Ранним майским утром Казанский вокзал встретил Зарему шумом, гомоном пассажиров и встречающих, спешащих к своим поездам, криками носильщиков и таксистов, скороговоркой торговцев, монотонным голосом диспетчера, разносящимся под застеклёнными сводами. Потеряться в такой сутолоке было проще простого.
К счастью, этого не случилось. В тамбуре девушка торопливо распрощалась с тётей Зульфижат и Маришкой и, едва выйдя на платформу, сразу увидела бегущую к ней Карину. Зарема кинулась в объятия подруги. Ей сейчас как никогда не хватало душевного тепла близкого человека.
- Я так боялась, что ты выйдешь из вагона раньше, чем я подойду!
Карина заглянула в глаза Зареме, ожидая увидеть в них горькую растерянность и боль из-за минувших событий. Но взгляд девушки был не по возрасту ясен и твёрд.
– Зачем ты надела маску, Зарем? Это Москва. Здесь до тебя никому нет дела.
- Я не хочу ловить на себе любопытные или жалостливые взгляды… Надоело все это.
- У нас с тобой началась новая жизнь, Заремка! Больше не будет никаких взглядов, дорогая моя, ни жалостливых, ни любопытных. Встанем на ноги, Зём, не переживай! Соберём деньги и прооперируем тебя! Ладно, об этом потом. Где твои вещи?
Карина подхватила сумку и взяла подругу за руку.
- Держись за меня крепче, а то потеряешься в толпе. Хорошо, что метро уже открылось. Сюда-то я на такси добиралась, слава Аллаху, без пробок обошлось, потому что ещё рано. А отсюда мы на метро поедем, в Москве это самый быстрый вид транспорта.
Карина ловко лавировала в суетливом людском потоке, таща за собой Зарему. Пройдя длинный перрон, девушки спустились в метро – для этого не надо было даже выходить с вокзала.
В подземном переходе, ведущем к метрополитену, людей было ещё больше. Карина задержалась возле касс, чтобы купить билеты, а Зарема с любопытством осматривалась по сторонам, восхищаясь узорчатыми колоннами, мраморными стенами и полом, затейливым литьём перил и парапетов. Видя круглые от изумления глаза подруги, Карина улыбнулась.
- Да, здесь очень красиво. А «Комсомольская – Кольцевая» – вообще дворец, там мозаичные картины под потолком, говорят, из настоящего золота. Правда, местные к этой красоте уже привыкли…
- Мы сейчас туда спустимся?
- Нет, нам в другую сторону. Смотри, как нужно проходить турникет.
Карина приложила один из купленных билетов к жёлтому кружку на торце высокого металлического сооружения. Красный крестик на маленьком табло сменился зелёной стрелкой, стеклянные створки, преграждающие путь, распахнулись. Карина подтолкнула Зарему вперёд.
- Давай, не тушуйся. В Москве волей-неволей приходится ускоряться.
Девушки спустились на платформу «Кольцевой – Радиальной». В подошедшем поезде было не очень много народу, к тому же, часть людей вышла, и подруги смогли сесть. Наклонившись к самому уху Заремы, чтобы шум поезда не заглушал слова, Карина говорила:
- Сейчас мы поедем к нам. Мы с девчонками по работе сняли трехкомнатную квартиру. Живём по двое в комнате. Всего нас было шестеро, но кабардинка Фатима съехала недавно. Теперь место в моей комнате пустует, и я его придержала для тебя. За жильё мы платим шестьдесят тысяч в месяц – скидываемся по десятке каждая. По московским меркам это не так дорого, зато квартира в пяти минутах ходьбы от моей работы, да и мебель есть неплохая, и вся необходимая бытовая техника – тоже. Хозяйка нас не дергает, но и мы ведём себя прилично: собираем сумму в назначенный день, звоним ей; она придет, осмотрится, спросит, все ли нормально, заберёт деньги и уйдёт. И так до следующего месяца. Ты дома маску можешь спокойно снять, девчонки в курсе. Я им сказала, что ко мне приедет моя младшая сестрёнка. Ну что ты так смотришь на меня? Да, ты моя сестра! Они знают, что у тебя есть проблемы. Для них мы с тобой – сироты. Я тоже сирота, Зём… Ладно, потом все расскажу, тут всё равно нормально не поговоришь. Тем более нам скоро выходить – пересаживаться на нашу ветку.
Зарема изумлённо смотрела на подругу. Это была какая-то совсем новая Карина, уверенная, самостоятельная, закалённая жизнью в Москве – и Зареме это очень понравилось.
Во время пересадки девушка крепко держалась за руку подруги, озабоченная только тем, чтобы не потеряться в толпе. Здесь народу было ещё больше, чем на вокзале, и Зарема не успела рассмотреть ни мраморные барельефы, ни причудливые люстры под потолком. Карина же не выказывала ни малейшего волнения. Миновав эскалатор и несколько лестниц, они вышли на «Боровицкую» – эта станция напоминала старинную крепость – свернули на нужную платформу и успели вскочить в двери вагона, над которыми уже мигала красная лампочка. Карина спокойно двинулась по проходу между сиденьями. Поравнялась с двумя сидящими подростками, взглянула на них – и они тут же поднялись, уступая девушкам место. Зарема была поражена.
