Часть 1
Магазин «Снежный Барс» занял самое выгодное положение, которое только мог. На съезде с федеральной трассы и как раз по пути к трем дачным поселкам.
Раньше поселка было только два и не самых молодых. Там обитали самые обычные горожане, не обремененные деньгами и статусом. Ковыряли земельку, выращивали скудный урожай и придавались культурному, или не самому культурному, отдыху.
«Снежный Барс» снабжал дачников всем необходимым. По большей части алкоголем и закуской, но в продаже имел и сельскохозяйственный инвентарь, посевной материал и прочая мелочь, которую обычно все забывают прихватить из города.
У поселков были какие-то названия, но их никто не помнил, потому что администрировать их никто не хотел и не собирался. Один поселок именовался Верхним, второй Нижним. И это только потому, что за поселками, практически параллельно федеральной трассе текла речка. Поселок, что был выше по течению реки, именовался Верхним, а тот, что ниже – Нижним. Вот и вся топология.
А между поселками был огромный луг. Вот на его месте и возник третий поселок. Вот у него название было официальное: «Звенящий уют». Видимо, в память о тех колокольчиках, которые полегли в неравной борьбе с бульдозерами, выравнивавшими территорию. И этот поселок был для элиты и прочих господ, с обременением деньгами и славой.
До появления «Звенящего уюта» под «Снежным Барсом» собирались некоторые товарищи, предлагая неквалифицированный труд за символические деньги. А уже с появлением элитного поселка, соискателей стало не в пример больше. И что характерно, никто не оставался без работы.
Михаил загрузил пакеты с продуктами в машину и обратился к соискателям:
- Мужики, есть пятьсот рублей, надо вкопать три столба и натянуть сетку. Я работаю наравне.
- Начальник, а перед работой похмелишь? – спросили из группы сидящих в теньке.
- После работы по сто грамм обеспечу, до – ни-ни! – ответил Михаил.
- Ваську бери, марсианина, он из не пьющей породы! – вяло сказал кто-то.
- А где он? – спросил Михаил, осматривая потенциальных работников.
- Вон, крыльцо в магазине моет!
- Так он при работе уже, - усомнился Михаил.
- Сейчас домоет и свободен будет, - сказал сидящий с краю, - Васька! – крикнул он, - Работа есть!
Мужчина, мывший крыльцо, поднял голову. На виде ему было лет пятьдесят. Хотя, могло быть как сорок, так и шестьдесят.
- Сейчас, минуточку! – крикнул он, выжал тряпку в ведро, протер еще раз нижнюю ступеньку и, подхватив инвентарь, скрылся за углом магазина.
Пробегая обратно, заглянул в дверь магазина:
- Зинаида Тимофеевна, крыльцо помыл, воду в канаву вылил, тряпка сушится возле рампы. У меня работа, вечером забегу, помогу с перебором овощей! – и подошел к Михаилу:
- Здравствуйте! К работе готов! – и он козырнул, как военный.
- Прошу, - Михаил указал на машину, - Поедем – покатаемся.
К обеду Вася уже вернулся к магазину и сразу пошел к продавщице:
- Зинаида Тимофеевна, положите в мой банк, пожалуйста! – и протянул ей заработанные деньги.
Продавщица приняла банкноты и положила их в кассу, а в тетради сделала запись.
Так получилось, что, в отличие от своих коллег, у Васи не было вообще никакого жилья. И обзавестись им на законных основаниях он не мог. У него не было никаких документов, да и жизни, как таковой, у него не было.
Только имя, которое ему дали, прочитав татуировку на пальцах, и прозвище, которое к нему прицепилось из-за чьей-то шутки, когда его нашли.
Так и появился на свет Вася – марсианин.
Когда он, весь оборванный и грязный, вышел из леса прямо к магазину, на него даже особого внимания не обратили. Пришел и ладно. А его не презентабельный вид вообще никого не смутил, потому, как наемные работники тоже были не во фраках.
Внимание он привлек к вечеру, когда наемный люд потянулся по местам ночевок. Все пошли, а он остался сидеть на травке, озираясь вокруг удивленными глазами. Приметила его продавщица, вышедшая перекурить.
