Лилия, названная отцом в честь цветка, неловко мялась у родительского дома, репетируя речь:
- Мама… я думаю, что это нечестно. И она спросит – о чем я? Тогда я скажу – “про то, что жильем надо обеспечить либо всех детей, либо никого”. Да, точно. Я ведь о справедливости. Это нормально, что мне горько. Нормально, что я хочу все пополам. В конце концов, в хороших семьях все и делят пополам – и радости, и невзгоды, - Лиля вчиталась в бумажку, на которой набросала основные тезисы, - Так. Снова. “Мама, я не хуже Вани”. Правда, же, что не хуже?
В ее голосе трещала неуверенность.
Детские воспоминания…
Для родных она всегда, абсолютно всегда была хуже, чем Ванечка. И с этим ничего не поделаешь.
Но сегодня… Вот прямо сейчас, в этот вечер, у нее есть шанс высказаться, сказать всем, что она чувствует.
- Это не для ссоры, - заучивала Лиля, - Я не хочу с вами ругаться. Я хочу понять, что для вас значу.
Последняя фраза получилась какой-то нежданной. Лиля дополняла речь, и вдруг сказала о том, чего ей, на самом деле, хотелось. Внимания. Простого человеческого внимания. И заботы от семьи. Чувствовать, что она тоже им важна, что ее любят. Ее, а не только брата.
Все эти репетиции и написанные тексты – это повод оттянуть момент разговора. Потому что Лиля предполагала, как они ответят… Но очень не хотела это проживать.
- Пойду и скажу! – решилась она.
Квартира родителей пропахла ароматами разных парфюмов. Мама занимается их продажей. У нее огромная коллекция – и флаконы по 50-100 миллилитров, и крошечные баночки по 5-10 миллилитров. Лиле не позволялось их брать, когда Ваню не ругали даже, если она разбивал штуки четыре за раз.
“Ты собираешься испортить всем праздник” – прозвучало в мыслях.
Вообще-то Лиля и планировала поговорить до праздника, но подумала и склонилась к другому варианту – поговорит после. Пусть Ваню все желающие спокойно поздравят с билетом во взрослую жизнь. А уж она потом вклинится, когда время будет.
- Жених! Настоящий жених! – расхваливала Ваню мамина сестра, - Все при тебе! Приведешь туда жену будущую. Ты мужчина. Вот сестренке твоей гораздо проще – она к мужу переедет, когда захочет.
Он кивал в ответ.
Лиля мечтала уже уйти. К какому мужу? Она арендует квартиру сама. Все в курсе.
На нее, как обычно, никто не обращал внимания. Предполагалось, что она будет плясать от радости за брата, напрочь забывая о себе. Как делали они. Ваню баловали родители, тети, дедушки…
Ему торжественно вручили ключи. И все поехали смотреть жилище. Все, кроме Лили, которая просидела в кресле все то время, пока они одевались и обувались, чем-то звеня.
Как тень.
К полуночи показалась в коридоре маме. Папа еще что-то делал с машиной.
- Ой, Лиля, а ты почему Ване не аплодировала? Видела бы ты его там! Такой горды! Мы столько фотографий сделали!
- А как же я?
- Чего ты? Ты не поехала. И у нас еще будет серьезный разговор на эту тему. Никакой родственной поддержки от тебя не чувствуется.
- Вы, наверное, забыли, но у вас двое детей.
Мама прекратила носиться по дому, собирая конфетти:
- Ты выпила, что ли?
- Нет. Вы с папой хоть немного подумали, что мне неприятно? Что я такая же ваша, как и Ваня? Что я трачусь каждый месяц, и это нормально, но, как только Ване пожелал жить отдельно, то ему все подали на блюдечке? Если бы у вас не было денег, то это был бы другой разговор. Но чем я хуже?
Папа присоединился:
- Она что, завидует брату? Я так и думал, что этим закончится. Ты совсем не способна быть частью семьи. Мы всегда это видели.