«Я тоже стану такой сильной», – пообещала себе девушка. Но, вспомнив о подлости брата, мгновенно почувствовала себя слабой и беспомощной.
- Ты чего, Заремка? Тебе плохо?! – встревожилась Карина.
Ну да, ведь подруга не знает об этом воровстве. Собравшись с духом, Зарема выдавила:
- Карина… Я не смогу заплатить тебе за квартиру. Рамазан украл все мои деньги…
Девушка низко опустила голову, чтобы никто из пассажиров не заметил её враз набежавших слез. Карина молча притянула её к себе, и девушка уткнулась лицом в плечо подруги. Худенькое тело Заремы вздрагивало от плача.
«Господи, сколько же мы хлебнули по воле Твоей… в семнадцать-то лет…»
- Зём… Не плачь… Я вообще не знала, что у тебя были какие-то сбережения, и даже мысли не допускала о том, что ты должна мне что-то платить. И сейчас не допускаю. Ну всё, всё… Вытирай слезы. – Она вложила в руку Заремы носовой платок. – Сейчас приедем домой, покушаем, и я тебе расскажу, что придумала, пока тебя ждала.
Карина поцеловала подругу в висок.
- Все будет хорошо, солнышко. Мы с тобой обязательно встанем на ноги. Главное, ни при каких обстоятельствах не отворачиваться друг от дружки, как бы тяжело ни было. Ты у меня одна родная, и я у тебя одна – родная. Запомнила?
Зарема улыбнулась сквозь слезы и кивнула Карине.
- Ну, вот и умница. Скоро будем дома.
- А где нам выходить?
- Там же, где все выходят, – подмигнула Карина. – Наша остановка конечная.
На станции «Бульвар Дмитрия Донского» было уже довольно людно. Сезон отпусков ещё только начинался, и народ плотной толпой оккупировал соседнюю платформу в ожидании поезда. Люди ехали на работу.
Зарема успела мельком полюбоваться строгими бело-зелёными колоннами с тройными шарами-светильников, но Карина поторопила её.
- Ещё насмотришься. Выберем день, покатаемся по Москве… И прекрати дёргаться по поводу внешности! Видела бы ты, как некоторые себя уродуют, лишь бы выделиться из толпы, – и язык надвое разрезают, и зубы подпиливают. Про татуировки всякие и серьги в чём попало я вообще молчу. А однажды я чешуйчатую девчонку видела, представляешь? Чуть не упала, честное слово! И ведь не просто рисунок, а настоящая чешуя… Мне потом объяснили, что это специальные импланты под кожу вставляют, чтобы сходство полное было. Говорят, бешеных денег стоит…
Слушая Карину, Зарема горько удивлялась про себя: кто-то старается привлечь чужое внимание, искусственно создавая себе отталкивающую внешность и тратя на это немалые средства, а кто-то, напротив, мечтает ничем не выделяться из толпы, только финансов на это нет как нет…
Девушки миновали ещё две лестницы и вышли на улицу. Почти вплотную к метро стоял высокий дом, первый этаж которого занимал супермаркет «Пятёрочка».
- Вот тут мы все работаем, – весело сообщила Карина. – А во-он, видишь, торец дома из красного кирпича? Там мы живём, на пятом этаже.
Квартира, в которой теперь предстояло жить и Зареме, полностью соответствовала описанию Карины: чистенькая, отремонтированная, со всей необходимой мебелью и бытовой техникой. Три большие светлые комнаты и огромная кухня с окном-эркером действительно стоили тех денег, что платили вскладчину девушки.
Зарема стояла в прихожей, боясь пошевелиться. Новая жизнь, о которой она так мечтала, вдруг оказалась вполне реальной перспективой. И начиналась эта жизнь вот прямо здесь, в этой квартире.
- Ты чего встала, Зём? Разувайся, проходи. Девчонки уже на работу ушли, я вас вечером познакомлю. Они все – наши землячки, дагестанки, только из разных мест. Ты осмотрись пока, душ прими, а я завтраком займусь.
Карина распахнула перед ней одну из дверей.
- Ну, как тебе? Спать будешь на этом диванчике, его можно раскладывать. Вещи твои будут здесь, в шкафу и в комоде. Телевизор в другой комнате стоит, зато у нас с тобой балкон есть! Правда, здорово?
Зарема зачарованно кивнула, с детским восхищением оглядывая своё новое обиталище.
- Тогда бросай сумку – и в душ. Да оставь ты её, потом распакуешь. Я тебе уже всё для мытья приготовила.
- Карин… ну зачем ты?..
Но та отмахнулась и потащила подругу в ванную.
