1. Бомбёжка центра переливания крови – это военное преступление. Единственное, почему это может быть не так – если это здание использовалось в военных целях (как склад оружия, штаб или казарма; но тогда это будет преступлением украинской стороны). Во всех других случаях – это запрещённая цель. Нахождение там раненых не делает это разрешённой целью: раненые находятся под защитой Красного Креста. Все те, кто принимал участие в этом ударе, должны понимать, что остаток своей жизни они проведут в ожидании встречи с международным правосудием.
Как я ранее писал, невозможно участвовать в преступной войне и не совершать военных преступлений. Все те, кто идут “защищать родину”, должны предельно ясно отдавать себе отчёт: какое будущее они для себя готовят. Немецкие военные преступники, которых судят даже спустя восемьдесят лет, должны быть наглядным примером: для таких преступлений нет срока давности.
2. Атака на танкер. Танкер – это легитимная военная цель, в чём не может быть никаких сомнений (гражданское судно, используемое в военных целях – это военная цель). Но у меня вызывают озабоченность призывы “ловить” наполненные танкеры. Разлив нефтепродуктов с полного танкера будет экологической катастрофой в бассейне Чёрного моря. Я надеюсь, что – поскольку Украина до сих пор показывала исключительную щепетильность в выборе целей, – эти соображения будут учитываться.
Преступная война преступна во всём. Она уже нанесла колоссальный ущерб окружающей среде. Мы помним сообщения о гибели животных – ещё до подрыва дамбы, – мы помним сообщения о гибели морских животных. А также мы помним отвратительные попытки объяснить это “естественными причинами”. Я надеюсь, что международное сообщество не забудет: кто делал, кто объяснял и кто оправдывал.
Оттого, что один безумец решил поджечь дом, в котором он живёт, не значит, что окружающие должны аплодировать. И, если не можешь говорить, то, по крайней мере, молчи.
