Друзья, как вы знаете, я освещаю дело Сони Мажугиной, лично общаясь с её мамой, Еленой, и адвокатом, Викторией. До сих пор я писала исключительно факты, известные адвокату и не представляющие тайну следствия, а также то, что происходило на открытых судебных заседаниях по гражданско-правовому иску. Личное мнение я позволила себе лишь однажды, сказав, что, безусловно, я поддерживаю семью потерпевшей девочки, особенно после того, как были получены данные двух экспертиз: по обоснованности суммы лечения и по психиатрической экспертизе Милены. Заботливые читатели сообщили, что за последние дни появился ряд публикаций, содержащих клевету по поводу моей позиции, моего мнения, моей роли в этом деле, а что более важно, по поводу антибуллингового законопроекта, который я вела в прошлом году, связав в один салат законопроект и дело Сони. Видимо, нужно всё-таки высказать своё мнение по всем пунктам самой.
Ниже отдельно выскажусь и про законопроект. Давние читатели прекрасно помнят всю цепочку событий по закону, а вот те, кто меня читает недавно, не были в курсе вопроса и могут быть введены в заблуждение. Так как к каналу присоединилось много новых людей, считаю важным высказаться и прояснить про закон тоже. Итак, ниже будут тезисы, содержащие сначала факты, а потом уже и моё мнение. А раз уж статья посвящена фактам про меня и моему мнению, пусть и фото к ней мои будут. Там в одной хейтерской статье писали, что хотят видеть эту "с..." в лицо. Вот вам лицо. Побуду звездой на собственном канале, что уж... 😂 Да, уверена, что и это вызовет очередной хейт тоже.
1. Я и травля (факты)
Вопрос травли я веду уже 5 лет. В целом в педагогике более 20 лет. Вопрос травли вошёл в сферу моей деятельности после 2-летней травли сына. В одной из статей, содержащих лживые обвинения последних дней, кто-то написал, что не было у моего сына травли, был просто неадекватный мальчик, который всех доставал. Советую этим знатокам перечитать всю историю сына (она есть на канале и в книге, это была именно групповая травля, инициированная одним мальчиком, именно так все травли и развиваются). Не буду здесь отдельно писать, кто я и что я. Про это есть публикация-знакомство, там же про все мои виды деятельности, чтобы сразу закрыть кривотолки про заработки на травле и на книжке (спойлер, в России на этом не заработать) Ничего, кроме геморроя, общественная активная позиция по травле не может дать, поверьте.
2. Обвинения в покрывательстве семьи Сони (факты)
На мой взгляд, покрывать — это писать что-то типа «зуб даю, отвечаю, травли не было». Я могу лишь говорить, что «на сегодняшний день так и не представлено свидетельств травли в СК». Было бы странно и непрофессионально говорить иначе, я не Ванга и не Нострадамус. Доказывается это легко, моими текстами. Если вы найдёте иные мои цитаты, прошу мне показать их, я их обязательно исправлю.
3. Моя позиция по жертвам травли (факты)
В вопросе травли я однозначно на стороне жертвы. Моя позиция не менялась последние 5 лет с тех пор, как я погрузилась в тему — травить нельзя никого. Это чётко прослеживается в каждой моей статье. Даже если жертва травли — это хулиган, который накосячил. Это главное, в чём со мной порой несогласны обыватели, однако согласны все международные специалисты по вопросам травли, психологи, когнитивщики, создатели лучших мировых школ. Даже к накосячившему важно применить нормы гражданского общества. Травля к ним не относится. Необходимо учить детей грамотному и качественному разбору конфликтов, чтобы не доводить их до травли.
4. Травля и последующая агрессия (факты)
Я прекрасно знаю, чем может заканчиваться долгая, махровая травля. Мне ли не знать? На сегодня в моей личной копилке около 400 кейсов. Это семьи, дети которых прямо сейчас справляются с травлей. Или те, у кого этот ад только-только закончился. Это взрослые, которые пережили травлю в детстве, 10, 20, 30 и более лет назад. Чем мощнее травля, тем больше риска суицида или ответной агрессии. У меня была возможность изучить дела всех стрелков в России с 2016 года. В большинстве случаев это была двойная детская травма: дисфункциональная семья плюс травля в школе.
5. Законопроект против травли (факты)
Теперь по законопроекту. Вот такой вот скрин мне прислал читатель, который очень болел за законопроект и следил за его судьбой:
Такие высказывания — это ложь.
Во-первых, наша рабочая группа не была послана. Гос дума отложила рассмотрение, потому что «сейчас и так в обществе всё остро».
