. Поднялся ветер. А позже сошло две лавины. Никто не пострадал, кроме её родителей. Да и те так и не были найдены. Точно сказать, что они погребены под снегом, невозможно. Поиски не дали никаких результатов. Что интересно, никто так таинственно в этих горах не исчезал. Ни до, ни после.
Эля ждала их лет до двадцати. Ей казалось, что вот-вот они вернутся, и окажется, что никакая лавина их не накрыла, просто они попали в какую-нибудь переделку, и все эти годы пытались найти дорогу домой. А она и слушать их рассказы не станет: сначала обнимет их, потом заплачет от счастья. И только потом можно будет расспросить родителей обо всех их приключениях. Наверное, это было глупо. Но Эля от этой надежды избавиться не могла.
Воспитывала её мудрая и любимая бабушка. Только во взрослые годы Элька поняла, насколько той тяжело было с маленьким ребёнком. Да ещё и с такой непоседой, какой она была сама! На Петьке Эля это особенно прочувствовала. А бабушка болела, причём много лет. Пережила две операции, но держалась.
- Вот тебя выращу, на ноги поставлю, потом и помирать не страшно будет. А то, на кого я твою буйную головушку оставлю?
У Эли никого больше не было. Она была единственным ребёнком у родителей. У отца были родственники в Сербии, но такие дальние, что он и сам с ними не общался, а без него Эля не смогла бы их найти, даже если бы захотела. Дедушки умерли до её рождения, а вторая бабушка буквально сгорела от горя, когда пропала её дочь, мама Эли. Она так посерела, постарела! У Эльки остались яркие воспоминания из детства о том, как баба Тома выглядела в последний год своей жизни. К сожалению, она была слишком маленькая, чтобы поддержать её. Да она и сама нуждалась в поддержке, добром слове.
Вот так росла Элька-карамелька. Прозвище ей дали другие дети во дворе. Причём так давно, что она уже и не помнила, в какой момент превратилась в карамельку. Но как это звучит! Словно она сладенькая конфетка! В детстве Элька очень любила, когда её так называют. Да и сейчас в местных СМИ можно встретить такое к ней обращение. И её это ни капельки не напрягает. Напротив, она боролась за то, чтобы в таком маленьком государстве не было напыщенности и чувства собственной исключительности у представителей органов власти. У Элеоноры Михайловны оба этих состояния возникнуть могут, а вот у Эльки-карамельки – никогда!
Она всегда с юмором относилась и к дразнилкам, и к попыткам её задеть или обидеть.
- Ты же моё солнышко! – не уставала повторять бабушка, каждый раз, когда Элька рассказывала смешные, на её взгляд, истории, случившиеся с ней во дворе. Димка из соседнего подъезда гонялся за ней с палкой, на которой висел длиннющий дождевой червь? Смешно! Мальчики загнали её в крапиву? Обхохотаться! – И правильно, – кивала бабушка, видя, как внучка смеётся. – Нужно радоваться, несмотря ни на что!
А как она поддержала её, когда настала пора первых экзаменов!
- Жизнь – это приключение. Не нужно думать о том, что ты ничего не сможешь сделать, не добьёшься успеха. Не нужно бояться! Нужно идти по жизни играючи, с задором, весело! Если ты на улице споткнёшься, ты же не будешь переживать? Не сдашь ты экзамен, так пересдашь! Вот, помню, Миша сдавал свои первые экзамены…
И на этих словах бабушка словно споткнулась, вспомнив и пропавшего сына, и его жену.
- Не грусти, – сказал Элька. – У нас есть мы. Унывать нельзя!
- Так оно, но взгрустнуть-то можно… Случай подходящий.
И так они жили, пока Эльке не исполнилось двадцать. Она училась в Румынии в педагогическом. Почему там? Начитавшись про графа Дракулу, она втайне рассчитывала там встретить его потомков. В реальности всё оказалось не так весело, но Элька приобрела новых друзей. А двое её однокурсников даже переехали в Тутанию и до сих пор работают с ней в школе. Умела она влюблять в свою страну других людей.
Когда Карамелькина заканчивала третий курс, из Тутании пришло печальное известие: у бабушки случился инфаркт и её не успели довезти до больницы. Вот тогда Элька впервые неделю не улыбалась. И даже волосы потускнели, превратившись из насыщенно-рыжих в серовато-морковные. Именно тогда она осознала, что и родители уже не вернутся, и бабушки у неё больше нет, и что смерть – это необратимое действие. Она осталась одна.
Приехав на похороны, Элька встретила Лёнчика. Она его знала, – страна-то маленькая! Они не были знакомы, но видели друг друга раньше.
- Чего грустишь, рыжая? – спросил её Лёня, усаживаясь рядом на скамейку возле подъезда дома, где Эля жила с бабушкой. Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру.
- Бабушку похоронила, – ответила она, не поворачивая головы в сторону парня. Сидит и сидит. Хочет говорить? А, пускай! Всё равно.
