Вы могли слышать об этом в песне Высоцкого.
В конце 1960-х Шон Коннери был чуть ли не главной голливудской звездой — бондиана с его участием била все кассовые рекорды. И тут обаятельный британец вдруг решил сняться в советском кино, причем в разгар холодной войны. Той самой, где его страна принимала непосредственное участие.
Речь о кинокартине 1969 года про нелегкие испытания полярной экспедиции — «Красная палатка».
И ведь агент 007 был не единственным знаменитым иностранцем среди актеров «Палатки»: еще в ней сыграли обладатель «Оскара» за фильм «Телесеть» Питер Финч, а также Клаудия Кардинале («Однажды на диком Западе»).
К слову, Финч оценил условия СССР даже выше голливудских. Такая похвала от мэтра дорогого стоит:
«Процесс съемок на «Мосфильме» проходит очень организованно, не в пример Голливуду. Здесь нет ни агентов, ни представителей рекламы, ни друзей режиссера, — короче говоря, нет ничего, что мешало бы работе».
Еще один интересный факт — съемками с Коннери и Линчем могут похвастаться Никита Михалков и Леонид Каневский. Но это уже совсем другая история.
Но вернемся к Коннери. В те годы на улицах ему буквально не давали прохода — но только не в СССР. В Союзе фильмы про британского шпиона по понятным причинам не прокатывали, а Шон и не думал об этом.
Актер максимально замаскировался перед прилетом в Москву, чтобы его не узнали. Он совсем не догадывался, что на него всем тут было плевать.
«Наши граждане не проявили никакого интереса к появлению на советской земле звезды мирового экрана. Никто не показывал на него пальцем, ни один человек не бросился за автографом.
Сначала, как мне показалось, Коннери этому даже обрадовался. Но пока ждали багаж, в его глазах потихоньку стало появляться недоумение. «Почему меня не рвут на части?» — можно было прочесть на этом лице.
Возможно, он хотел задать этот вопрос мне еще в аэропорту, но задал его через два дня на «Мосфильме». «А что, — спросил он, — Бонд еще не вышел в Москве?» — «А он и не выйдет», — ответил я», — рассказывал заместитель директора «Красной палатки» Борис Криштул.
Нашумевший случай вдохновил на песню Владимира Высоцкого, который встретился с Коннери и через несколько лет сочинил юмористическую «Песню про Джеймса Бонда, агента 007».
«…И вот артиста этого, Джеймс Бонда, товарищи из Гос- и Фильмофонда, в совместную картину к нам зовут. Чтоб граждане его не узнавали, он к нам решил приехать в одеяле. Мол, все равно на клочья разорвут…
Но, несмотря на личность и акцент, его там обозвали оборванцем. Который притворялся иностранцем», — исполнил Высоцкий про Коннери.
Когда съемки «Красной палатки» зафиналились, британец организовал застолье для советских коллег. Но и там все получилось для него весьма неоднозначно.
«Он нервничал. Когда ехал, думал, что его тут разорвут совсем, значит, такой он знаменитый и известный, а у нас этих фильмов никто не видел, его и не знает никто. Так, ходит какой-то человек, и бог с ним.
Коннери две недели отдохнул, подышал полной грудью, так был счастлив. А потом скучно ему стало, не привык он к такому. Он там попросил даже какую-то вечеринку сделать. Пришли люди, он их всячески пытался развлекать и говорил по-английски, но никто ничего не понимал.
Напитки-то все выпили, которые он там выставил на стол, всякие иностранные, и ушли. Ну, а он посмотрел: все выпито, стол разрушенный. И такой говорит: «Действительно, таинственная страна». Так он и не понял, в чем дело», — вспоминал Высоцкий.
Через 21 год, к слову, Коннери снова оказался в СССР, чтобы сняться в «Русском отделе». Но там в скандальные истории была втянута уже его напарница — Мишель Пфайффер.