Через полчаса освежённая Зарема в банном халатике из тонкого голубого флиса и уютных тапочках-бегемотиках – подарках Карины – сидела за кухонным столом, уплетая яичницу с помидорами и сыром, бутерброды с паштетом и запивая всё это яблочным соком. Только сейчас она поняла, как проголодалась со вчерашнего дня. Карина, сидящая напротив, смотрела на девушку с почти материнским умилением.
- Кушай, кушай, родная. А то худенькая ты у меня, как веточка. Как работать будешь, где силы возьмёшь? Вот и ешь как следует.
После завтрака Зарема в подробностях рассказала обо всём, что с ней случилось после женитьбы Рамазана. Карина была в бешенстве: тонкие брови сошлись на переносице, губы сжались в суровую складку, а в глазах засверкали гневные искры. В какой-то момент она не выдержала, вскочила и начала расхаживать по кухне, пытаясь обуздать клокочущую в душе ярость.
- Я так и знала! Я чувствовала, что добром этот брак не кончится! Семейка у этой Хадижи ещё та – завистливые, высокомерные, как индюки. Да и сама она им под стать, гнилая душонка! Как я расстроилась, когда ты сказала, что Рамазан на ней женится! Я понимала, что не будет она ни ему достойной женой, ни тебе – хорошей подругой… Ну почему ты мне сразу же не позвонила, когда он впервые ударил тебя? Я бы в тот же день приехала за тобой! Почему ты терпела? Почему давала над собой издеваться?!
Зарема виновато съёжилась, опустив голову и покраснев до корней волос. Карина, немного успокоившись, крепко обняла подругу.
- Ладно, всё… Теперь я рядом, и никто не посмеет тебя обидеть. Давай чайку попьём? Я тебе про девчонок расскажу.
- Марият – из Хасавюрта. Такая хохотушка! Она тебе очень понравится, Зём! Асият – из Тарумовки. Спокойная, умная, очень справедливая. Заира из Ботлиха – чистюля! За каждую пылинку гоняет нас шваброй по всей квартире. Ну, а Рукият – из Буйнакска. Отличная подруга, добрая и отзывчивая. Я их всех очень люблю. Мы уже практически сёстры, все-таки не первый год живём вместе. Понимаешь, нас объединяет не только родина, но и неудавшаяся личная жизнь. У каждой что-то не сложилось, да так, что пришлось уехать из Дагестана и ютиться здесь по съемным углам, чтобы как-то помогать деньгами своим близким. Заира и Асият – вдовы, а Марият и я – разведенки. И вот ещё что, Зём… Очень прошу, не заводи при них разговора о детях. Для всех нас это очень болезненная тема, потому что ни у одной их нет…
Зарема кивнула. Ей до сих пор не верилось, что её жизнь сделала такой крутой вираж. Еще несколько дней назад она была в отцовском доме: ходила по комнатам, гладила руками те вещи, к которым прикасалась когда-то покойная мама. Навещала могилы родителей, прощалась с ними, взяв с собой только горсточку земли и ветку полыни на память, потому что понимала: дороги назад не будет. И вот теперь она здесь – в столице.
Карина внимательно вгляделась в лицо Заремы.
- Зём… Я не говорю тебе: забудь. Ты не сможешь сразу вычеркнуть из памяти всё, через что прошла. Да и никогда не вычеркнешь, наверное. Поэтому я скажу тебе: не вспоминай. Просто переверни эту страницу своего бытия. Скажи сама себе, что у тебя началась новая жизнь, в которой нет места призракам из прошлого. А впереди у нас с тобой великие цели. – Карина улыбнулась. – Во-первых, мы устроим тебя на работу. Во-вторых, накопим деньги на твою операцию.
- И куда меня возьмут с такой внешностью? Я к работодателям и подойти боюсь…
- Не надо никуда подходить. Марият уже нашла тебе работу – не бог весть какую, зато с нормальной зарплатой. Ты, наверное, заметила, что у нас в подъезде сидит консьержка? Так вот, такие же дамы сидят во всех подъездах нашего дома. Помимо наблюдения за порядком и контроля приходящих и уходящих, они еще и убирают подъезды – жильцы им за это приплачивают. Но наши консьержки уже в том возрасте, когда такая работа почти не по силам. Вот Марият и подсуетилась: сперва договорилась с одной, а та и остальных сагитировала. В общем, ты убираешь, а они тебе платят по пять тысяч в месяц каждая. Конечно, это не вся сумма, которую они с жильцов собирают, но всё равно неплохо. Как тебе такой вариант, Зем? Параллельно подыщем тебе ещё одну работу. Плюс твоя пенсия… Прорвёмся, не волнуйся.
Зарема обняла Карину.
- Спасибо, что ты есть у меня!.. Я по дороге сюда думала: что бы я делала, если бы тебя не было? Смогла бы я всё это пережить?
Карина рассмеялась.
- Мы с тобой всё переживём и преодолеем! Теперь ложись спать, я уже постелила. После обеда пойдем знакомиться с консьержками. Потом нам надо будет дома прибраться и еды наготовить. Девочки раньше полуночи не придут, так что всё успеем.
Продолжение следует...
