Теперь Алексей занимался только здоровьем своего отца, окружив его максимально ежедневным вниманием и заботой. Едва заканчивался рабочий день, он тут же мчался в больницу, и они очень хорошо проводили время, гуляли по больничному парку, говорили на любые темы.
Уходил Алексей от отца поздно, когда заканчивались часы посещений.
- Сын, ты бы лучше в кино сходил, что ли, или с друзьями встретился. А то торчишь около меня. – попенял как то Иван Михайлович.
- Да, не хочется никуда без Кати! – признался Алексей, и это была правда, - Вот, приедет она, да тебя выпишут, вместе куда-нибудь и сходим. –
- А ты уверен, что она приедет? - вопрос отца был настолько неожиданным, что Алексей резко остановился, как будто споткнулся обо что-то.
- Пап, ты чего? –
- Ну- ка давай сядем. Вот тут на лавочку… -
- Сын, мне казалось, что ты лучше знаешь своего отца. То, что у меня сердце забарахлило, еще не говорит о том, что голова стала плохо работать.
Когда Катя не пришла ко мне, а ты стал заливать, пряча глаза, что она взяла отпуск и уехала, я сразу понял, что ты врешь. Не могла она просто так уехать, и даже со мной не попрощаться.
Я тогда переждал пару дней, а потом позвонил на родной завод. Нашлись добрые люди, не побоялись расстроить, и просветили насчет всего
Лешка, чертенок! Рано или поздно, но я должен был все узнать, ведь это напрямую касается моей семьи, такое невозможно было бы скрыть!
- Пап, ну прости меня! Я сначала очень за тебя боялся, а сейчас просто запутался, не знал, с чего начать.. -
И, ты что подумал? Что я сейчас выйду из больницы, сгоняю на курорт, а за это время тут все само собой рассосется, да? –
- Алексей чувствовал себя сейчас нашкодившим мальчишкой, у него даже уши пылали. – Я же хотел, как лучше, боялся за тебя. Я никогда бы себя не простил, если бы по моей вине с тобой что- то случилось… -
- Ну, ладно, ладно… - Иван Михайлович похлопал сына по руке, - ничего, слава Богу, не случилось. Все наладится, поверь мне. В жизни еще не то бывает. Главное, руки не опускать, делать все для того, чтобы Катю вернуть. –
- А я вот, пап, не очень уверен, что она захочет сюда вернуться… -
- Ничего, мы попробуем. Нет в этой жизни ничего невозможного, сынок. Поверь мне, я ведь всегда умел держать слово, ты знаешь. А мотор мой еще ого-го! –
- Мне бы, папка, твою уверенность… - улыбаясь отцу, подумал Алексей.. Но, тем не менее, тяжесть камнем свалилась с души, и дышать стало намного легче.
Через несколько дней Ивана Михайловича выписали из больницы в тот день вернувшись в родной дом, он в пух и прах разругался с женой. Снова опасаясь за отцовское здоровье, Алексей забрал его к себе.
А еще через неделю отправил отца в местный заводской профилакторий на долечивание. Накануне отъезда у них состоялся откровенный разговор:
- Сын! После того, что случилось, нас с твоей матерью уже ничего не связывает, развод дело решенное. Вернусь, оформлю все официально. –
- Смотри, пап, я в любом случае тебя поддержу, но, может, еще подумаешь…Все-таки, всю жизнь вместе… -
- Это ты называешь вместе? Вместе, это когда любовь, взаимопонимание или элементарное уважение. А у нас с Анной давно ничего такого нет. Она живет в своем мире, а я в своем, как на два лагеря.
И до чего мы дожили? Вы и так, с самого раннего детства были, как два сведёныша, а теперь у одного по вине другого семья под большим вопросом
С себя я тоже вины не снимаю, Лешка. В том, кем вырастают дети, в ответе оба родителя. Но, тем не менее, вы два взрослых мужика, тоже хорошо накосячили… -
Алексей хотел было слово вставить, но отец его остановил: - Молчи! Сам знаешь, что виноват. Не будем больше об этом. Вот вернусь,тогда и поговорим.
Профилакторий для рабочих судоремонтного завода располагался в сорока километрах от города. Это была свободная от городских предприятий санаторно- курортная зона.
Прямо на берегу бухты ЗОЛОТОГО РОГА, располагались ведомственные пансионаты, дома отдыха, пионерские лагеря. По всему побережью было несколько обустроенных, и просто диких мест для отдыха и купания.
Из города и в город можно было добраться на автобусе, или на электричке.
Директор родного завода специально для Ивана Михайловича выделил управленческую «ВОЛГУ», чтобы его довезли до профилактория с комфортом. Алексей тоже поехал с ним.
- Отдохну там немного, искупаюсь, погуляю, а вечером домой. –Объяснил он отцу, и тот одобрил: - Давай, может, скорей мысли в порядок приведешь. –
Алексей уже час гулял вдоль береговой кромки, пиная мелкую гальку, отбрасывая носком ноги с дороги крошечных крабиков, которых было тут во множестве, смотрел на морскую гладь, усыпанную в это время года зонтиками белых, студенистых медуз.
В будний день народу на пляже почти не было, но это нравилось Алексею, позволяло думать о чем-то своем, позволяя морскому ветерку ласково прикасаться к разгоряченному лицу, обнимать за плечи.
Потом он плавал, нырял, и снова бросался в набегавшие на берег волны, каждый раз вынырнув из воды, выдыхать из себя: - Боже! –
Он валялся прямо на голом песке, почти у самой воды, и впервые за долгое время чувствовал себя счастливым.
Когда он сел в электричку, то прислонился головой к стеклу, закрыл глаза и подумал: - Почему я с детства, из года в год, изо дня в день, наблюдая всю эту красоту, не замечал её? -
С того дня у Алексея вошло в привычку навещать отца по выходным в профилактории. Они прекрасно проводили время, обсуждали все что угодно, но не единым словом не касались проблем их семьи.
Это стало их молчаливым уговором, они даже имена случайно старались не упоминать в разговорах, а вопросы любопытных, которых вокруг тоже хватало, пресекались на корню.
Но, все когда-нибудь проходит, вот и этот месяц пролетел незаметно, и когда отец вернулся на работу, во дворах буйствовал сентябрь.
За это время круто поменялась жизнь Анны и Владимира. Анна дважды ездила на Украину. Сначала она надеялась помирить Владимира с женой, чтобы семья восстановилась, но Маша мириться категорически отказалась, она вообще больше ничего не хотела слышать об их семейке.
Анна вернулась домой, тогда и случился скандал её с мужем, после чего он переселился к Алексею. Иван Михайлович уже неделю, как находился в профилактории, когда Анне вновь пришлось отправиться в дорогу, на этот раз на суд к Владимиру.
Дело об убийстве на Украине, и дело об изнасиловании на Дальнем Востоке объединили в одно делопроизводство, и рассмотрение было назначено по месту постоянного проживания подсудимого.
Кроме матери поддержать Владимира было некому. Все отвернулись от него, друзей у него никогда не было, а родным он методично и грубо всю жизнь отравлял.
Теперь ему предстояло целых 15 лет замаливать свои грехи в местах, не столь отдаленных.