Начало рассказа здесь
Кондратьев никак не мог войти в привычную жизненную колею, после, совершенно, неожиданной поездки в клокочущую страстями Чечню, против воли включенный в рабочую группу под эгидой небезызвестного Березовского, по освобождению захваченных в заложники Российских военнослужащих.
* * *
Группа состояла из военных, правозащитников всех мастей, и представителей четвертой власти. Не обошлось здесь и без участия вездесущего полковника Ковалёва Петра Платоновича. Хотя, «по закоулкам» ходили упрямые слухи, что полковник Ковалёв, давно уже не полковник, а генерал-лейтенант, акула политики, серый кардинал, а мол, полковники, это плотва, которая так глубоко не заплывает.
* * *
Неделя, проведенная на крышке кипящего котла, привела его в шок. В Чечне предстояли выборы главы республики Ичкерия, и у многих открылись большие возможности и перспективы. У одних, оказаться на свободе, у других возвыситься в глазах общественности, не важно, какой страны, выбиться во власть, и, конечно же, «срубить бабла», чем больше, тем лучше.
Грозный показался ему мрачным, призрачным городом с картины, написанной художником-сюрреалистом. Чёрное небо, разрушенные здания, грязь, хмурые бородачи, всё это давило на психику. Его сковал ужас, когда он увидел мокрых, замерзших, растерянных восемнадцатилетних солдатиков, похожих на беззащитных воробышков выпавших из гнезда. «За что? И где?? В своей собственной стране! А мы в Афгане разве не такими были? Нет! У нас была идеология и вера в Страну, и воспитывались мы, выжившими в горниле страшной войны дедами и отцами».
* * *
В воинской части, в которую они прибыли для прояснения некоторых вопросов, Кондратьева буквально сразила дикая картина рукоприкладства, о существовании которого он, конечно, знал, но воочию никогда не видел. Разъяренный, издерганный майор, с красными, на выкате глазами, благим матом орал на юного солдатика, смотрящего затравленным взором из под надвинутой на глаза каски, а затем, ничтоже сумняшеся, размахнулся, и с силой ударил его в лицо. Тот, не удержавшись, упал спиной в грязь. Майор подошёл и в «довесок» пнул того под ребра ногой.
Виктор Алексеевич, глядя на спятившего командира, подумал, не хватает еще, чтобы эту процедуру повторил каждый солдат стоящий в строю, и готова точная картина из рассказа Толстого «После бала». У него было такое ощущение, что он в расположении арестантской роты времен императора Павла, а не в армии, преемнице славных воинских традиций Страны Советов. Не стал бы так поступать ни один командир в Афгане. И не потому, что мог в суматохе боя схлопотать пулю в спину, а потому, что четко сознавал, без солдата он никто.
Он не вытерпел, подошел к командиру, и сквозь зубы процедил: - Ты что творишь, держиморда?? Ты офицер, или блоккапо в концлагере?? Ты кем себя возомнил? Под суд захотел?
Командир посмотрел на Кондратьева уставшим, злым взглядом, и «послал его по матушке» отборным матом. - Шляетесь здесь правозащитнички хреновы! А, ну -ка, давай, «Калаш» в зубы, и покажи этим молокососам, как нужно воевать! Их же только от мамкиных титек оторвали, и сразу в мясорубку! А этот – беглец! Обгадился, и как прикажешь с ним обращаться? Завтра он в плен попадет, а ты опять припрешься его освобождать!
- А я свое отвоевал, и с солдатиками так, не обращался. Ты же командир, сумей донести до сердца солдата, что от него требуется! В конце концов, есть устав, есть закон. Есть честь офицерская!
- Ох, и умники же вы, крысы кабинетные! Попробуй, до него, что нибудь донести! У него же стресс! Его к этому никто не готовил, ничего у него не спросил, а сразу бросил сюда, в пекло! А ты про закон! Хочешь, чтобы он отмотал срок в дисбате? А ты, там был? Кем выйдет оттуда этот пацан? А? Молчишь? Да, пошел ты…
- Хочется мне ответить тебе, твоей же методикой, но не стану. - И жалко стало Виктору Алексеевичу этого еще не старого, но уже седого, задерганного майора, на плечах которого тяжелой плитой лежит груз ответственности за жизни этих необстрелянных юнцов.
* * *
Сна не было. Ворочался с боку на бок, тайно ликуя, что болезнь в какой- то мере отступила, благодаря молодому, талантливому хирургу Саше, к полному недоумению Кондратьева, отказавшемуся от солидной материальной благодарности, но согласившемуся дать обширное интервью. Надо помочь начинающему талантливому «светилу» найти достойное место в этом непростом мире. Ведь, буквально, вытаскивает заранее распрощавшихся с жизнью доходяг с того света.
