Японский «сад» не равен простой сумме некоторого количества гальки, мхов и карликовых растений, расположенных в определенном порядке. Трудно провести четкие границы между религией, философией и искусством — они скорее размыты. И то, и то другое – лишь формы выражения особого, мировосприятия и мироощущения.
Запад – многоречив, Восток – немногословен, но его молчание громоподобно.
Извечная природа не предполагала наличия слов. Природа – божественна, бесконечна, самодостаточна…
Еще до того, как в страну пришел буддизм, японцы практиковали синтоизм. Эта древняя религия видит богов не где-то там, вдали от человека, а здесь на земле, рядом — в каждом камне, дереве, водопаде, ручье, дуновении ветра. Поэтому японская культура всегда ставила природу выше искусства. «Японский мастер относится к природе не как господин к рабу, а как мужчина к женщине, от которой хочет иметь ребенка, похожего на себя».
Буддизм пришел на смену синтоизму, не отменяя его. Философия дзен сконцентрирована на бессознательном.
Оказалось, что к просветлению можно придти интуитивно, в минуты самозабвенного общения с природой. «Не сотвори, а найди и открой!»
Потому садовник вправе лишь подправлять и облагораживать то, что сложилось само собой, не вторгаясь в ткань природы.
Даже самое незначительное вмешательство ограничено жесткими правилами и рамками, глубинный смысл которых в «не нарушении» гармонии. Правила эти неукоснительно соблюдаются…
Японский сад КАРЭ САНСУЙ («сухой пейзаж») глубоко символичен. Необъятная пространственность природы спрессована в замкнутые рамки. Вселенная уменьшена в сотни тысяч раз и стянута в небольшую площадку. Пропорции создают иллюзию бесконечности. Атмосфера таинственности положена в основу паркового дизайна.
Две непременные вещи в саду камней – это инь и ян, черное и белое, отрицательное и положительное, женское и мужское, вода и камни. Одно не существует без другого. Камни – всегда настоящие. Воду может изображать песок или галька. Остальные «персонажи» — мхи, деревья — вариативны, их может и не быть.
Камень в его первозданной форме – главный атрибут японского сада. Обычно камни связаны с каким-либо буддийским мифом. В «карэ сансуй» они обычно группируются по три, по аналогии с божествами в буддийском храме. Основа триады – самый крупный камень, организующий другие два. «Камни убегают и догоняют, упираются и поддерживают, смотрят вверх и вниз, лежат и стоят» (Книга «Сэндзай Хисе»). Каждый камень обладает собственным «лицом». Размер камней, отношение их высоты к периметру, форма, цвет и другие свойства подобраны в соответствии с определенными философскими соображениями. В поисках идеала камни иногда привозят даже из-за границы.
Продуманно распределенные камни идеально «ложатся» в пространство, окружающее сад – фасад дома, деревья или кустарники, естественные водоемы. Все вместе органично вписано в разносторонний треугольник согласно закону движения. Самая длинная сторона прилегает к фасаду здания, короткая — слева, средняя — справа. Объекты внутри расположены так, что «каменные группы производят впечатление гор, реки и даже бьющихся о скалы волн океана» (Ясунари Кавабата). В их порядке глубинный смысл, доступный только посвященным. Говорят, японец получает от общения с садом во много раз больше, чем любой другой человек…
Согласно принципу неопределенности и относительности ни одна из воображаемых линий, соединяющих два предмета в саду не должна быть равной другой в длину или параллельной. В триаде не может быть двух камней одного размера или одинаковой формы. Как и в самой природе, в японском саду царствует асимметрия. Не менее важны цвета — темные на заднем плане, более светлые – на переднем. Все нюансы оттенков многократно выверены – «не совсем» черный контрастирует с «не совсем» белым, серовато-бурый оттеняет всю палитру природно-зеленого.
Человек бросает первый, мимолетный взгляд на панораму сада… «Выхватывает» сначала одну группу камней, потом другую. Его взгляд плавно перетекает с одного валуна на другой, и, когда форма или текстура камня вызывает какие-то ассоциации, пусть даже смутные, — на время фокусируется на нем. Вокруг – однообразный белый песок, в пространстве нет ничего отвлекающего. Поэтому концентрация внимания усиливается и порождает новые цепи ассоциаций. Особая конфигурация песочного фона вокруг камней «направляет» взгляд, заставляя его перемещаться от группы к группе в строго определенном порядке. Постепенно человек уходит из внешнего мира и предается самосозерцанию, что вызывает у него ощущение спокойствия и безмятежности. Вот так сад негласно управляет процессом восприятия…
Если вы посчитаете видимые вам камни, то с удивлением обнаружите, что их всего четырнадцать. Пятнадцатый камень есть, он там, просто он прячется от вас среди остальных. Вы делаете шаг, другой по террасе, меняете перспективу и — о чудо! — невидимый камень показывается на свет. Пересчитываете их опять… четырнадцать. Уже другой исчез, испарился, скрылся из виду. Еще несколько шагов… появился и он, но не хватает какого-то еще. С какого бы места вы не смотрели, один камень (каждый раз иной) всегда сумеет ускользнуть от вашего пытливого взгляда…
Сад — ключ к пониманию самого себя. Откройте эту дверь сами…