Во-вторых, нет, имеющейся законодательной базы сейчас недостаточно. Понятия травли в законе нет, ответственность не прописана, Минпросвещения не имеет стандарта профилактики, школы не имеют конкретных методик (всё это мы прописали в законопроекте). Именно поэтому из раза в раз мы сталкиваемся с тем, что пока у ребёнка нет синяков и сломанных рук, родители ничего не могут доказать. В рабочей группе были не мы вдвоем с Викторией, адвокатом Сони. Но целая команда юристов, адвокатов, и детских омбудсменов. Это единодушное мнение.
В-третьих, в Гос думе проект закона был поддержан не только Яной Лантратовой, лоббирующей закон, но и многими другими депутатами кулуарно. Мы успели провести кулуарное общение до выхода новостей о законе в СМИ. Поддержка в Думе была единодушная. Были даже депутаты, которые рассказывали о травле их собственных детей в школах, и о том, как им пришлось детей переводить. С критикой выступила только Мизулина мл., которая неоднократно выступала со странными заявлениями, например, что дети в школе стреляют из-за Моргенштерна (признан иноагентом). Юристы Гос думы тоже проект смотрели. От юридического отдела ГД было только два замечания:
Никто не сомневался в необходимости закона.
В-четвёртых, после выхода новостей про закон в СМИ на Яну Лантратова спустили всех собак так называемые традиционщики и фундаменталисты. Основные аргументы были такими: в школах хорошо, никакой травли нет, Моторина и Ко — иноагенты, которые действуют по западным методичкам, это запад придумал буллинг, в российских школах его нет. Кстати, опять же в одной из статей последних дней кто-то написал, что "Моторина даже не скрывает, что получала западные гранты". А можно мне скрин, где я в этом признаюсь? И желательно номер карты, на которую я эти гранты получила? А? Да, еще писали, что закон предполагает вмешательство в семью, при этом в нашем законопроекте даже нет слова "семья", а на все вопросы "где именно вы видите вмешательство в семью" дальше выяснялось, что боты, написавшие так, законопроект в глаза не видели. Я писала об этом тут. Это разошлось по пабликам тех же товарищей, которые несколько лет назад не дали ход закону о домашнем насилии. На Яну была организована настоящая травля с ботами в её ТГ-канале, с пожеланиями «сдохни», «перевернись в гробу» и призывами занести всех соавторов закона в иноагенты. За попытку защитить детей в школах от травли!
В итоге депутаты пока не стали качать острую, болезненную тему, в обществе и так раскол. Вы можете относиться к законопроекту как угодно, его можно критиковать, только давайте не переиначивать факты и не перевирать причины заморозки нашей активности. Вернусь ли я к законопроекту? Не знаю. Пока не вижу во власти никого, кто бы взялся и кто бы потянул.
Теперь с учётом всех фактов, упомянутых выше, будет исключительно моё субъективное мнение по разным пунктам истории Сони, хотя не понимаю, какое вообще моё мнение может иметь значение и кого может интересовать, если все решения за СК и судом. Но раз моё мнение в интернете полощется, то выскажу. Именно моё мнение из первых рук:
6. Вина vs ответственность (моё мнение)
Меня обвиняют в том, что я считаю Милену виноватой. Нет, это категорически не так и ни одной моей подобной цитаты вы не найдёте. Это больной ребёнок. Обвинения в том, что я травлю Милену или её семью также необоснованы. Хорошо бы тогда прикреплять скрины с моими оскорблениями и нападками. Я вообще здесь не могу применить слово «вина». Я таким языком не разговариваю. Мне ближе слово «ответственность». На ком ответственность за трагедию? На мой взгляд, частично на государстве (и его акторе — образовательном учреждении) в любом случае. Государство обязано защитить наших детей в школе. Все эти разговоры про невозможность поставить рамки, про то, что они пищат даже на циркуль и что сами же матери будут скандалить из-за очередей в воротах школы — для меня это словеса, которые плетутся, чтобы найти причину «почему не». Друзья мои, мы запускаем спутники в космос, выращиваем органы, ИИ уже заменил собой кучу профессий. И мы не можем придумать, как на входе убедиться, что в школу не занесли 7 ножей? Смешно. Значит, не хотим. Государство обязано придумать, как это сделать максимально комфортно для всех участников образовательного процесса и снабдить все школы. Придумать и сделать. Теперь про ответственность семьи. Тут надо разбираться. Она есть при определённых условиях. Знали ли о диагнозе? Знали и скрывали? Или не знали, но тогда, почему не заметили ничего, раз по свидетельству одноклассников и сотрудников школы изменения в поведении были видны? Кроме семьи Милены никто не может раскрыть публично диагноз. Это исключительно постстресс? Или диагноз был известен раньше? Как долго замечали, что с девочкой что-то не то? Или не замечали? У меня нет ответов. Это всё вопросы. Если всё же знали, то ответственность на семье Милены однозначно. Если упустили, то вопросы к опеке, стоит разобраться, насколько в семье вообще соблюдаются интересы ребёнка. Именно на этом основании сейчас и подан запрос в опеку и прокуратуру.
