После того, как в России угасла так называемая «усадебная» культура, огромную, можно даже сказать космическую, роль приобрела дача. Можно сказать, на смену помещикам пришли дачники, что отражено в названии известной пьесы Горького. Само слово «дача» происходит от «dutch», что значит «голландский». Первые дачи на Руси появились на окраинах Петербурга, где уже в конце XVIII века стали строить так называемые «голландские домики», предназначенные главным образом для укромных любовных свиданий.
Жизнь мужчин и женщин при императорском дворе протекала публично, в поле зрения десятков любопытных и не всегда доброжелательных глаз. Когда между мужчиной и женщиной возникала симпатия, постепенно перерастающая в глубокое взаимное влечение, эти персонажи ныряли во тьму своих карет и экипажей. Веселые, никогда не унывающие лошадки, украшенные плюмажами, влекли их затейливые повозки на окраины столицы, овеянные вольным ветром Финского залива. Там уже поджидали влюбленных уютные голландские домики, впоследствии сделавшиеся дачами.
Иногда случалось так, что после бурной ночи, наполненной самыми разнузданными ласками и поцелуями, любовники вдруг ощущали странную мистическую апатию. Они понимали (и это понимание заставало их врасплох), что им не хочется возвращаться обратно, в городские дворцы и особняки. Им не хочется балов, парадов и заседаний, не хочется оперных театров, не хочется заглядывать в румяные лица давно умерших людей, написанные виртуозной кистью на промасленных полотнах. Они с удовольствием замкнулись бы в кругу домашних животных, в кругу старых кухарок и нянь, в кругу смешливых сторожей с длинными трещотками…
И они оставались в своих голландских домиках, плюнув на карьеру, равнодушно отвернувшись от орденов и муаровых лент.
Соответственно, голландские домики (дачи) расширялись, обрастали верандами, мансардами, башенками, флюгерами. Они превращались в подобия миниатюрных деревянных замков, а фрагменты сосновых лесов, прильнувшие к этим замкам, обзаводились искусственными болотцами, беседками, скамейками с видом на закатное и рассветное раздолье, статуэтками фавнов и нимф, оплетенными бурой травой.
Так люди уходили в глубину дач. В начале XIX века еще сохранялось выражение «уйти во внутреннюю Голландию» — так говорили о тех смешливых мизантропах, которые предпочли дачное существование другим формам бытия.
Интервью Павла Пепперштейна с нейронной сетью — о писательстве и гендере
