В комнате было темно и душно. И я сразу же ощутил всё несовершенство человеческого тела – кожа покрылась противными липким потом, зудело сразу в двух местах, да вдобавок противно урчало в животе. Я долго не решался открыть глаза, но, когда всё-таки сделал это, чуть не закричал от ужаса.
Вместо космической бездны я обнаружил себя запертым в коробке. Пол, потолок и четыре стены грозили раздавить меня либо задушить. На уроках Человековедения нам рассказывали о болезнях, которым подвержены Homo Sapiensы. В отличии от прочих видов люди особенно сильно страдают от всевозможных психических расстройств. Например, от клаустрофобии. И теперь я смог ощутить все «прелести» этого состояния на собственной шкуре.
Меня била крупная дрожь. Ладони и ступни ног сделались холодными, в висках стучал противный страх смерти. И самое смешное – я ведь прекрасно осознавал, что сплю. Всё происходит во сне. Я сам себе снюсь и страх этот не имеет ни малейшего смысла. Уж мне ли – молодому Богу этого не знать? Но знать – и чувствовать для человека не одно и то же! Homo Sapiens – существо в высшей степени иррациональное, в этом я сразу же убедился.
Хорошо, что на тумбочке рядом с кроватью оказался стакан с водой. Моя человеческая рука сама потянулась в нужную сторону, ухватила стакан и поднесла к плотно сжатым губам. Усилием воли я заставил себя открыть рот и сделать несколько спасительных глотков. Страх не исчез, конечно же, но немного ослаб.
Я лежал, восстанавливая дыхание и рассматривал тёмный потолок, по которому периодически пробегали полоски света – следы автомобильных фар. Чёрное- белое, тьма – свет и опять тьма. А я – человек…
От осознания собственной человечности, к горлу подкатил сухой твёрдый комок и мышцы гортани самопроизвольно сделали глотательное движение, силясь избавиться от смутной тревоги. Так вот значит каково быть человеком - лежать нагишом в крохотной коморке и рассматривать блики на потолке, испытывая иррациональный страх перед неизвестностью. Не слишком-то завидная участь, скажу я вам.
Однако, человек должен иметь имя, пол, а в идеале и профессию. Кто же я, в таком случае?
Я принудил своё тело двигаться – для начала принял сидячую позу, потом встал и сделал несколько шагов по комнате: вперёд-назад.
Охх, одно дело читать о действии гравитации, но совсем иное – испытывать силу притяжения на себе. Я казался себе неуклюжим и слишком тяжёлым, словно мешок из кожи набитый камнями. Кроме того, каждый шаг отдавался неприятным чувством в нижней части спины.
Н-да – после сгустка энергии, коей наполнено тело бога, человеческая сущность – сплошное недоразумение!
Зато какой полезный опыт! Когда возьмусь лепить человеков на своей планете непременно постараюсь отредактировать геном. Уж мои-то люди, будут легки и прекрасны, как мы – боги.
Постепенно я привык к своему человеческому телу и даже клаустрофобия доставала уже не так сильно. Я включил свет и подошёл к зеркалу. На меня смотрел мужчина средних лет, довольно приятной наружности. Тёмно-русые волосы касались плеч, взгляд серых глаз казался немного грустным, общий тон лица бледным, а в остальном вполне ничего. На вид мне было слегка за тридцать. Критический возраст по меркам людей, когда надо уже что-то из себя представлять.
Я стал озираться по сторонам, обнаружил комод, журнальный столик с ноутбуком, небольшой шкаф. Поверхностная ревизия личных вещей и документов вскоре пролила свет на род моей деятельности. Был я то ли журналистом, то ли писателем, то ли редактором, ну либо же каким-то непризнанным чудаком научной сферы. Скорее всего мои финансовые дела обстояли не лучшим образом. Комната, судя по всему – это номер в третьесортном отеле. А голодное урчание в желудке намекало на недостаточно плотный ужин накануне.
Покопавшись в портмоне, обнаружил билет на самолёт Москва – Папиэте на имя Арсения Владимировича Смолина и паспорт с изображением собственной физиономии. Согласно информации указанной в билете, я должен был срочно отправиться в Шереметьево – вылет через три с половиной часа! Даже чемодан был собран и оставалось лишь пристроить ноутбук, да ещё раз проверить все документы.
Конечно, неплохо бы припомнить чего ради мне понадобилось лететь на Таити? Однако, мешкать недосуг – самолёт ждать не станет, короче я быстро оделся, наскоро перекусил чёрствой булкой, запивая её минералкой, вызвал такси и подхватив чемодан, поспешил к выходу, надеясь по пути припомнить и цель поездки.
На этом моменте я проснулся с некоторым даже разочарованием, но тут же вспомнил о своих школьных делах. О планете, на которой мне надлежит вырастить сознательную жизнь, об Иштар, об Учителе и события сна отошли на второй план.
Явился в класс с некоторым опозданием. Одноклассники уже во всю пыхтели – каждый над своей планетой.
Только Иштар жалобно всхлипывала, сидя в сторонке.
- Что случилось? – спросил я, приблизившись к ней вплотную. На миг наши энергии слились, и я всем существом своим ощутил её горе.
- Они… Они…, - Иштар указывала на свою планету, густо окутанную серой дымкой.
- Что?
- Они все погибли…
- Как же это вышло?
- Я дала им слишком много свободы, - прорыдала Иштар, - а они совершенно не умели ею пользоваться.
Иллюстрация - фоторепродукция картины Алексея Бутырского "Сумерки в окне"
Спасибо за внимание, уважаемый читатель!