- Ленка, вы серьезно решили разводиться? – не веря, переспрашивала Марина.
- Не так, чтобы решили, но пару раз говорили на эту тему, - пожав плечами, ответила Лена.
- Он тебя бьет? – шепотом спросила Марина.
- Нет, - сказала Лена и замолчала.
- На сына кричит? Или на тебя? – перебирала варианты Марина.
- Ну, пару раз было, но это так, не считается, - и снова замолчала.
- Пить начал? Да? – последний залп из легкой артиллерии.
- Нет, что ты! – Лена махнула на подругу рукой, - В последнее время вообще не пьет.
- Значит, завел бабу! – пошли в ход тяжелые орудия, - Или ты кого-то нашла?
- Побойся бога! Такие слова еще и вслух! – Лена перекрестилась.
- А какие еще причины для развода бывают? – Марина задумалась, - Характерами не сошлись? Да за двенадцать лет, что вы вместе прожили, уже разобрались бы с характерами.
- Да что ты пристала, почему, да почему! – Лена завелась, - По кочану и по капусте! Не знаю я!
- Хорошее дело! А разводиться зачем? – удивилась Марина, - От скуки? Или чтобы жизнь медом не казалась?
- Понимаешь, ну, не семья уже у нас. Видимость только. Как соседи в общежитии. Бывает так, что за день даже словом не перекинемся. Он в своем мирке существует, я в своем. А пересечься не можем, - заламывая пальцы, объясняла Лена.
- А Ленька что? Сын все-таки, - решила уточнить Марина, - Как объединяющая сила не работает?
- Ты не хуже меня знаешь, что мужика детьми не удержишь, это только в сказках и в кино ради ребенка герой бросает богатую супермодель. А еще отказывается от яхты, машины и собственного острова в Карибском бассейне, - проворчала Лена.
- А объединяющая связка отец-сын? С сыном он как?
- На первый взгляд, нормально. И уроки вместе делают, и гулять ходят, и фильмы вместе смотрят. Но есть тут маленькая загвоздочка, как-то он не так к сыну стал относиться. Как к постороннему, что ли. С тем же успехом он мог так же проводить время с сыном соседки или любой знакомой.
- А Ленька точно от Артема? Может муж твой почувствовал что-то, или сказал кто, подозрения всякие, - ляпнула Марина, а потом уже поняла, что она спросила, и испугалась.
- Я на все сто уверена, там даже вариантов быть не могло, - ответила Лена на автомате, а потом последовала истинная реакция, - Сама понимаешь, какие глупости ты у меня спрашиваешь? Не из той я породы, которые потом через суд папу ищут!
- Мало ли, - не подумав, сказала Марина, за что была награждена тычком пальца под ребра, - Ай! Драться-то зачем?
- А чтобы ты обо мне всякую мерзость не думала!
- Все! – сказала Марина, потирая место тычка, - Ничего я уже плохого не думаю. Поэтому вы и разводитесь, что он к семье охладел?
- Говорю тебе, решения мы еще не приняли, - ответила Лена, - Но, как бы, по логике вещей, дальше должен быть развод.
- Так, я сейчас кое-чего спрошу, только ты пообещай, что больше драться не будешь!
- Ладно, постараюсь сдержаться.
- А ты его случайно ничем не обидела? Мужчины они такие ранимые. Это с виду он может выглядеть скалой, а внутри там обидчивый ребенок. Может ты сказала что-то, что ранило его до глубины души? – сказала Марина и отсела, на всякий случай, подальше.
- Ничего я ему такого обидного не говорила. Даже в мыслях обидеть его не хотела, - задумалась Лена.
- Вопрос не в том, хотела или не хотела. Понятно, что не хотела. Просто для тебя это может быть рядовая фраза, а он воспринял ее на свой счет. Ну, ты же знаешь этих мужчин! У них мысли вообще не правильно работают. Попросишь на кухне помочь, так он во всех шкафчиках петли отрегулирует и табуретки подобьет, а тебе надо было всего лишь противень помыть.
