Алефтина и Борис мечтали о детях долгие годы. Поженились они молодыми, обоим было чуть всего за двадцать. Работали в редакции газеты, устроили шумную свадьбу в кафе, друзья-журналисты погуляли на славу. Дарили, в основном, деньги. А ещё был набор для шампанского – фужеры и ведёрко для льда. И красивое детское одеяльце.
— Вы там не затягивайте с младенцами, — сказала сотрудница, самолично связавшая вещицу.
Но ребята решили годик пожить «для себя». Журналистская работа — творческая, интересная. Столько мероприятий нужно посетить, со столькими людьми встретиться! А по вечерам собирались с друзьями у кого-нибудь дома, пили шампанское или что-то покрепче, ели то, что было приготовлено хозяевами, и засиживались порой до поздней ночи. Разговоры, споры, песни под гитару…
А потом получилось так, что у одного за другим сотрудников, примерно в то же время создавших семьи, начали появляться на свет дети. Молодым родителям было не до гостей. И как-то Алефтина понянчила чужого малыша, подержала тёплое тельце, вдохнула детский запах и затосковала.
— Всё,— сказала она мужу, — Пора и нам. Пускай квартирка маленькая и без балкона. Я согласна сушить пелёнки в комнате. А вот в эту нишу отлично встанет кроватка…
Борис поддержал супругу и сказал, что мечтает даже о двоих детях – сыне и дочке. Почему-то молодые люди решили, что у них всё получится с первого раза. Купили торт, зажгли свечи, включили музыку. И была у них красивая романтическая ночь…
Однако забеременеть Алефтине не удалось ни этой ночью, ни в последующие месяцы и годы. Десять лет как были женаты Литвиновы, а потомство у них так и не появилось. У друзей малыши подросли, пошли в школу. Алефтина часто плакала. На работе она считалась лучшей, но только у неё — одной из всех подруг — диагностировали бесплодие. Ничего не говоря знакомым, она лечилась, и в глубине души сетовала на судьбу – ведь никогда не болела по женской части, и абортов не делала – за что же ей такое наказание выпало?
Когда надежда иметь своего ребёнка окончательно рухнула, Борис предложил подумать об усыновлении. Сначала Алефтина об этом даже слышать не хотела. Но потом кто-то из подруг рассказал ей о чудесах, которые бывают в жизни. Те, кто много лет не могут детей иметь, берут приёмного ребёнка, а потом Бог даёт им своего. Медики даже объяснили такой факт. Женщина начинает растить приёмыша, перестает нервничать, это помогает всем системам организма функционировать нормально.
Тогда Литвиновы решились усыновить малыша. Прошли курсы приёмных родителей, собрали документы. Супругам хотелось взять именно новорожденного. Алефтина могла бы разыграть целый спектакль – уехать куда-то на несколько месяцев, а потом вернуться уже с младенцем, и всем говорить, что она сама его родила. Таким образом, никто из недоброжелателей не открыл бы со временем ребёнку правду.
Но новорожденных хотелось всем кандидатам, стояла очередь. Правда, у Алефтины имелся некий блат – она не раз писала о социальных службах, брала интервью у начальницы отдела по делам семьи. И сейчас она думала, что Татьяна Фёдоровна ей как-то поможет, пропустит её в этой очереди вперёд.
Но Татьяна Фёдоровна неожиданно сказала:
— Алечка, съездите-ка в детский дом!
— Но я хочу совсем кроху, — тут же возразила Алефтина, — Лучше всего прямо из роддома…
— Послушайте, что я вам скажу. Такие малыши – это кот в мешке. Медики дадут более-менее поверхностную информацию о здоровье – и всё. Вы лишь узнаете, есть ли у данного ребёнка грубые нарушения — и только. Но наследственность у отказников всё равно отягощённая. С ребёнком постарше – уже проще. И воспитатели о нем много расскажут. И вы возьмёте его к себе в гости, и решите – сможете ли вы ужиться с мальчиком или девочкой, поладите ли…
Татьяна Фёдоровна прикрыла глаза, улыбнулась и кивнула:
— Поняли? Ну, поезжайте с Богом! Увидите, всё будет хорошо.
И действительно, уже первый визит Литвиновых в детский дом принёс удачу. Директор сказала, что у них много ребятишек, которые хотели бы обрести семью, но она особенно рекомендует одного мальчика.
