Перед нами — картина эпохи Высокого Возрождения. А значит всё, что на ней изображено — совсем не то, чем кажется на первый взгляд. Повсюду скрыты вторые, а то и третьи смыслы. Не так ли?
Взять хотя бы главного героя полотна, предстающего в образе императора. Кого, если не короля Испании, мог продемонстрировать в таком лестном виде художник из подконтрольной Мадриду Фрисландии?
Архитектурный ансамбль, доминирующий на картине — явная аллюзия на древний Рим. Само название полотна, а также характерный антураж, соответствующий библейским описаниям, говорят нам о том, что центральный герой произведения — легендарный царь Соломон. Ведь так?
Царица Савская, что по легенде испытывала его труднейшими загадками, затем убедилась в богоданной мудрости правителя Иудеи и добровольно признала его превосходство над собою — также присутствует на полотне. И, очевидно, является собирательным образом семи мятежных провинций Голландии. Следуя логике библейского сюжета, ей предстоит признать владычество испанского императора как волю небес. И перестать испытывать монаршее терпение и великодушие Соломона из рода Габсбургов...
А что если ничего подобного из этой картины не следует? И не всё здесь подчинено той же логике, что действует на полотнах иных нидерландских мастеров эпохи?
Рассудите сами, дорогой читатель: что за резон гражданину Антверпена (коим являлся автор полотна) прославлять в своих работах короля, чьи войска заставили его бежать из дома и прятаться во Льеже? А ещё через несколько лет, перебравшись в Мюнхен, наш герой написал картину под названием «Аллегория антверпенского возрождения», где в полной мере отрефлексировал «тёплые чувства» к испанской короне. Значит, версия о картине, отвечающей интересам испанцев, неверна.
С другой стороны, как раз в момент написания «Соломона и царицы Савской» наш живописец плодотворно работал при дворе императора Рудольфа II. Переехав в Прагу, занимался росписью интерьеров и украшением плафонов монаршей резиденции.
А что? Хорошая версия! Характерный цвет волос и узнаваемый профиль Соломона на рассматриваемом полотне запросто могли быть отсылкой к внешности августейшего спонсора нашего мастера. Эта светлая шевелюра, эта борода, этот взгляд...
Однако, рассуждать всерьёз о формальном объединении народов и стран, коим являлась Священная Римская Империя образца 1600 года, как о реальном политическом противовесе Испании, подлинной супердержаве XVI века — было бы нелепо. Даже в рамках живописного произведения. А соотечественники, вот уже полтора десятка лет бившиеся за свободу Голландии от каких бы то ни было католических владык, могли не оценить такой «реверанс». Что в суровых реалиях четырёхвековой давности было чревато.
Так что версия о гордой деве — Голландии, присягающей на верность шаткому трону Рудольфа II (которому вскоре предстояло окончательно расстаться с властью) — политический нонсенс и крупный риск. И наш с Вами живописец отлично это понимал...
Но в чём же тогда говорят все эти многослойные образы, странные одеяния и архитектурные ансамбли, изображённые на картине?..
Понимаем, уважаемый читатель: разбирать хитросплетения имён, титулов, названий и дат — далеко не всегда и не всем интересно. А потому поступим в традициях математиков, боящихся утомить аудиторию горой вспомогательных вычислений. То есть напишем сакраментальное: «откуда видно»...
Перерыв кучу литературы и посоветовавшись промеж себя, мы приняли решение на основе трёх главных доводов.
- Ханс Фредеман де Фрис, голландский художник немецкого происхождения, написавший картину «Соломон и царица Савская», был не только отличным живописцем, но и превосходным архитектором. Настолько превосходным, что испанцы, с большим трудом занявшие Антверпен, горели желанием лично познакомиться с человеком, спланировавшим такую замечательную систему городских фортификаций. К счастью для герра де Фриса — не успели.
- Сбежав из Голландии, наш герой много путешествовал по Европе. И вот что примечательно: вырабатывая индивидуальный живописный стиль, он неизменно оставался верен теме городского пейзажа. К примеру: расписывая упоминавшуюся выше замковую резиденцию императора Рудольфа, он успел предложить Его Величеству собственный план огромного, шикарного дворца с парком и фонтанами.
- Стиль живописи де Фриса — союз итальянского маньеризма и фламандского барокко. Это очевидно и вполне логично, если принять во внимание имена его наставников и круг творческих интересов. Однако, десятилетиями странствуя по Старому Свету и непрестанно воспринимая всё новые взгляды и подходы к изобразительному искусству, он постоянно возвращался к идеями позднего итальянского Возрождения. Как к своеобразному «общему знаменателю», к фундаменту обоих своих «коронных» стилей. Например: вскоре после создания «Соломон и царица Савская», Ханс Фредеман де Фрис опубликовал свою книгу под названием «Перспектива», суммировавшей развитие идей линейной перспективы отцов-основателей Ренессанса.
Откуда видно, дорогой читатель: наш герой воспринимал скорее методы и средства, нежели идеологию различных живописных течений. Его никогда не увлекал портрет, не манили исторические или мифологические зарисовки, зато постоянно вдохновлял синтез живописи и зодчества! Картина «Соломон и царица Савская» Ханса Фредемана де Фриса нарушает неписаное правило маньеристов и аккуратно обходит тему политических , социальных и культурных потрясений своей эпохи. По большому счёту живописца не волновали ни образы его героев, ни подоплёка их действий. Воспользовавшись чьим-то заказом или действуя на собственные средства, мастер исследовал тонкости центральной перспективы, а не суетные человеческие натуры.
Истинные главный герой картины «Соломон и царица Савская» — не библейский Соломон и даже не король Испании, а Бесконечность арочного прохода, расположенного в центре композиции. А «главная роль второго плана» — совсем не у Царицы Савской, а у приглушённого солнечного света, что струится сквозь пелену облаков, даря прихотливому смешению архитектурных ордеров и стилей почти что мистическое очарование. Без его мягкого влияния всему этому ансамблю ордеров и орнаментов, что представлены на полотне, ни по чём не сыграть гармоничную «мелодию» форм и пространств. Не поманить наши взгляды в глубину живописной композиции, где кроется так много причудливой, эклектичной красоты...
Вот как-то так, дорогой читатель. Ещё одна загадка старых мастеров раскрыта, ещё одна задача решена. Кабинет — на ключ, материалы — в хранилище, дело — в архив, мы — домой. Приятного Вам созерцания, до новой встречи и до нового расследования, друзья!
Автор: Лёля Городная. Благодарим за внимание и приятного просмотра. Подписаться