- А что я могла такого сказать? – спросила Лена.
- Про работу, про зарплату, про родителей его, про друзей. Это у них всегда больные места. Может про постель чего-то не то ляпнула? Это у них очень больная тема.
- Честно, Марина, я не знаю, - окончательно растерялась Лена.
- Ладно, мне пора, а ты посиди и подумай. Вдруг что-то вспомнишь. В крайнем случае, - Марина погрозила пальцем, - Но только в самом крайнем случае, можно вывести его на разговор и спросить прямо, что случилось. Но это уже на самый крайний, безвыходный случай.
- Артем Алексеевич, приятно видеть вас без опоздания, - сказала Жанна Егоровна, усаживаясь в кресло, - Ваши коллеги, как правило, избегают моих сеансов, как чумы.
- Мужчине бегать не пристало, - сказал Артем, укладываясь на кушетку, - Мне без вашей подписи только одна дорога, преподавать в академию. А я еще не готов гнить на кабинетной работе. Лечите мой ПТСР, и я вернусь в отряд.
- Легко сказать «лечите»! – улыбнулась Жанна Егоровна, - От медикаментов вы отказываетесь, на групповые занятия приходить не хотите. Толком ничего не рассказываете. Я бы и рада вас вылечить, только скажите, как?
- Я могу сказать, что мне нужна ваша подпись, чтобы получить допуск к активной работе, а не сидеть в кабинете на телефоне. Подпись, а не помощь! – он поднял голову и вперил жесткий взгляд холодных голубых глаз прямо в самую душу психотерапевта.
- Артем Алексеевич, вы же понимаете, что подпись я поставлю, а потом что-нибудь случиться, и отвечать придется и мне тоже. Я на себя такую ответственность взять не могу.
- Давайте я вам бумагу подпишу на такой страшный случай, что я вас заставил подписать мне допуск, а вы, как слабая женщина, не смогли сопротивляться! – предложил он, - А в случае, этого вашего «если что», предъявите документ и с вас взятки гладки!
- Прекрасное решение! Чисто мужское! А вы не подумали, что у меня лицензию в три счета отберут? – сказала Жанна Егоровна, повысив голос.
- За что? – не понял Артем.
- Я, как и вы, при погонах и со званием. Я обязана была доложить, когда угроза моей жизни миновала. Еще до всяких «если что». А раз не доложила, значит, соучастие! – Жанна Егоровна выдохнула, - Хватит глупости придумывать, займемся вами.
Артем откинулся на кушетку и замолчал. «Идея с уговорами не сработала, уговаривать бессмысленно. Остался подкуп. Но откуда у честного капитана МЧС деньги? Остается только надеяться, что она рано или поздно устанет от меня и поставит подпись, чтоб меня больше не видеть».
- Расскажите, что произошло в тот самый день, - попросила она.
- Опять? – Артем поднял голову, - Вы забыли или вам просто нравится такое слушать?
- Артем Алексеевич, мне не нравится такое слушать, я все же женщина, но это надо не мне, а в первую очередь вам.
- Ладно. Поступил вызов на усиление.
Поступил вызов на усиление для тушения торфяников. Артем со своим отрядом был спецбортом переброшен к штабу операции. Без раскачек и проволочек сразу отправились к линии огня.
А там уже и лес горит, не только торфяники. Огонь сверху, огонь снизу. Дым, пепел. Нахрапом не возьмешь. Шаг за шагом и с максимальной аккуратностью. Даже залитая земля могла за спиной вспыхнуть, потому что торф и под землей горит.
Задачу поставили сделать просеку метров на двадцать в ширину и прогнать по ней трактор, чтобы траншею протянуть. Дальше села, не дай бог, огонь дойдет!
С соснами проще, не впритирку стоят, кладем их в чащу в сторону от огня, а там ребята распиливают и отвозят дальше. Время дорого, далеко не возят. Главное – просека.
