В середине 70-х в гарнизоне Гаджиево было несколько видов патрулей, самый любимый у военморов — бдение с красной повязкой на рукаве в ДОФе, доме офицеров. Бродить в мороз по посёлку не надо, грейся себе в тёплом дворце, и даже фильм, что показывали в вечер твоего дежурства, можно посмотреть на халяву.
После закрытия ДОФа патруль, следуя инструкции, уходил в комендатуру, где мирно дремал в ожидании ЧС (чрезвычайных ситуаций). Комендатура отапливалась хорошо, что располагало к глубокой дрёме в сидячем положении. В три часа ночи патруль отпускали в казарму, начальник патруля уходил под бочок к жене, если она у него имелась.
В общем, дежурный по комендатуре хрюкает в «аквариуме», а мы в коридорчике на стульях. Два часа ночи. Тишина. Идиллию разрывает телефонный звонок городского телефона. Дежурный с трудом размыкает веки и берёт трубку.
Безразличным голосом отвечает:
— Да! Да! Хорошо, сейчас вышлем!
Громкий женский визг из трубки слышен даже в коридоре.
— Мужики, держите адрес и идите туда, муж буянит!
Стряхиваем с матросиками с себя остатки сна и начинаем движение. На морозце окончательно просыпаемся и топаем по указанному адресу. Находим дом, поднимаемся на этаж, я даже кнопку звонка не успел нажать, как распахивается входная дверь и вылетает растрёпанная фурия неопределённых лет в несвежем окровавленном халате. Видимо, услышала топот матросских ботинок, когда мы поднимались. Хватает меня за руки и тащит куда-то вглубь квартиры.
— Вот он! Сволочь! Гад! Подонок! Пытался меня избить! — орёт благим матом.
Захожу на кухню, на стульчике сидит каптри, по самые уши залитый шилом, но, на удивление, вполне адекватный и спокойный, даже язык не заплетается.
Увидев меня, вяло поинтересовался:
— Ты за мной?
Я пока ещё ничего не понимаю, что происходит, но отвечаю:
— Пока не знаю, сейчас разберёмся.
Тут опять влетает его разъярённая бестия и тащит меня в спальню.
— Вот, смотри, смотри! — задыхаясь от ярости, орёт, — смотри, какой урод!
Осматриваюсь. Картина достойна фильма ужасов: на кровати лежит здоровенная кастрюля, а вся спальня, пол и стены залиты наваристым украинским борщом. Куски аппетитного мяса разбросаны натюрмортом по постельному белью, кровавые свекольные подтёки на стенах придают помещению зловещий колорит, картину дополняет мятая картошка под ногами. Возвращаюсь на кухню.
И шепчу мужу:
— Собирайся тихо и пойдём в комендатуру, там хоть спокойно скоротаешь ночь, да и богиня твоя успокоится.
Каптри накинул шинель, и мы двинулись на выход.
Мегера продолжала беситься и орать вслед:
— Убивец! На губу его! На губу, подлеца, и чтоб на весь срок!
В комендатуре уселись поудобнее и выслушали его небольшой рассказ. Всё как обычно, на службе с друзьями пригубили то, что разбавляют на свой вкус, с закусью было неважно, и ребят развезло на пустой желудок. Закончив «офицерское собрание» разошлись по домам. Этот мужик пришёл домой и получил скандал. Перечить благоверной не стал, а лишь попросил покушать что-нибудь.
— Вот тебе! — сказала богиня-мстительница и сложила пальчиками смачную фигу. — Иди жри, где бухал со своими алкашами!
Мужик опять не стал с ней связываться, молча пошёл на кухню и поставил разогревать так необходимый организму борщ.
— А-а-а-а-а-а, скотина! Не дам, гадёныш! — схватила кастрюлю и побежала ныкать её в спальню.
Военмор проявил выдержку, подождал пять минут и пошёл в спальню, где под кроватью и обнаружил злосчастную кастрюлю. Вновь разгорелся бой за еду, злюка вцепилась в кастрюлю и стала рвать борщ на себя. Тут военмор не выдержал и с силой вырвал кастрюлю.
— А-а-а-а-а-а, сука! Так не доставайся же ты никому!
И со всей дури запустил посудину в голову одуревшей жёнушки. Несмотря на возраст, та ловко увернулась — и умчалась в коридорчик, звонить в комендатуру.
— Я ушёл на кухню и молча курил, дальше патруль появился, — закончил каптри свою нелепую историю.
Помолчал минуту и обречённо поинтересовался:
— Братцы, а у вас есть что-нибудь покушать, хоть бы сухарик пососать?
К слову сказать, задержанных полагалось оформлять в журнале событий по комендатуре, но дежурный решил дело замять и не стал делать записей из чистой мужской солидарности.
Лишь спросил:
— Где служишь?
Оказался начальником транспортного гаража в Гаджиево, то бишь весьма ценное знакомство в случае необходимости.
К счастью, не все посиделки с друзьями заканчиваются так трагично. С однокашниками-химиками, Юркой и Борькой, произошла другая, не менее интересная история, в том же, кстати, Гаджиево. Случилось им где-то пересечься вне службы, и решили они радость такую отметить. Набрались впечатлений. Юрка — здоровенный русский бугай из Карелии, из Кондопоги, ему шило, что вода. Борька, наоборот, изнеженный интеллигент с русского Юга, из Анапы, да ещё из питонов к шилу имел слабую толерантность. В общем, нарисовалась проблема: Юрка на ногах, Борька самостоятельно передвигаться не может. Включается морской закон «Сам погибай, но товарища выручай», Юрка грузит на себя Борьку и самоотверженно несёт домой.
Звонок в дверь, вылетает Светка, бойкая такая девица, жена Борьки, и сходу отвешивает Юрке плюху по морде:
— За что?! — в полном изумлении возмущается офигевший Юрка.
— А чтоб не пили где попало и без меня, придурки!
За представленный отрывок из книги «Прочный корпус» выражаю признательность и глубокое уважение к Вадиму Калинину за смелость и разрешение на публикацию его воспоминаний со службы.
------------------------------------------
Благодарю за поддержку! Берегите себя и своих близких.
Не забывайте подписываться на канал. Если понравилось, поставьте палец вверх. Это помогает развитию канала, благодарен за щедрость! Всегда Ваш. Борис Седых:)
Больше записок подводника читайте здесь
------------------------------------------
Желающих приобрести мои книги, прошу по традиции обращаться к редактору Светлане +79214287880
Либо заказать "Книгу по требованию" на следующих ресурсах:
Riderо́ OZON ЛитРес bookvoed Читай-город AliExpress AMAZON