Каждую осень мы с подругой обязательно отправлялись за грибами. Это давно стало нашей доброй традицией вроде похода в баню 31-го числа в «Иронии судьбы». Началось это в детстве, когда родители почти силком тащили нас с собой: они дружили — наши папы и мамы. Первое время мы просто бродили с ней по лесу, болтая и прячась от предков. Искать грибы нам было неинтересно,
так как ровным счетом ничего мы в них не понимали. Если честно, я до сих пор разбираюсь в них условно, целиком и полностью полагаясь на Ольку — мою подругу. Она, впрочем, считает, что у
меня нюх на белые. Это правда, у меня всегда к концу прогулки три-четыре отменных крепыша в полупустой корзинке. Зато у нее полная, да не одна, самых разномастных красавцев.
Мои родители на 13-й день рождения подарили мне книгу о грибах в надежде, что я научусь хотя бы отличать поганки от маслят. Не тут-то было. Только мухоморы для меня очевидный враг, другие всегда под сомнением. Потому я и не беру почти ничего, кроме белых да подберезовиков с подосиновиками.
В конце концов мы с Ольгой прогулки по лесу все же полюбили. И, уже став взрослыми и самостоятельными, ездили ежегодно два-три раза в сентябре за город по грибы вдвоем. Это был наш способ расслабиться. Кстати, ее родители всегда очень волновались в таких случаях. Дело в том, что у Ольки моей случались приступы эпилепсии, которые предваряла жуткая головная боль. Нечасто, но это было опасно: вдруг упадет посреди леса! А если я в этот момент далеко? Я ж не
найду ее сразу...
Как-то она сказала мне по секрету, что врачи нашли у нее в голове небольшую опухоль и с нею якобы связаны — эпилептические приступы. Словом, состояние моей подруги — мина замедленного — действия. И хотя в обычной жизни это вроде и не проявлялось никак, но всегда было опасение: а вдруг что случится?
Мужественная моя Олька, кстати, отнеслась к известию об опухоли довольно философски: «Может, умру, а может, и не умру, — пожимала она плечами. — Так никто ж не бессмертен!» Она и мне-то не сразу рассказала про этот диагноз. Чтобы не травмировать. Вообще, кроме самых близких, никто не догадывался о ее недуге: Ольга была самой веселой, самой отвязной и самой обаятельной в любой компании!
Но очередной ее приступ случился аккурат во время нашего похода за грибами 3 года назад. Мы приехали на заранее намеченное место, когда едва встало солнце. Трава была мокрой от ночного дождя, тишина стояла совсем еще сонная... Я поежилась, потуже завязала пояс на куртке и, прихватив корзинку, двинулась к лесу, а Ольга чего-то закопалась в багажнике. Через 5 минутя уже срезала свой первый белый гриб, а через 300 метров второй, совсем от радости ошалела. Решила
похвастаться перед подругой, крикнула, но ответа не было. Неужели я так далеко ушла? Нет. Оказалось, Ольгин приступ случился так внезапно, что она даже не смогла позвать меня.
В глазах вдруг потемнело — как она потом мне рассказала, — язык перестал слушаться, ноги подкосились, и она свалилась на мокрую землю, потеряв сознание. Очнулась от пронзительной боли в голове и ощутила, что кто-то держит ее лицо в своих руках. «Я решила, это ты! — захлебываясь рассказывала Ольга. — Такие теплые руки... Я еще подумала: «Странно, ведь обычно они у тебя как лед». А глаза не могу открыть, так больно! Вот прямо кажется, что подниму веки и голова взорвется!»
А этот кто-то, державший в ладонях ее лицо, тихо произнес:
— Больно, милая? Потерпи-потерпи. Сейчас все пройдет. Вот увидишь... Тс-с.
— Вы кто? — едва шевелила губами Оля.
— Никто, я снюсь тебе, — ответила женщина таким успокаивающим голосом, что захотелось уснуть у нее на руках. — Шучу... Я лесная ведьма.
Она что-то еще говорила, а боль, по Ольгиным словам, отступала и притуплялась... Этот баюкающий голос хотелось слушать вечно. Наконец подруга смогла приоткрыть веки. «Сначала, кроме яркого света, кроме золота листьев, я ничего не различила, а потом... проплыл перед глазами странный силуэт... Женщина в белом одеянии. Красивая. Правда, непонятно, что у нее на голове было. Рога какие-то, что ли... Может, мне и померещилось. — Ольга от напряжения, пытаясь вспомнить все получше, даже зажмурилась. — Я ведь только после приступа в себя пришла».
Незнакомка между тем приложила палец к губам и жестом велела Ольге лежать спокойно. Потом стала, оглядываясь и помахивая Ольге рукой, удаляться в глубь леса. «Вот и все! — Ольга потерла виски. — А тут и ты пришла!» Она все еще по инерции озиралась, видимо надеясь, что ее спасительница
вернется. Я, признаюсь, не очень поверила ей. Мало ли что привидеться в припадке может?!
Но Ольга вообще-то не была склонна к видениям и фантазиям. Кто ее знает? Может, и видела она кого-то?..
Едва ли, конечно, эта женщина сняла ей боль. Совпало просто ее появление и облегчение Ольгиного состояния. Ну я так думала. Пока моя подруга в очередной раз не сходила на обследование к наблюдавшему ее врачу. Так вот! Опухоль ее уменьшилась вдвое. Вы представляете? Через неделю после этой удивительной истории — вдвое! А потом через год вообще пропала. Не увидел ее доктор, который все твердил Ольге про операцию. Он разводил руками, словно даже сожалел, что пациентка выздоровела. Никак не верил в чудо!
Вот такая загадка. Конечно, мы потом пытались бродить на том же самом месте в лесу. Надеялись встретить Олькину целительницу. Да где там! Такие чудеса если И СЛучаются, то не повторяются...
«Э-ге-ге! Спасибо вам, лесная ведьма!» — протяжно крикнула Олька, когда мы оказались там впервые после ее исцеления. Я засмеялась, а сидевшая поблизости птица испуганно шарахнулась прочь...