Еще просеку не добили, уже трактор пустили. А землю выворачивает дымящуюся. Артем запрашивает танк с водой, чтобы в траншею залить. А не слышно ничего, огонь подступает.
Картинка достойная Дюрера. С одной стороны стена огня, с другой – лес, а посередине идет трактор. А из-под гусениц дым поднимается. Того и гляди, сам вспыхнет.
Ребята не робкого десятка, из портативных ранцев тушат, как могут, да толка – чуть.
Заместитель говорит Артему:
- Лети в штаб, требуй танк, иначе не сдержим! Рация накрылась от жара! Если что, мы в реку уйдем, тут по карте метров триста.
Артем хотел вместо себя кого-нибудь отправить, на что ему заместитель сказал:
- Не будут там никого слушать. Проверять начнут, перепроверять, а в это время огонь дальше уйдет. Ты командир, ты приказ отдать можешь.
Раздолбанный УАЗик, позаимствованный в селе, скакал на всех колдобинах, как не объезженный жеребец, норовя выкинуть Артема из салона. А Артем давил педаль газа, умоляя не сдохнуть по пути.
У самого штаба, метров за сто, его нагнала волна жара.
- Шквал!
Ребята не отошли. Их всех, вместе с остовом трактора в той траншее и нашли. А Артем выжил. Из всего отряда только командир и выжил. Выжить-то, выжил, а как жить дальше?
- Артем Алексеевич, вы же понимаете, что это чистая случайность? Огненный шквал на пожаре невозможно предсказать. А то, что выжили именно вы, а не кто-то из ребят, это не ваша вина.
- Понимаю, - сказал он сквозь сжатые зубы.
- Вот поэтому я и не подписываю допуск, - она указала на побелевшие скулы.
- Все я понимаю, - сказал Артем, пытаясь расслабиться, - Справедливость-то где? Я командир, я за них отвечал. А по всему выходит, что я их умирать оставил, а сам сбежал! Вы про ответственность говорили? А как же моя ответственность? Я отвечал, я должен был их охранять! И с ними я должен был в той траншее лежать! А я, вот он, живой и здоровый! Полюбуйтесь!
- Артем Алексеевич, на меня можете кричать, сколько угодно. Но вы должны понять, что вина не на вас. Это чистая случайность. И ваше чувство вины ничего хорошего вам не принесет.
- Да, понимаю я, - сказал Артем, - Что вы со мной, как с маленьким?
- В очередной раз предлагаю вам медикаментозное лечение. Минимальные дозы, щадящий режим приема.
- Нет, - перебил ее Артем, - Я мужчина, а не хипстер какой-то. Я должен пережить все это сам. И смириться должен сам. Что мне даст ваша химия? Искусственное счастье? Или успокоение, что мне плевать будет на потерянные жизни? Давайте будем обесценивать жизни таблетками. Тогда вообще можно людей не жалеть. Цену сразу поставим: один человек – десять таблеток. И спокойно поведем их на убой. Так получается?
- Нет, не так. Вы пережили огромное потрясение. Чтобы можно было продолжить нормальную жизнь, дальше честно и самоотверженно служить Родине, вам нужна небольшая помощь. А я для того и есть в штате, чтобы эту помощь оказывать. Я хочу вам помочь справиться с болью, с чувством вины, со всем тем негативом, который мешает вам жить нормальной полноценной жизнью.
- Я вам про Фому, а вы мне про Ерему! Сам я справлюсь! И без ваших таблеток и нытиков на группе поддержки. Все, хватит на сегодня! – сказал Артем, вставая с кушетки.
- Хватит, так хватит, силой я вас держать не буду. Но вы помните, что у вас есть семья. И ваша семья видит, что вы изменились. Видит, что вам плохо. И им от этого тоже плохо. О них подумайте!
Артем вышел в коридор, не сказав ни слова.
Автор: Виталий Захаренко