7. Оценка ущерба (моё мнение)
Согласна ли я с оценкой судом стоимости морального ущерба? Ведь потерпевшие не согласны. Стала бы я требовать больше? Сейчас кажется, что нет. Но на самом деле я не готова даже пытаться это оценивать и примерять на себя. Мне кажется, невозможно оценить такую боль. Нет цены. И я не была на месте семьи Сони, чтобы рассуждать, как многие комментаторы «лучше бы они...». К слову, на месте семьи Милены я тоже не была. Не знаю, может, я бы тоже вела себя странно.
8. Была ли травля (моё мнение)
Могла ли быть травля или конфликт? Конечно, могла. Могла ли быть агрессором Соня? Или учитель руками Сони, как спекулируют в интернет-пабликах? Общаясь с семьёй Сони мне это крайне сложно представить. У таких интеллигентных, скромных и крайне осторожных в высказываниях людей обычно такие же дети. Но мы все знаем, что бывает всякое. Учитель? И такое могло быть. Но пока такие факты выявлены не были. И я ни разу не заявляла ничего в формате «травли не было». Только «до сих пор нет свидетельств». Допустим, мама Сони и адвокат мне врут. Это станет большим разочарованием для меня. Но допустим. Почему в официальных заявлениях об этом тоже ничего нет? Есть только устное утверждение мамы Милены и спекуляции в ряде СМИ со слов якобы одноклассников без указания имён. Мама может показать больше, чем устные заявления? Да, школы чаще всего заинтересованы в сокрытии травли. Допустим, были заявления от мамы, которые школа «потеряла». Это всё я встречала сто раз. Но вот чего я за свою практику работы с травлей ещё не встретила ни разу, это отсутствие у родителей скринов переписки с учителем и с другими родителями. Это то минимальное, что есть у всех всегда. Вот эти все «поговорите с Васей», «до каких пор будет продолжаться издевательство над моим ребёнком?», «сегодня дочка снова жаловалась» и тд. Хотя бы это родителям очень важно предъявить следствию и общественности.
9. Могла ли семья не знать о травле (моё мнение)
Могла ли семья впервые узнать о травле после трагедии? Тут опять-таки чисто моё мнение, основываясь на сотнях историй травли. Могла. Но во всех кейсах, которые мне известны, где родители якобы не знали, это были невовлечённые родители. Да, такое бывает. И это страшно для ребёнка. И обычно к таким родителям много вопросов. Это невозможно не заметить. Ребёнок в депрессии виден. Ребёнок, доведённый до ручки, готовый идти с ножами, виден. Да, на каком-то этапе травли дети скрывают часто. Но, в конце концов, все, абсолютно все неравнодушные родители начинают видеть депрессию. Надо понимать, что чтобы дойти до 7 ножей и спланировать убийство (незадолго до этого Милена призналась одной девочке, что убьёт Соню, это факт, имеющийся у следствия, преступление не совершено в состоянии аффекта или как самооборона), нужно очень-очень-очень долго терпеть издевательства. Это крайняя точка. Это настолько крайняя точка, что до неё жертва обычно доходит какое-то время. И это видно. Более того, есть свидетельства одноклассников, что изменения в поведении были. Почему это не было видно семье?
10. Спекуляции по поводу диагноза (моё мнение)
Сейчас мы можем только говорить общей фразой «серьёзный психиатрический диагноз». Большее не позволяет адвокат и семья Сони. В такой же ситуации сейчас и большие СМИ. Вот «КП», например. Мы не можем сказать детальнее. Теперь про постстресс. Даже если бы это был исключительно постстресс, почему никто не задаёт вопрос про все источники стресса? Почему это должна быть исключительно Соня? Помните выше мой пункт 4? У всех стрелков в анамнезе школа плюс дом. Не только школа или только дом. Школа плюс дом! Рассмотрим школу. В школе есть только Соня чтоли? Если даже предположить травлю, кроме Сони, некому было травить? Ни в одном случае стрельбы в школе в мировой практике стрелки не направили оружие на причину своих страданий, жертвы выбирались рандомно. Теперь дом. Почему мы вычёркиваем из формулы дом? Семья не могла быть источником стресса? Вам совсем неизвестны случаи отличниц, на которых семья и школа накладывают завышенные ожидания с обеих сторон, и они ломаются? Мы все уверены, что тут не так? Почему была смена? Правда ли, что до этого была смена имени мамы и бабушки? Правда ли про занятия нумерологией? С одной стороны, это не запрещено и в норме не обратило бы на себя внимания. С другой стороны, в таких тяжёлых случаях важно о семье иметь полную картинку и хочется о мотивах смен имён знать. Ну я бы на месте следователя точно заинтересовалась и захотела бы экспертизу мамы.
