Российский гроссмейстер рассказал о темной стороне самой умного вида спорта.
Чемпион мира по версии ФИДЕ 1999 года Александр Халифман в 2013 году в рубрике «Разговор по пятницам» поделился обозревателями «СЭ» Александром Кружковым и Юрием Голышаком рассказами о шахматных аферистах и странных партиях на шахматных турнирах.
– Карпов нам говорил, что в шахматах полно аферистов. Обжигались?
– Самый живописный случай был в конце 80-х. Играл в Германии. Подошел респектабельный немец. Рассказал, что через три месяца в своем маленьком городке устраивает турнир. Протянул визитку, расписание: "Приглашаю…" Я, наивный молодой оболтус, мечтающий поскорее стать гроссмейстером, проверить информацию не удосужился. Даже не сделал перед отъездом контрольный звонок. Купил билет во Франкфурт и полетел.
– За свой счет?
– Конечно. Из Франкфурта часа три трясся в электричке. Вышел на полустанке, из автомата набрал этому херру. В ответ: "Вы кто?! Какой турнир?! Звоните в следующем году". И повесил трубку.
– Ситуация.
– Позже навел справки у немецких шахматистов. Оказалось – не кидала, просто трепач. Крутился возле гроссмейстеров, надувал щеки, изображая важного господина, который собирается провести турнир. Сегодня, в век интернета, подобные фокусы невозможны. Впрочем, я легко отделался. Бывает хуже.
– Это как?
– Организаторы могут недоплатить. Или выставить условие, дескать, гонорар в силе, но одну партию местному мальчику надо проиграть. Я не сталкивался, но наслышан.
– Был в карьере хоть один договорняк?
– В шахматах свои традиции. Договорная партия, которая заканчивается результативно, – табу и позор. Короткие гроссмейстерские ничьи в порядке вещей. Клеймит их либо человек не из этого мира, либо лицемер. Вот Сильвио Данаилов, главный борец с ничьими. Откройте базу, посмотрите, сколько их в 10-12 ходов сделал сам Данаилов, когда был практикующим шахматистом. Правда, есть нюанс.
– Какой?
– Если в супертурнире на глазах миллионов вместо того, чтоб бороться, люди приходят и через 10 ходов пожимают друг другу руки, – это не по-спортивному. А в турнирах попроще короткие ничьи никакого ущерба не наносят. Допускаю, букмекеры со мной не согласятся.
– У шахматистов маршруты интересные. Самые странные перелеты в вашей жизни?
– 1991 год. Прикосновение к цивилизации. Турнир Гран-при в Рейкьявике, на следующий день лететь обратно. Я сыграл хорошо. На закрытии случились легкие излишества. А может, и не легкие, не помню – но утром к самолету не попал.
– Печально.
– Первая добрая новость: из гостиницы не выгоняют. Живи, сколько хочешь. О, думаю, пронесло. Отыскиваю в Рейкьявике авиакассы, все объясняю. Высчитывают, сколько придется доплачивать. Тут выясняется, что я из отеля, который принадлежит авиакомпании Icelandair.
– Что с того?
– Говорят – раз так, денег не надо. Вас обязаны были разбудить!
– В любом состоянии?
– Да! Отвечаю: "Я ж не просил" – "А ничего. У них есть в базе, кто когда улетает. Это наша ошибка, приносим извинения". Был еще забавный перелет в 1992-м на Олимпиаду в Манилу. Союз развалился, каждая команда добиралась своим чартером. Нашим занималась армянская фирма, маршрут Москва – Хабаровск – Манила. Туда добрались нормально, а на обратном пути – чудеса.
– ???
– Сели в Хабаровске, организаторам чартера показалось, что он себя не оправдывает. Загрузка маленькая. Должны были в Хабаровске провести час – а вместо этого два, три, четыре… Все извелись. А наши армяне бродят по залу и кричат: "Кому билеты в Москву?" Цену сбивают, но народ шарахается. Опасается. Не знаю, сколько еще торчали. Наконец Каспаров (признан в России иноагентом. - Прим. «СЭ») взорвался. Подошел, что-то сказал на армянском – сразу полетели.
– У кого в шахматном мире феноменальная память?
– У Льва Псахиса. Помнит все партии Фишера. Ход в ход. Браво! Это красиво звучит – но практического смысла не имеет. "Классику" важно изучать, разобрать партии. Но помнить ход в ход – зачем? Цирк да пыль в глаза. Мы забиваем "диск" лишним! А он не бесконечный!
– В быту чьей памяти вы поражались?
– У меня самого с этим неплохо. Взгляну на карту города – и все найду. 1989-й, впервые очутился в Париже. Поселили на выселках, вечер свободный. Гроссмейстер Гольдин говорит – пошли в центр. Посмотрим Эйфелеву башню. В фойе гостиницы я глянул на карту города. Идем, идем. Башни нет. Часа через полтора Гольдин не выдержал: "Ты ж здесь ни разу не был, наверняка перепутал!" – "Не тревожься…" – "Сам подумай, Эйфелева башня – она о, какая! А на горизонте ничего". Стоило ему договорить, выходим на перекресток, и во весь рост башня! Метрах в двухстах от нас!