— Понимаете, нам, конечно, всех жалко. И детей, от которых отказались родители, и тех мальчишек и девчонок, чьих отцов и матерей лишили родительских прав. Как правило, причиной был алкоголизм. Но не так уж часто попадают к нам дети, волей судьбы оставшиеся настоящими сиротами. За них особенно сердце болит. Ведь они, по существу, домашние. Мать умерла, отец погиб. Дети мягкие, послушные…. Развитие у них соответствует возрасту, или даже опережает его. А в наших стенах они лишены будущего. Вырастают чаще всего социально неадаптированными…
Директор ещё долго говорила на своём профессиональном языке, Алефтина не слишком прислушивалась. А потом привели мальчика, Антона, и тут… Литвиновы пропали.
Воспитательница держала его за руку. Это был совсем маленький ещё ребёнок, лет четырёх-пяти. Спущенные колготки, клетчатая рубашечка, какой-то отчаявшийся взгляд. Но что удивительно – он был как две капли воды похож на Бориса в детстве. Словно ожила фотография из альбома.
Литвиновы переглянулись.
— С ума сойти, — изумленно прошептал Борис.
— Да, выкидывает же природа фортели,— согласилась Аля и добавила, — Всё, мы берём мальчика. Других даже смотреть не будем.
— Если бы вы знали, как я рада, — сказала директор, — Антон не из тех детей, которых берут, а потом возвращают обратно. Он умница. Уверена, у вас он найдёт свою семью.
Во время оформления документов, Борис обратил внимание, что мать Антона на самом деле не умерла, а, как и многие другие, подписала отказ от сына. Тогда он не придал этому значения.
Дома все было готово для приёма нового члена семьи. К этому времени Литвиновы переехали уже в другую, более просторную квартиру. Одна комнатка была совсем маленькой и являлась супружеской спальней, другую – просторную, светлую, с лоджией — решено было отдать мальчику. Супруги съездили в магазины, заказали набор детской мебели, купили вещи для ребёнка. За остальными покупками решили сходить все вместе.
Теперь уже ясно было, что всем знакомым придётся рассказывать правду: Антон — приёмный сын. Но Алефтина в эти дни была так счастлива, что её это совсем не волновало. Когда малыша привезли домой — внимание, ласка, забота — обрушились на него настоящей лавиной.
Алефтине хотелось возиться с Антоном, как с куклой – переодевать его, кормить, купать, гулять с ним.
Одно её огорчало – теперь у мальчика было вроде бы всё, а он так и оставался печальным. Не стремился приласкаться к приёмным родителям, ничего у них не просил, довольствовался тем, что ему предлагали. А оставшись один, забивался в уголок. Как-то Борис заметил, что малыш почти беззвучно плачет.
— Что с тобой, милый? — спросил он, присаживаясь на корточки, — Мы тебя обидели?
Антон замотал головой.
— К маме хочу, — чуть слышно всхлипнул он.
— Вот как!
Неразумно было напоминать ребёнку, что мать от него отказалась. И Борис начал искать способы утешить малыша:
— А хочешь, мы пойдём в зоопарк? Там есть такие забавные животные… Ты видел когда-нибудь зебру? Это такая полосатая лошадка – полоска чёрная, полоска белая. А как павлины распускают хвост – вот это зрелище!
Алефтине очень нравилось появляться с Антоном на улице. И хотя малыш ещё никак не называл её – не только мамой, но даже «тётей Алей» всё равно окружающие видели в них мать и сына, и на душе у молодой женщины было легко и радостно.
А потом вдруг она заметила, что знакомые один за другим говорят ей:
— Сразу видно, Тошка – папин сын. Вот не знали, что у Бориса был роман на стороне! А ты просто святая, раз согласилась принять в семью и воспитывать ребёнка от другой.
— Да нет же! — поначалу смеялась Алефтина, — Они просто похожи. Да, сходство просто удивительное, оно помогло нам сделать выбор. Но это случайность!
Однако, чем дальше, тем больше у неё самой появлялось подозрений...
СЛЕДУЮЩАЯ, ВТОРАЯ ГЛАВА
СПАСИБО, ЧТО ЧИТАЕТЕ И ЖДЁТЕ! 🌼🌼🌼