- Чего домой не идешь? – крикнула она ему.
Вася на нее посмотрел и сказал:
- Я не знаю, где мой дом.
Зинаида Тимофеевна подошла к нему ближе, думала, что мужичок упился до потери памяти, но от него не пахло алкоголем.
Недолго думая, вызвала скорую и полицию.
Приехавший врач установил какую-то форму амнезии, Зинаида Тимофеевна не поняла. Что-то такое, что найденыш не помнил ничего, что с ним было раньше, но прекрасно запоминает сказанные словосочетания и картинки.
Умеет читать и писать, знает, в какой стране находится, и кто президент.
- С таким набором, - сказал приехавший майор, - можно спокойно жить. Руки к делу приладить, документы нарисовать, и живи на здоровье.
Еще он отпустил пару шуток про «тут помню, тут не помню» и «упал, потерял сознание, очнулся, гипс», но пальчики откатал и по картотеке проверил.
- Данный субъект ни в одной базе не засветился, значит, законопослушный гражданин. Побоев на нем нет, поэтому дело открывать не буду. Доктор сказал, что в любой момент может все вспомнить. Если что, звоните, - отдал честь и скрылся в сумерках.
Врач вместе со скорой тоже предпочли ретироваться, чтобы не связываться в конце смены «со всякими глупостями». Так, Зинаида Тимофеевна была брошена на произвол судьбы с неизвестным гражданином на руках, который по своим речам был ближе к десятилетнему мальчику, нежели пятидесятилетнему мужчине, коим и являлся.
Пару дней Вася прожил при магазине в подсобке исключительно по доброте душевной Зинаиды Тимофеевны, а потом его забрала к себе на постой сердобольная пенсионерка Ольга Евгеньевна. Она, одна из немногих, жила в поселке круглогодично.
- Он на сына моего покойного похож, - сказала она, - пока он себя не помнит, я за ним пригляжу.
В первое же утро Вася встал в шесть утра и сказал Ольге Евгеньевне:
- На работу мне надо, деньги зарабатывать!
- А ты работаешь где? – спросила пенсионерка.
- Я не помню. Но то, что работать надо, знаю.
- А ты спроси в магазине у Зиночки!
Так Вася стал подрабатывать в магазине подсобником и нанимался, как и прочие шабашники под магазином.
Удивительным было то, что его руки сами вспомнили, и как траву косить, и как кирпич класть, и с какой стороны к перфоратору подходить.
- Ты, видать, строителем был, - сказал один из нанимателей, - Пока с Марса не прилетел.
- Наверное, - сказал Вася, хотя не был в этом уверен.
Все заработанные деньги он сносил продавщице в магазин, чтобы добрые коллеги не покусились. А потом, продавщица с Ольгой Евгеньевной, конечно же, советуясь с Васей, покупали ему одежду, обувь и прочие бытовые принадлежности.
Еще Вася потребовал с него брать плату за проживание, но этот вопрос немного переиначили. Он просто в конце рабочего дня приносил продукты, которые ему собирала Зинаида Тимофеевна, вычитая суммы из его «банковского» счета.
Эльвира проклинала всех и вся с утра и до поздней ночи. Ребенок был не доволен, ребенок был зол. Ребенок, двадцати трех лет от роду, сидел под домашним арестом на папиной даче, а разбалованная душа требовала клубов, танцев, бутиков и веселья.
За любовь к развлечениям она и была сослана на дачу. Ее отцу, Артуру Дмитриевичу, надоело улаживать скандалы, которые инициировала его любимая дочка. А так же оплачивать счета за всех ее друзей, которые откровенно доили ее. Да к тому же, выкупать ее из полицейского участка, куда она попадала за дебош не реже, чем раз в неделю.
- Не научишься себя вести, - говорил он перед ссылкой, - следующим пунктом проживания для тебя станет закрытый пансион где-нибудь в горах Шотландии!
Угроза была серьезная. И с Артура Дмитриевича сталось бы сослать Эльвиру на край света, куда цивилизация доберется лет через триста, поэтому дача была не худшим вариантом. К тому же ареалом ее обитания мог быть не только дом, а вся территория вплоть до трассы.