- Все там будем, – лениво сказал он. И тут же раздались звуки гитары. Это Лёня начал наигрывать знаменитую мелодию. Эля на всю жизнь запомнила, как он наигрывал и напевал песни популярной тогда группы Битлз. Зачем? Лёня и позже не мог объяснить толком. Они просидели на скамейке до ночи, а утром Эля проснулась оттого, что Лёнчик напевал ей под окном песню собственного сочинения:
«Я жажду увидеть глаза твои бездонные,
И рыжие волосы, солнцем целованные!
Не могу уснуть, пока сердце твоё грустью наполнено,
Моя душа уже любовью к тебе переполнена!»
Элька хотела засмеяться, но у неё не получилось губы растянут даже в простую улыбку. Рифма хромала, но пел Лёня хорошо. И эти слова она запомнила на всю жизнь. Никогда и никто не сочинял для неё песни, пусть даже такие корявые.
А потом она уехала учиться. Уехал и Лёня. Они не общались три года, пока однажды снова не встретились в Тутании. Лёнчик был без гитары и казался уже таким повзрослевшим. Пока он не открыл рот и не предложил:
- А пойдём на водопад?
- Пойдём, – кивнула Элька. И они пошли. Вместо работы, на которую оба направлялись в то утро. Весь день их все искали, а они сидели у водопада и болтали.
- Ты волосы покрасила? – спросил Лёня, оглядывая голову Эльки.
- Нет, – улыбнулась она, проведя рукой по волосам. Они уже снова приобрели насыщенный оттенок. – Сами цвет поменяли.
Элька засмеялась, глядя на его недоумённое лицо. Потом Лёня много раз скажет ей, что, слушая её смех, он понял, что больше никуда её не отпустит, не отдаст. И женится на ней.
Почему в жизни не бывает, как в сказке? Может, именно поэтому сказки всегда заканчиваются свадьбой, потому что невозможно быть счастливыми после? Лёня начал меняться буквально на следующий день после регистрации. Теперь, вместо комплиментов, красивых слов и стихов, из его рта чаще лились упрёки.
- Носки мои где? А почему ты их не постирала? Кошмар! Ты жена мне или как? А завтрак, завтрак-то! Ну всё, не успею уже поесть. Спасибо, дорогая жёнушка! Отправила любимого мужа на работу голодным.
Уже родив Петьку, Элька окончательно поняла, что ошиблась с выбором мужа. Она забыла, что такое смех, улыбки. Вся жизнь превратилась в сплошную серо-чёрную полосу.
- Ты дома сидишь! Не могла что-то другое приготовить? Я задолбался есть один и тот же суп! И сколько раз говорить, что я терпеть не могу капусту!
Эльку это обижало. Она почти целый день выбивалась из сил, укачивая ревущего Петьку! Он вообще ни дня не вёл себя спокойно. У неё порой просто не было сил что-то готовить. А Ульяна Львовна в те годы ещё работала: и пение преподавала, и готовила своих учеников к поступлению. Ещё давала уроки для взрослых, вела хор пенсионеров. Дома появлялась только ночью и тоже делала замечания:
- Чего пол грязный такой? Петька скоро ползать начнёт, а у тебя полы в мусоре! Ты запомни, дети всё, что на полу находят, в рот тащат! Вон какой кусок земли с чьей-то подошвы. А там? Грязная чашка! На полу! Ужас! А детские вещи чего не постираешь? Уже складировать их некуда!
В тот период у них сломалась стиральная машина и всяких там пелёнок-распашонок накопилось предостаточно. Впрочем, отсутствие стиральной машины для свекрови не было достойным аргументом.
- Ничего страшного! Вода-то есть! И мыло, и даже порошок! Мы руками полжизни стирали. Никто не умер. У всех порядок в доме был. Да ещё и матери сидели в декрете с двумя-тремя детьми! А ты с одним справиться не можешь!
Отношения со свекровью не клеились, чего греха таить? Эля выбивалась из сил, стараясь угодить и мужу, и его матери, хотя мысленно она проклинала тот день, когда Лёня придумал объединить их квартиры. Продать их уже было практически невозможно. Тогда в Тутании не было особого спроса на жильё. А вот обмен был популярен. Элька-то думала, что свекровь при случае ей поможет, а вместо этого она приобрела ещё одного человека, бесконечно её критикующего.
И вот, в самом начале семейной жизни, когда Эля смирилась с ролью жены и была беременной вторым ребёнком, Лёня изменился окончательно. На неё стали сыпаться упрёки каждый день. Лёня кричал, что она плохая хозяйка, нахлебница, и что снова в декрет вышла, лишь бы не работать. Сам он постоянно задерживался, а однажды и вовсе исчез на два дня. Вероятно, стресс от неизвестности и спровоцировал выкидыш, от которого её несколько месяцев пытались уберечь врачи. Но не уберёг собственный муж. Когда довольный Лёнчик появился на пороге их квартиры, Эля поняла всё по его сытому взгляду. Никуда он не пропадал, а просто развлекался на стороне.
