И на этом число смертей во французской королевской семье не закончилось. Мари-Элизабет, невыносимо взбалмошная герцогиня де Берри, не смогла искупить свою вину в династическом плане, произведя на свет здорового сына. Родившийся в июне 1713 года мальчик, названный герцогом д'Алансоном, умер через несколько дней. Кроме того, Мари-Элизабет, как и многие эгоцентричные люди, не обладала талантом развлекать.
Напрасно Людовик XIV осыпал ее драгоценностями, всеми драгоценностями короны, чтобы она могла царственно украсить себя, так как это не удалось Аделаиде. Экстравагантные прически Мари-Элизабет также контрастировали с простыми укладками, которые Аделаида делала к концу жизни. Ее безумные пьяные выходки — можно считать, что Мари-Элизабет была если не сумасшедшей, то очень близка к сумасшествию, — были не из тех, которые могли бы понравиться привередливому Людовику XIV.
Герцогиня была снова беременна весной 1714 года, когда сам Берри умер в возрасте двадцати восьми лет в результате несчастного случая на охоте в окрестностях Марли, когда передняя лука его седла проткнула ему важный кровеносный сосуд в животе (бедный принц скончался от внутреннего кровотечения). Жизнь молодого герцога с Мари-Элизабет становилась все более и более несчастной в результате историй, которые Сен-Симон называл «внезапными, быстрыми и неумеренными» любовными похождениями. В Рамбуйе однажды произошел ужасный случай: Берри, спровоцированный и взбешенный очередной выходкой до предела, прилюдно пнул жену в спину. Увы, правила Версаля не позволяли этому принцу освободиться от рабства.
Посмертный ребенок Берри – недоношенная дочь – умерла 13 июня 1714 года. Возможно, это было хорошо (опять же с династической точки зрения), поскольку пресловутый шлейф любовников Мари-Элизабет, выбранных как будто специально, чтобы оскорбить её мужа, заставил сатириков веселиться на тему истинного отцовства ребенка с перечислением возможных кандидатов.
После этого овдовевшая герцогиня де Берри больше не имела возможности получить еще одного королевского наследника, который скрасил бы одинокую жизнь маленького герцога Анжуйского. Однако Людовик оставался удивительно терпимым по отношению к ней: даже когда она провела смотр полка в солдатском костюме и заставила своих дам сделать то же самое, старый печальный король лишь выразил мягкий протест.
Он произнес самые верные слова о своих мучениях: «Я буду меньше страдать на том свете», – сказал Людовик XIV, поскольку Бог наказывал его за грехи на этом, и «я это заслужил».
Мир, который Аделаида, верная своему предсмертному пророчеству, не увидела, наступил через год после ее смерти. Утрехтский договор от 11 апреля 1713 года привел к заключению общеевропейского и североамериканского соглашения между Францией, Испанией, Англией и Голландией. Лилль и Бетюн были возвращены Франции, а Люксембург, Намюр и Шарлеруа были отданы курфюрсту Баварии. Ницца (тогдашнее владение савойцев) была возвращена Виктору-Амадею, а Сицилия ему обещана.
Филипп V наконец-то был признан Габсбургами королем Испании, хотя Филипп и его наследники должны были отказаться от своих прав на французский престол, а южные Нидерланды, ставшие ареной стольких кровопролитных сражений, отошли к империи. Важной частью урегулирования было полное признание королевы Анны законным монархом Великобритании. Это означало, что человека, известного там как «Претендент», Джеймса Эдуарда, попросили покинуть Францию. Он отправился в Бар-ле-Дюк в Лотарингии.
Для королевы Марии-Беатрис это было время страшной скорби. Ее дочь принцесса Луиза-Мария, девушка, о которой она так нежно заботилась, внезапно умерла от оспы в апреле 1712 года в возрасте двадцати лет, через два месяца после Аделаиды, которая была ее подругой. Это был еще один удар по якобитам: некоторые из их сторонников мечтали о том, что эта очаровательная девушка, в чьем облике «смешались благородные черты Стюартов и д'Эстов», выйдет замуж, скажем, за ганноверского принца и таким образом примирит две религиозные стороны семьи.
Мадам де Ментенон сообщила Людовику XIV, что Луиза-Мария, бывшая «спутницей и главным утешением» Марии-Беатрис, умерла. Теперь король и свергнутая королева встретились, изливаясь слезами и соболезнованиями. Они плакали, видя, что «они, старые, остались, а смерть забрала молодых».
- Полностью историческое эссе можно прочитать в подборке с продолжением «Блистательный век Людовика XIV».
Самое интересное, разумеется, впереди. Так что не пропускайте продолжение... Буду благодарен за подписку и комментарии. Ниже ссылки на другие мои статьи:
- Амурные дела последних из Валуа
