Проснулся Петр рано – в маленьком окошке едва начало сереть. Он оделся, вышел на ступеньки. Горизонт на востоке уже посветлел, синева ушла на запад, где еще угадывались звезды и тонкий серп месяца готовился спрятаться за краем степи. Перила у ступенек были влажными и прохладными. Взгляд Петра упал на куст полыни, растущий за углом вагончика. Паутина на нем была похожа на красивое жемчужное украшение, каждая капля, казалось, еле держится на невидимой паутинке, но не падала, слегка подрагивая под слабым предутренним ветерком. Петр подошел к кусту, хотел прикоснуться к капелькам, но вдруг понял, что это разрушит красоту – капли упадут на землю. Петр усмехнулся: ничего себе – на что стал обращать внимание! Надо же – его привлекла роса на паутине! Он оглянулся: не видел ли кто, как он любуется таким пустяком. Он еще раз взглянул на росистое кружево и отошел от него. Скоро солнце сделает свое дело, и никакой красоты не будет, останется только сеть для охоты. Кстати, охотника не видно, наверное, не любит сырости во время охоты.
Петр закурил, пошел в сторону кухни, где уже дымилась печь, суетились повариха Нюра с помощницей – молодой крупной девушкой Марусей. Маруся носила дрова к печке, воду из автоцистерны, выносила отходы за вагончики в специально вырытую яму. Петр поздоровался, присел на лавку.
- Чего не спится? – на ходу спросила Нюра. - Жена приснилась? Или помочь нам хочешь? Если хочешь, принеси два ведра воды, а то Маруся картошку чистит для обеда.
Петр взял ведра, пошел к цистерне, стоявшей сразу за кухней. Цистерну меняли через день – 900 литров воды хватало только на два дня, чтобы приготовить еду, чтобы помыться после работы и постирать всем, кто работал в поле или на стройке. К концу второго дня остатки воды уже были теплыми, пить ее было неприятно, но жившие в степи придумали способ сохранения ее свежести: выкопали яму и укладывали в нее, как в погреб, фляжки и даже бутылки с водой. Яму закрывали плотно камышовой крышкой, и после работы спешили к ней, чтобы с удовольствием напиться пусть не ледяной, но достаточно свежей воды.
Петра не отпускали мысли о письме. Но, как говорят, утро вечера мудренее, поэтому утром он уже думал о нем гораздо спокойнее и даже почти был уверен, что письмо написано специально, чтобы посеять между ним и Зоей раздор. Он решил сегодня же написать брату, чтобы тот совершенно честно сообщил ему, что в этом письме правда. А чтобы не пересказывать его, положить письмо Натальи в конверт вместе со своим письмом. Но внезапно он представил, что письмо получает Наталья, когда Николай на работе. Конечно же, она не отдаст ему письмо. Он вдруг вспомнил, что когда Зоя работала в деревне, пришло письмо «до востребования». Но Николай должен знать, что оно есть, только тогда он сможет его получить. И тут же Петр усмехнулся: совсем забыл, что на почте работает Зоя, она и скажет Николаю, что ему пришло такое письмо.
Николай шел домой в самом плохом настроении: ссоры с женой стали почти ежедневными, ее раздражало все, что он делал или говорил. Когда он сказал, что им нужно развестись, Наталья устроила истерику. Она кричала, что сразу поняла, как только появилась эта Зоя, что он на нее глаз положил. Что его задержки с работы тоже ей понятны, потому что ей давно говорили, что он каждый день ошивается на почте. Абсурдность этих обвинений не просто злили Николая – они доводили его до исступления. Он готов был убить Наталью, но она кричала, что, если он тронет ее, она заявит в милицию. А если он подаст на развод, она покончит с собой, а сначала напишет записку, что это он виноват в ее смерти. Он уходил из дома и возвращался после полуночи, когда она уже спала, часто совсем пьяным.
Утром она как ни в чем не бывало звала его к завтраку, он ел, не глядя на нее, и уходил. А вечером часто начиналось все снова.
Николай не мог понять, что ей нужно: они ни в чем не нуждались, в доме было все, что нужно и даже больше. Ребенка она не хотела, говорила, что и так устает, а ребенок потребует много сил.
Сама с собой Наталья часто размышляла о своей жизни. Вышла замуж совершенно случайно: она отмечала день рождения, на который пригласила подруг с мужьями и их друзьями. Рядом с ней оказался только что приехавший откуда-то из села парень – высокий, крепкий, красивый, но чувствовавший себя явно не в своей тарелке. Оказалось, что он недавно работает на шахте, в такой компании впервые. Наталья тогда работала продавцом в продуктовом магазине, поэтому у нее всегда было чем угостить гостей. Она подкладывала ему в тарелку кусочки повкуснее, он смущался, а гости посмеивались над его смущением, постоянно намекая на то, что он приглянулся хозяйке. В конце концов он так напился, что не понял, как очутился в ее кровати. Утром она расплакалась, обвиняла его в том, что он соблазнил ее, воспользовался тем, что она выпила...
Вскоре они поженились. Подруги по работе подшучивали, что, дескать, быстро она окрутила парня. Она тоже отшучивалась, но часто задумывалась: любит ли она Николая. И только себе она могла признаться: выскочила замуж назло своему кавалеру, который не спешил делать предложение, но пользовался всем, что она могла ему предложить... А этот деревенский парень готов был сделать для нее все, что она пожелает.
Однако скоро она поняла, что с Николаем ей скучно: компании шахтерские, в которых только и разговоров, что о проходке, о добыче, иногда о футболе... Она всегда старалась одеться лучше, чем жены его приятелей, покупала золотые кольца, серьги, чего многие не имели, доставала цепочки, кулоны. Но мужики все были грубые, женщины только и знали, что сплетничать о знакомых, и совсем не замечали ее нарядов и украшений, а может, просто делали вид, что не замечают.
Со временем почти все знакомые обзавелись детьми, и когда им тоже дали квартиру, Николай стал говорить о ребенке. Этого Наталья не хотела, потому что ребенок привязал бы ее к Николаю навсегда, а она все еще надеялась, что тот снова будет с ней. Но время шло, он тоже женился, у него родился ребенок, и Наталья все зло стала срывать на муже. А тут еще Петр со своей Зоей – красивой, молодой, с сыном... Петр смотрит на нее так, как Николай давно уже не смотрит на нее. За что Зое такое счастье? А за что страдает она? И жить с Николаем невмоготу, и быть брошенной тоже не хочется.