Демобилизация это не только сокращение вооружённых сил, но и перевод экономики на мирные рельсы. Во время Второй мировой войны рост производства военной продукции в США по сравнении с мирным периодом составил более 10 раз. Очевидно, что когда боевые действия прекратятся, то такие объёмы производства будут излишни. Поэтому ещё в 1944 году были приняты демобилизационные акты, регламентирующие процедуры данного процесса. Ключевой задачей демобилизации экономики, команда Рузвельта обозначила как можно более быстрый переход экономики к "бизнесу как обычно".
Как только в Вашингтон пришла информация о подписании Японией капитуляции, в военном департаменте началась работа по рассылке подрядчикам "писем счастья" о расторжении заключённых военных контрактов. В первые же сутки было расторгнуто 10 500 контрактов, а через два месяца к концу ноября 300 000 на общую сумму в 64 миллиарда долларов. Оставшиеся заказы составляли менее 5% от прежнего объёма.
При разрыве военного контракта государство выплачивало минимальную компенсацию подрядчику, чтобы он не разорился: оплачивалась уже произведенная продукция, закупленные, но еще неиспользованные материалы и зарплаты на месяц вперёд. Этого хватало многим чтобы не вылететь в трубу, но и только. На армейских складах оставалось огромное количество вооружений, из-за чего новые заказы если и ожидались, то их объемы были бы в десятки раз ниже, чем во время войны.
Американская экономика уже проходила то же самое после гражданки и первой мировой: резкое сокращение расходов на оборону длительностью в несколько десятков лет и нестабильные военные заказы делали ВПК не очень привлекательным бизнесом, особенно для малых и средних предприятий. Поэтому многие фирмы после разрыва контрактов уходили в гражданский сектор экономики, перестраивая заводы, цепочки поставок и иногда даже меняя сферы деятельности.
В ВПК оставались лишь те игроки, кто имел сторонние доходы, позволявшие содержать военную часть бизнеса даже при минимальных заказах со стороны минобороны. А так как пирог госзаказов после начала демобилизации был маленьким, то за его куски развернулась драка, которую вывезли не все. Как итог небольшой пул фирм разделил пирожок и ревностно защищал свою его часть. Список этих фирм удивительным образом совпадает с теми, что сейчас плотно ассоциируются с американским ВПК.
При этом ставка на военные заказы была для них не прозорливостью, а скорее попыткой сохранить свои инвестиции в военку и диверсифицировать бизнес. Продлись спад финансирования военки 10-20 лет и некоторые из фирм, возможно, вышли бы из этого бизнеса из-за слишком больших издержек, как уже неоднократно такое случалось. Но война в Корее перевернула всю парадигму развития вооружённых сил США, вызвав начало стабильного роста расходов на вооружения. Так как пирог рос не резко в несколько раз, а постепенно, то фирмы-подрядчики минобороны могли успеть адаптироваться и расширить/углубить производство по нужным военным направлениям.
Сам факт сотрудничества с минобороны в этот период стал серьезным бонусом. Ведь кому с большей вероятностью военные отдадут контракт: фирмам с которыми есть давние связи, у которых есть нужный опыт и готовые производственные мощности или гражданским со стороны, которые влетели в биз из-за желания быстро срубить денег? Вот и выходило, что одни и те же фирмы брали все больше и больше заказов, а чтобы снизить конкуренцию, топили или покупали соперников. Стабильность роста заказов позволяла выстроить бизнес в котором военный сектор становился одним из ключевых или вообще основным. А так как конфликт с СССР был долгосрочным и едва ли кто думал, что закончится он внезапным развалом Союза, то получалось, что ВПК это чуть ли не вечный источник доходов.
Вот так и вышло, что Lockheed Martin, Northrop Grumman и General Dynamics мы знаем сейчас не как конкурентов Боинга в секторе гражданской авиации, а Raytheon не как крупного производителя бытовой техники, а как ключевые элементы ВПК США.
Автор - Владимир Герасименко