Эльвира ссылку справедливой не считала. Как ей объяснил один студент психолог:
- Твое поведение – есть следствие пробелов в воспитании, которые допустили твои родители. Поэтому, если им что-то не нравиться, то винить они могут только себя.
За этот пассаж ее, кстати, и сослали. Это стало последней каплей в папином терпении.
Но Эльвира жаждала мести. Но не просто мести, а мести изощренной. А еще такой, чтобы папа от нее на какое-то время отстал со своими нравоучениями.
Она слонялась по поселку, прокручивая в голове варианты и прикидывая возможности. Так она добрела до «Снежного Барса».
С появлением элитных соседей, возле магазина вырос ни то бар, ни то кафе, где можно было и перекусить и хорошо погулять. Жители соседней деревни даже умудрились тут отпраздновать свадьбу.
Эльвира сидела за столиком и потягивала коктейль. Думала тяжкую думу и прислушивалась к беседам за соседними столиками.
- Слышал, у Васьки-марсианина новая способность открылась? – говорил мужичок за соседним столиком, потягивая пиво.
- Иди ты! Какая?
- Он еще и столяр! Сначала Евгеньевне резные ставни сделал, а сейчас его в «Уют» увозят, беседку будет на участке ваять!
- Задолбал этот марсианин! Скоро только он и работать будет!
- Работы на все хватит, главное, чтобы Васька почкованием не размножался! Бес знает, этих марсиан. Может, это план по захвату Земли?
Эльвира кашлянула и обратилась к мужикам:
- Ребята, а что у вас тут самый настоящий марсианин?
- Еще какой! – сказал один, и допил пиво из стакана, - Пивка купишь, мы тебе его покажем!
Эльвира выложила тысячу рублей на стол и пригвоздила ногтем:
- Ну!
- Васька! – позвал мужик, - Подойди, тут девушка жаждет с тобой пообщаться!
- Иду! – ответил Вася, заканчивая разгружать машину с товаром, - Сейчас!
- Ты тут марсианин? – спросила Эльвира, когда Вася подошел.
- Я не знаю, - сказал он скромно, - Может и марсианин. У меня эта, амнезия.
Эльвира отпустила купюру, которая моментально испарилась со стола. Но ей было плевать на деньги, в голове дозревал план.
Выждав около недели, она написала отцу сообщение, что есть серьезный разговор и ей нужна помощь. Звонить Эльвира принципиально не стала, чтобы не вклиниться в важные дела и не быть проигнорированной.
Но неделя ожидания далась ей с большим трудом. Любимый папочка, желая урезонить дочь и изменить ее отношение к жизни, убрал с дачи практически весь персонал. Остался только садовник, который сиднем сидел в оранжерее и не показывался на глаза, и повариха, которая готовила обычную пищу, а ресторанные изыски оказались под запретом.
- Поешь нормально, - говорил Артур Дмитриевич, - а не деликатесы всякие, может в мозгах просветление наступит.
Такой поступок не говорит об уме и дальновидности, но как прием унижения, чтобы сбить спесь почти сработал. Папа не учел, что девочка сможет вытребовать в «Снежном Барсе» за хорошее вознаграждением что-нибудь приличное.
Конечно, не столичные рестораны, но какое-то время перебиться было можно.
А все, что касалось уборки, стирки и глажки, Артур Дмитриевич предложил дочке решать самостоятельно.
- Или делай все сама, или сиди в грязи!
Эльвире пришлось вспомнить, чему учила ее мама, пока они с папой не развелись.
На весь дом Эльвира не замахивалась, порядок наводила исключительно в своей комнате. И пусть это было не так сложно, но категорически несправедливо. Почему она, девочка, не привыкшая считать деньги, и получать все, что только пожелает, должна ходить с тряпкой и вытирать пыль?
- Ничего! – говорила она, заталкивая постельное белье в стиральную машинку, - И за это тоже ты мне ответишь, воспитатель царя небесного!
Продолжение в следующей публикации
Автор: Наталья Потапова
