С тихим «пуф!» Хранитель выпала в мир.
Не сходя с тёмного коврика, привычно щёлкнула выключателем за спиной, у входной двери.
Стащила один кроссовок, поставила на специальную резиновую подставку-корытце — чтобы снег стёк. Второй — туда же.
Сошла с коврика, оглянулась. На двери висит зеркало в полный рост. Агни стащила шапочку с помпоном, растрепала ладонью волосы.
Крикнула в глубину квартиры:
- Эээй, Кубик! Я дома!
И пошла на кухню.
Вымыла руки, щёлкнула кнопкой чайника. Прибежал Кубик. Потёрся о штанину, оставляя на ней белые волоски. Обнюхал Агнины ноги, чихнул осуждающе.
Агни присела, почесала под горлышком:
- Чего чихаешь, работа такая...
Тёрся тщательно, заглядывал в глаза, поднимал спинку и хвост изгибал дугой так, что кончик цеплялся за хозяйку, будто отдельное существо.
Кубик разевал розовый рот широко и требовательно, но почти беззвучно.
- Щас, мохнатые штаны! Сейчас я тебя покормлю.
Вынула из холодильника пакет с кормом. Кот забегал от миски до хозяйки. К миске, обнюхать и обратно, в лицо заглядывать.
Агни выдавила корм в миску, прикинула — ещё на день есть. А потом придётся в магазин идти.
Вздохнула — в магазин не хотелось, и пошла в ванную, открыла кран. Просто необходимо согреться и одежду выстирать. И куртку — обязательно.
Потом она включила фильм, который давным-давно собиралась посмотреть и смотрела, пока не уснула.
Кубик пришёл к ней на коленки.
Вечер стал тихим. Герои на экране распутывали клубок козней вселенского зла, любимая гирлянда «снежинками» делала комнату разноцветной.
Шкурка кота, мягкое пушистое покрывало на постели, подушки и шторы, и тёплая «пенка» на полу — такие таскают с собой в поход туристы и не очень туристы — всё сейчас было цветным, а оттого уютным и сказочным.
Агни только иногда поднимала голову, прислушивалась: всё ли в порядке на тропе?
* * *
Утром её разбудил Кубик. Влажный тёплый кошачий язык вылизывал пальцы. Агни спрятала их под одеяло.
Кошачий холодный и мокрый нос сунулся ей в ухо, замурлыкал, задышал шумно и нежно, и шершавая влажность тёплого языка на мочке побудили проснуться.
Агни сонно пробурчала, поглаживая кошачью голову.
- Ну привет, привет, Кубик!
Кошачью гладкую шерсть так приятно гладить, что хотелось ещё. Жаль, не вышло из Кубика настоящего фамильяра.
Агни прыжком выскочила из постели, распахнула окно. В комнате закружились с ветром снежинки.
Кубик принюхался, стоя на полу. Его розовый нос так и ходил, жадно втягивая морозный воздух. Потом кот вспрыгнул на подоконник и уже оттуда наблюдал то за улицей, то за хозяйкой.
Хозяйка наводила порядок. Заправила постель, смахнула пыль — правда, не совсем честно. Метёлка пыль не просто стряхивала, а уничтожала. Всю, которой касалась.
Однако с полом этот номер не прокатывал. На полу кроме пыли ещё много чего было.
Поэтому Агни тащила из кладовки пылесос.
Кот увидел пылесос только тогда, когда пылесос загудел. Кубик спрыгнул с подоконника, потянулся и потёрся о пылесосную щётку. Потом взобрался на тёплого рычащего друга.
И так и проездил по всей квартире, из комнаты в коридор и на кухню, на кухне спрыгнул, проверил миски.
Агни улыбалась. Потрепала кота по ушам.
- Эх ты, чудовище.
Кота она подобрала давным-давно, на улице. Настоящий фамильяр-дружочек получался, только если вложить что-то в зверя, способного стать помощником.
Свои силы, время, заботу вложить.
Кубик идеально подходил: больной, замерзающий котёнок с перебитыми лапами и целым букетом всяких инфекций.
Кот проверил миски и снова влез на пылесос. Устроился, уютно подвернув лапки и прищурив глаза.
Он очень любит, когда лапки в тепле. Тогда Агни пришлось растапливать лёд вокруг его лап.
Котёнок, белый на белом снегу и почти незаметный, жалобно разевал розовый рот. Большие тёплые руки бережно ощупывали тонкие, хрупкие лапки — каждая не толще пальца.
Лапки прочно торчали во льду. Вмёрзли.
Человек оглянулся вокруг.
Гладкая дорога, чуть отсвечивающая под фонарями и фарами пролетающих автомобилей, пуста. На ней нет никого, кто мог бы помочь. Сугробы по краям, как горы: каждый нужно штурмовать, взбираться на него, как альпинисты взбираются.
Котёнка, видимо, вышвырнули с дороги прямо в снег. Маленький, может, чуть больше месяца. И никого вокруг, только ночь и машины, и холод. Никто не поможет.
Никто даже не увидит крохотное белое живое на белом мёртвом. Человек тоже не увидел его, увидел его боль. Боль была больше кошачьего тельца и пульсировала алым и багровым. И никого вокруг, кто бы мог помочь.
Значит, и не помешает никто.
__________________________
Поддержать автора можно здесь, а можно подпиской, лайком или коментом.
Читать ещё:
Имя для мага - первая часть о Рене
Голод мага - вторая часть о Рене
Маг и демон - третья часть о Рене.
На канале есть ещё рассказы и немного записок, их можно почитать в подборках.
Приятного чтения!
Автор рад читателям и комментаторам)