Элька снова посерела. Не совсем она, а её волосы. Что с ней было? Почему такая жизнерадостная и активная Элька-карамелька превратилась в забитую клушу? Почему не могла дать отпор? На эти вопросы ответов у неё не было. Она растворилась в Лёнчике, подчинилась ему, оказалась в зависимости от него. А он ушёл.
- Ты на себя в зеркало посмотри! Не красишься, потолстела, круги под глазами! Да на тебя взглянуть страшно! Нет, мне такая жена не нужна.
Элька погрузилась в депрессию, из которой вынырнула новым человеком.
Ульяна Львовна перестала к ней придираться. Эля видела: она чувствует свою вину, что сын поступил по-свински со своей женой. Бросил в самый трудный период жизни! Свекровь отказалась от части своих занятий и взяла на себя обязанности бабушки: и с внуком посидеть, и обед приготовить.
Незадолго до ухода Лёни появился в их доме дед Вася, которого Ульяна Львовна приняла в штыки, но и он оказался полезным человеком в доме. Элька даже считала его ангелом-хранителем. Именно дед Вася оказался самой надёжной опорой в те времена. И она ни дня не жалела, что в один из холодных вечеров, встретив на улице незнакомого, плохо одетого и дурнопахнущего мужчину, она не оставила его на улице, а привела к себе.
Несмотря на стычки между Ульяной Львовной и Василием, они всё же привыкли друг к другу. И никто никогда не поднимал в доме вопрос, чтобы выгнать бывшего бомжа обратно на улицу. Вот эти два человека, чужие по крови, стали её семьёй. Конечно, не считая детей: Пети и Глаши. И Эля никогда больше не чувствовала себя одинокой.
Выныривая из пучин депрессии, она стала проявлять активную позицию. Ей просто нужно было отвлечься хоть на что-то! И так увлеклась, что не заметила, как её выбрали президентом. Но по-настоящему счастливой Элеонора почувствовала себя всего года два назад, когда в её жизни появился Никита.
В тот день она возвращалась домой позже обычного, поэтому торопилась. Она провела тесты в старших классах, и в руках сжимала стопку тетрадей на проверку. И конечно же, по классике жанра, она столкнулась с молодым человеком. Шла, размечтавшись, и не заметила его. Тетради разлетелись в разные стороны.
- Я помогу, – сказал он и кинулся поднимать тетради. Эля им залюбовалась, но почти тут же себя укорила: «С ума сошла! Мальчишка совсем!» И тут же представила, как выглядит со стороны: измученная недосыпом, потому что Глаша болеет и к ней приходится вставать несколько раз за ночь, одета просто, со всклоченными волосами… Этакая тётка, помятая жизнью. Но любоваться парнем ей же никто не запрещает… Приглядевшись, Эля ахнула и воскликнула:
- Никита! Дягилев!
- Я, Элеонора Михайловна. Сильно изменился? – и он широко улыбнулся. Это был её бывший ученик. Один из первых, кого она выпустила из школы.
Они прошлись немного вместе, и Никита рассказал, как отучился на ветеринара и уже даже несколько лет отработал в престижной ветеринарной клинике.
- Сюда в гости приехал? – с лёгкой надеждой в голосе спросила Эля. Она чувствовала себя странно: ей страшно нравилось идти рядом с Никитой, слушать его. Её к нему влекло, но это не значило, что молодой симпатичный парень обратит внимание на «несвежую» тётку.
- Нет, насовсем. Не могу я без Тутании, задыхаюсь просто! – и от этих его слов, Элька просто растаяла. Чтобы покорить её, нужно было сказать именно это.
Что интересно, сама Элеонора и пыталась приставать к парню, а, напротив, отваживала его всеми силами. Инициативу проявил Никита. Она долго сопротивлялась его ухаживаниям, пыталась вразумить и даже общалась с его родителями. Те её не помогли. Они предпочитали в личную жизнь сына не вмешиваться.
И Элька сдалась.
***
Элеонора Михайловна очнулась от воспоминаний, как ото сна и кинулась к зеркалу. Ей показалось, что она настолько сильно прочувствовала те старые обиды, переживания, что волосы у неё поникли. Но нет. Они радовали глаза ярким цветом. Элька выдохнула. И с чего она сегодня вдруг решила вспомнить столько неприятного? Воспоминания о встрече с Никитой немного сгладили картину, но то, что она пережила, когда разводилась с Лёнчиком, хранилось в памяти и отдавало горечью.
«Будь он неладен! – зло подумала она. – Ну вот зачем он именно сюда припёрся? Неужели в такой большой стране, как Россия, для него не нашлось места? Неужели в целой Европе для него не нашлось места? Ух, какие же ты эмоции вызываешь, Лёнчик!»
Не забывайте поддержать повесть лайком и комментарием!