11. Почему ребёнок это сделал (моё мнение)
Наконец, все спекуляции на тему «просто так ребёнок не мог 126 раз», «неспроста 7 ножей», «почему именно Соню она выбрала», для меня не имеют никакого смысла с учётом понимания, что это ребёнок с серьёзным диагнозом. Там нет и не может быть логики в том, как этот ребёнок принимал решения.
12. Почему важно узнать, была ли травля (моё мнение)
Если была травля, или если она ещё будет выявлена, это не оправдание, безусловно. Однако это было бы одно из объяснений. Диагноз плюс доведение до ручки — вполне понятное объяснение. И нам, специалистам по травле оно было бы сильно на руку. Мы бы снова активизировали работу по необходимости антибуллингового закона. Потому что какой ещё нужен аргумент фундаменталистам? Вот он, на тарелочке. Из-за равнодушия взрослых в школе дети разбираются с травлей на ножах.
13. Необходимость менять систему (моё мнение)
Отдельно отмечу, что дело Сони вскрыло кучу брешей в нормативке, что тоже требуется менять: семья может скрывать диагноз, школа не может отправить на дистант без заявления семьи, никто (самое абсурдное) не может заставить семью оказать необходимое психиатрическое лечение и/или психологическую помощь ребёнку.
14. Семье Милены нужно говорить (моё мнение)
Я искренне считаю, что семье Милены нужно прекратить молчание и всё-таки объяснить пророненную на ТВ и в суде фразу «Милена хотела, чтобы Соня страдала, как она». Чтобы прекратились спекуляции на эту тему в интернете от людей, не видевших в глаза ни одного документа в рамках дела, не знающих лично ни одну из сторон, не присутствующих ни на одном заседании суда. Когда люди не обладают информацией от первоисточника, они склонны галлюцинировать. Нужны ответы. Что имеется в виду? Как именно она страдала? Что с ней происходило в школе? Какие факты известны родителям Милены? Что можно представить в виде доказательств? Какие были звоночки? Сколько времени это длилось? Что говорил / говорит ребёнок? Конкретно. Не общие фразы про «страдать, как она», тем более что уровень страданий уже явно неравнозначен. Это должны быть не источники уровня «одна бабка сказала», «некий одноклассник без ФИО» или «зуб даю, очень надёжный источник». Это должна быть именно семья Милены либо журналист/блогер/общественник, которому они доверят свою историю, как семья Сони доверила мне. Это очень важно знать. Это ничего не изменит, так как нет в РФ закона против травли, травля сейчас не является преступлением. И это никак не оправдает преступления. Но. Во-первых, история Милены стоит быть услышанной. Во-вторых, ответы на эти вопросы могли бы снова разбудить общественность и признать необходимость закона против травли.
15. Свидетельства от неизвестных людей (моё мнение)
И последнее. Советую вам, если где-то в интернете вы видите заявления о том, что у кого-то совершенно точно есть свидетельства по этому делу от достоверных источников, просить предъявить фамилию, имя и отчество свидетеля. А главное, не просто написать в интернете, но довести до сведения СК. Мои источники указываю ещё раз: Виктория Дергунова (адвокат), Елена Мажугина (мама Сони) и все документы, доступные потерпевшей стороне в рамках гражданско-правового иска и не составляющие тайну следствия.
16. Травить нельзя никого (моё мнение)
Я повторю снова то, что писала не раз. Ни Милену, ни родителей прошу не травить, не хейтить и не оскорблять. Сюда же специально для заботливых читателей, добавлю тех, кто организовал про меня лживые статьи. Их тоже не травим. Как понять, травите вы кого-то или нет? А заодно, сделать выводы, травлю ли кого-то я, ваш автор. Мировые специалисты выделяют 4 признака травли (их же мы прописали в законопроекте, их вы можете найти в законах тех стран, где травля существует в правовом поле): 1) агрессия (физическая или вербальная, в том числе в интернете), 2) намеренность действий, 3) регулярность, 4) неравенство сил, например, двое на одного или большой и авторитетный на маленького и слабого.
Если у кого-то из моих любимых читателей остались вопросы по моей позиции, мнению и роли, задавайте. В рамках своих компетенций отвечу. Надеюсь, не придётся более обращаться к теме моего мнения по этой истории. А факты, дальнейшее движение процесса (безотносительно к моему мнению) продолжу освещать.
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.