Москва стоит на семи холмах. И это не просто красивые слова. В городе есть места, где перепад высот различим невооруженным глазом. Мы отправимся к ним, а также узнаем, кто считал холмы и как они стали частью культового мистического романа о Москве «Мастер и Маргарита».
Летопись ландшафта
Фактически мы живем на дне морском. 400 миллионов лет назад московские земли покрывали соленые воды. На глубине Девонского моря нарастали слои из породы и останков его обитателей. Когда море ушло – пришел ледник, притащивший гигантские валуны. Позже поверхность земли меняли реки и болота. Так и сложился рельеф с возвышенностями.
Москвичам о перепадах высот красноречиво напоминают адреса - Ивановская горка, Сивцев Вражек, Краснохолмская набережная, наконец, Воробьевы горы, а также одна очень старая легенда о семи холмах.
Как иностранцы холмы считали, а Ломоносов искал
Очевидно, что холмов в городе значительно больше. Число семь возникло из идеи, утвердившейся при Иване Грозном, согласно которой Москва ни много ни мало, «Третий Рим» – новый центр христианского мира. Предыдущие два – Древний Рим и Константинополь – также стояли на семи холмах.
Начиная с XVII столетия о «семихолмной Москве» упоминали многие географы и дипломаты, посетившие Русское царство. Вероятно, иностранцы не считали холмы, а узнавали знаковую цифру от москвичей и легко верили легенде о «Третьем Риме», глядя на панораму с златоглавыми куполами и колокольнями на высоких точках.
Поиском и описанием московских холмов в XVIII-XIX веках занялись историки того времени, в число которых входил и Михаил Ломоносов. С небольшими расхождениями они упоминают семь главных холмов старой Москвы: Боровицкий (современный Кремль), Псковскую горку (современное Зарядье), Вшивую горку (где сейчас находится высотка на Котельнической), Страстной холм (где сейчас памятник Пушкину), Ивановскую горку (современная ул. Забелина), Чертольский холм (место расположения Храма Христа Спасителя) и Староваганьковский холм (на месте дома Пашкова).
Холмы-суперзвезды
Главный московский холм – Боровицкий. Здесь, на поросшем лесом возвышении над рекой, в 1156 году по указу Юрия Долгорукого заложили деревянный Кремль. Вокруг него и разрастался город, прибавляя в могуществе.
Сегодня на ближайшей орбите Кремля оказываются статусные новые дома. Один из них строится на первой линии Космодамианской набережной – «Космо 4/22», напротив высотки на Котельнической. Посмотреть, какими шикарными видами с террас смогут наслаждаться его жители, можно на сайте застройщика – ГК «Галс-Девелопмент».
Не уступает Боровицкому в притяжении горожан Страстной холм, названный в честь монастыря XVII века. Его колокольня была доминантой площади, которая в 1930-е годы стала Пушкинской: после сноса монастыря на это место перенесли памятник поэту.
В романе «Мастер и Маргарита» на закате с высоты Староваганьковского холма смотрел на «необъятное сборище дворцов» Воланд, прежде чем покинуть Москву.
Михаил Булгаков выбрал для этой сцены Дом Пашкова –одно из самых красивых зданий в сакральном месте: в дохристианские времена здесь находились языческие капища. Кстати, прощальным взглядом Воланд окидывал город с крыши единственной светской постройки, открывавшей вид на Кремль сверху.
Самым же высоким холмом внутри Садового кольца был Сретенский, на котором находилась Сухарева башня. Ощутить и увидеть его крутизну легко, если подниматься от Трубной площади по Рождественскому бульвару.
Блуждающие высоты
В современных энциклопедиях мы найдем уточненный перечень семи московских холмов. К Боровицкому, Сретенскому, Страстному и Вшивой горке добавились вошедшие в черту города в разное время Трехгорный и Лефортовский холмы, а также Воробьевы горы.
Теперь наивысшей точкой Москвы (254 м над уровнем моря) является пик Теплостанской возвышенности, к которой относятся и Воробьевы горы.
В XX веке их не раз выбирали архитекторы для создания знаковых объектов, но «прижился» здесь лишь один гигант – главное здание Московского государственного университета, который с 1940 года носит имя своего основателя Михаила Ломоносова.