(«Не всё коту масленица»)
«Я всё могу, могущественный я человек».Наверное, это горделивое заявление Ермила Зотыча Ахова могли бы произнести и другие герои Островского: и Дикой, и знаменитый Тит Титыч, и даже Кнуров. Однако именно в «сценах из московской жизни» «могущество» героя очень даже сомнительно.
Почему он столь высокого мнения о себе? «Потому что для нашего брата, ежели что захотелось, дорогого нет; а у вас, нищей братии, ничего заветного нет; всё продажное... Нет, я говорю, коли вся жизнь-то… может, не одной даже сотни людей в наших руках, так как нам собой не возноситься?» А на замечание «Что капиталом-то гордиться!» только вздохнёт: «А то чем же? Сила, Федосевна, сила!» Помните замечание критика, что, по мнению Ахова, он «самый богатый, значит и самый умный, значит и самый сильный»? А что же на самом деле?
Возможно, он и не «самый богатый», но, несомненно, владеет большими деньгами. А вот насчёт всего остального...
Феона, «ключница Ахова и дальняя родственница», расскажет о его «деятельности»: «Да какое дело, окромя, что ворчать ходить да чтоб не спали?.. Кричит: "Я вас кормлю да жалованье плачу", а чужой работы не считает. Ему, кажись, кабы можно из рабочего дня-то два сделать, так он был бы рад-радостью. Вот и бродит спозаранку, и по двору бродит, и по саду бродит, по сараям, по конюшням бродит. Потом на фабрику поедет, там тоже только людям мешает: человек за делом бежит, а он его остановит, ругать примется ни за что; говорит: для переду годится. А с фабрики приедет, с детьми стражается — вот и все наши дела».
«Стражения» с детьми привели уже к развалу семьи: один из сыновей «бежал к тёще», не выдержав жизни с отцом («Исхудал весь, ходит, да так всем телом и вздрагивает. Да и жена его, женщина молодая, измаялась совсем; в слезах встаёт, в слезах и ложится») и его попрёков: «Смерти моей, говорит, желаете, денег дожидаетесь, воли вам мало? Подождите, говорит, подождите; я с своими коплеными не скоро расстанусь; прежде я вас жить поучу, за своё добро над вами покуражусь так, что вы и деньгам не обрадуетесь». Второй сын «очень уж нескладен, да и бестолков так, что не накажи Господи»: «Одно только и знает, что отцу в ноги кланяться, а уж пить да буянить — другого не найдёшь». И приходится отцу постоянно платить обиженным, а сына «сослать на фабрику, чтоб держали там взаперти до усмирения». Время от времени с фабрики его привозят для «лечения» («Доктор ездит, да ещё старичок-раскольник ходит, живых линей ему к подошвам прикладывает») после очередного «ума помрачения» («Стал выбегать на балкон да в мужиков из ружья стрелять»).
И подведёт Феона горестный итог: «В этом богатстве-то чужих слёз больно много, вот они и отзываются — до седьмого колена, говорят». Да, на какой-то момент комедия перестанет быть весёлой...
Очень важно для Ахова произвести, как он сам выражается, «ефект». Наверное, именно поэтому содержит он такой огромный дом: «Дом-то у нас старый княжеский, комнат сорок — пусто таково; скажешь слово, так даже гул идёт». А живёт он здесь в одиночестве, оказываясь подчас в комических ситуациях:«Вот он и бродит один по комнатам-то. Вчера пошёл в сумерки да заблудился в своем-то дому; кричит караул не благим матом. Насилу я его нашла да уж вывела».
Однако Ахов, хоть и видит перед глазами страшный пример сына, считает, что деньги дают ему право безобразничать вовсю - только чтоб не видели нижестоящие. Недаром будет он гнать Ипполита («Ты, как завидел хозяина, так бежать должен; шапку не успел захватить, так без шапки беги. Был, да след простыл, словно тебя ветром сдунуло с лица земли»), а потом ещё и разъяснит: «Мы иногда сберёмся, хозяева-то, так безобразничаем, что ни в сказке сказать, ни пером написать! Так нам и пустить к себе в компанию приказчиков, чтоб они любовались на нас?» И вот здесь мы увидим, что весьма уязвим Ермил Зотыч перед общественным мнением: «Да ты только рассуди, как ему с хозяином в одной комнате? Может, я и разговорюсь у вас; может, пошутить с вами захочу; а он, рот разиня, слушать станет? Он в жизни от меня, кроме приказу да брани, ничего не слыхивал. Какой же у него страх будет после этого? Он скажет, наш хозяин-то такие же глупости говорит, как и все прочие люди. А он знать этого не должен».
И, как скажет Феона, «со скуки» Ахов решает купить себе молоденькую жену: «Не в первый раз ему Москву-то страмить. Он, было, и за богатеньких брался, ума-то у него хватило, да местах в трёх карету подали; вот теперь уж другое грезит. "Изберу я себе из бедных, говорит, повиднее. Ей моего благодеяния всю жизнь не забыть, да и я от её родных что поклонов земных увижу! Девка-то девкой, да и поломаюсь досыта"». При этом купчина даже не допускает мысли, что может получить отказ («Всякому тоже пирожка сладенького хочется…»)
Свои попытки заполучить Агнию он и начнёт с поучений, адресованных её матери: «Ты сирота и дочь твоя сирота; кто вас призрит, ну, и благодетель, и отец родной, ну, и кланяйся тому в ноги. А не то, чтобы, как другие, от глупости чрезмерной, нос в сторону от благодетелев»,- и бахвальства перед девушкой: «Ты не гляди, что я стар! Я ух какой! Ты меня в скромности видишь, может, так обо мне и думаешь; в нас и другое есть. Как мне вздумается, так себя и поверну». И напомнит: «Страх иметь — это для человека всего лучше... Мужчине страх на пользу, коли он подначальный; а бабе — всякой и всегда. Ты и матери бойся и мужа бойся, вот и будет тебе от умных людей похвала».
Уверенный, что отказа ему ни в чём не будет, он даже и не задумывается о возможности его. По его мнению, Агния должна рассуждать только так: «Выйду я за бедного, всю жизнь буду в забвении жить; молодой да богатый меня не возьмёт; дай-ка я послушаю умных людей да выйду за старичка с деньгами... Старик-то мне, мол, за любовь мою и того, и сего», - и обещает «тысячные» презенты (и действительно ведь «отваливает» ей подарок «тысяч в пять»).
Но только не приходит ему в голову, что после его ухода мать с дочерью станут обсуждать его ухаживания совсем по-другому и на слова Агнии «Кабы вы послушали, он мне тут горы золотые сулил» Круглова расскажет: «Про горы-то золотые он мастер рассказывать, а про слёзы ничего не говорил, сколько его жена покойная плакала?.. А есть что послушать. Дома-то плакать не смела, так в люди плакать ездила. Сберётся будто в гости, а сама заедет то к тому, то к другому, поплакать на свободе. Бывало, приедет ко мне, в постель бросится да и заливает часа три, так я её и не вижу; с тем и уедет, только здравствуй да прощай. Будто за делом приезжала».
И никак не ожидает Ермил Зотыч, что совсем скоро получит он полное «асаже». Круглова ещё раньше сокрушалась: «Отчего это не скажут таким людям, что не надо, мол, нам тебя и со всеми твоими деньгами, потому как ты скот бесчувственный». Но ведь скажут же!
И почувствует Ахов, что хоть он и «самый богатый», но вовсе не «самый умный» и не «самый сильный».
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь"
"Путеводитель" по пьесам Островского здесь