* * *
Кондратьев встал, вышел на балкон, достал сигарету, потом скомкал её и с досадой швырнул вниз. Посмотрел на небо, затянутое снежными тучами. «Скоро Новый год. Каких ещё сюрпризов от него ждать?» Вспомнился декабрь позапрошлого года. «Костя. Черт! Как жалко мужика! Кристально честный человек, жемчужина журналистики! Этот крест мне придется нести всю жизнь. Моя вина, что доверился Петру, а ведь в Афгане он был совершенно другим. По своему талантливым, прирожденным воином. Хорошим другом. Потому и прибрало его к рукам ГРУ. Не раз мне жизнь спасал. А Костю, если верить его словам, почему -то не смог или не захотел спасти. Резануло мне слух в его рассказе: или Эдик, или Костя. Он выбрал Эдика. Спасибо ему, конечно, за сына, но история явно тёмная, с дурным запахом. И мне в ней явно что-то не нравится».
Кондратьев зашел в комнату, открыл окно, достал из пачки ещё одну сигарету, и невзирая на внутренний протест, облокотившись на подоконник закурил. И мысли его вернулись в тот день, когда он говорил с Костей о Петре. «Ручался как за порядочного человека. Боже! Какой же я был идиот! Совершенно не подумал о временном факторе . Было другое время, другая страна, и молодой лейтенант Петя был другим. Сколько лет я его не видел? Слепец! Можно было предположить – изменилось время, изменив вместе с собой и людей. Не всех, но многих. И Петруше захотелось сладкого кусочка власти».
* * *
Щёлкнул выключатель и кухня озарилась светом:- Так, я и знала! Курим, значит? - в дверях стояла жена Шура.- Ты, что, Витя, как пацан прячешь сигареты? Тебе же курить нельзя!- возмутилась она.
- Шурик, дорогая, иди пожалуйста спать. У меня бессонница, и я, обдумываю свою книгу.
- Ты опять за неё взялся, Витя? Что за маниакальное желание? Зачем? Кому это надо?
- Люди должны знать правду.
- Витя! Какие люди? Какую правду? Эта «правда» льётся потоками из каждого «утюга»! Простые люди устали от водопада «правды», в которой тонут их бедные уши! Им покоя жизненного хочется, многие от телевизоров отказались, газет не читают! Господи, где те старые добрые времена, когда власть щадила наши нервы. А мы «голоса Америки», жадно ловили на УКВ, не предполагая, что эти голоса покажутся нам жалким мышиным писком! Теперь у нас в эфире не голоса, а голосищи, похлеще той Америки: дерутся в прямом эфире, матом ругаются. И рассуждают о драконовской Советской цензуре.
- Вот, это -то, и плохо, что люди ничего не знали.
- И что в этом плохого? Я, как простой, смертный обыватель, не желаю ничего знать, видеть и слышать. Зачем мне этот шабаш ведьм? Ты, же скрывал от меня, что Эдик в плену? Берег мои нервы. Вот так и тот режим в стране нас не напрягал трагедиями. И, твоя, книженция с патриотическими воспоминаниями через пару лет превратится в ненужный хлам и прах.
- Нужный, - упрямо заявил Виктор Алексеевич.- Историкам и потомкам нашим.
- Витя! Ради бога! Каким историкам? Каким потомкам?! Эти «потомки» уже сейчас называют Наполеона маминым тортом, кем они его назовут через десяток лет, один господь знает. А тебя назовут щелкопером и бумагомарателем, кидающимся на компьютер с вилами. Я иду спать и тебе советую. Скоро утро.
- Иди, Шурик, поспи, а я сейчас кофейку выпью и пораньше пойду в редакцию.
Шура глянула на мужа и произнесла:- Надеюсь, не в пять утра пойдёшь? Всё- таки сегодня выходной.
* * *
Виктор Алексеевич прошёл в кабинет, сел за рабочий стол, прикрыл глаза, и его неожиданно потянуло в дрёму. «Полуночник, черт меня побери. Ночь лупал глазами, как филин, а скоро утро. Спать хочу, и кофе не берет». Он встал, подошел к окну. Ветер выл за окном, дождь хлестал по стёклам. « Вот это зима, и погода нервная, и непостоянная, как люди»,- подумал он. - «А прилягу- ка я, может, часок передремлю, рано ещё».
Окончание рассказа здесь.
Кто забыл поставить лайк?
Уважаемые читатели и гости канала! Не забывайте оценивать рассказ лайком, он очень необходим как для автора, так и для рассказа).
Канал "Стэфановна", для тех кто не читал, предлагает Вашему вниманию рассказ