Идея гонки
31 января 1907 года парижская газета Le Matin опубликовала статью, высмеивающую автодромы. В статье Джули Фенстера, говорилось:
«Главное новшество автомобилей в том, что они делают возможным дальние путешествия, но все, что мы сделали, это заставили их ездить по кругу».
Le Matin написали, что «необходимо доказать, что пока у человека есть машина, он может делать что угодно и ехать куда угодно" и предложили автолюбителям предпринять летом поездку из Парижа в Пекин на своем автомобиле.
Одним из первых, кто принял вызов, был французский автомобилист маркиз Жюль-Альбер де Дион, который описал это событие как «настоящее дело Жюля Верна». Вскоре к нему присоединился автогонщик Огюст Понс, а автомобильная компания Contal согласилась его спонсировать.
С приближением даты старта, маршрут путешествия был изменен с Париж-Пекин на Пекин-Париж. Изначально путешествие не задумывалось как соревновательная гонка, а вместо этого называлось рейдом, что, расшифровывалось организаторами как: «спортивное вторжение на чужую территорию, предназначенное только для того, чтобы увидеть, кто сможет финишировать».
Отмена гонки
К тому времени, когда гонка, спонсируемая Le Matin, должна была начаться 10 июня 1907 года, 40 различных команд приняли вызов проехать из Пекина в Париж и заплатили стартовый взнос в размере 2000 франков. Но в итоге только пяти командам удалось вовремя доставить свои машины в Пекин к гонке.
Маршрут пролегал от посольства Франции в Пекине до Улан-Батора, далее на север до Красноярска, а затем на запад через Россию, проходя через Омск, Челябинск, Казань и Москву, прежде чем свернуть на юг через Вильнюс и Берлин и наконец добраться до Парижа. Общее расстояние около 16000 километров. По прибытии в Париж, первый участник должен был получить Magnum of Mumm Champagne. В остальном никаких правил не было.
Но из-за того, что так мало участников смогли прийти, гонка была отменена организационным комитетом.
Кроме того, была дополнительная проблема, связанная с тем, что китайское правительство отказывалось предоставить документы для проезда, поскольку они думали, что автомобилисты были шпионами. Китайская империя была обеспокоена тем, что рейд-гонка использовалась как «прикрытие для изучения маршрутов, по которым Запад мог бы вторгнуться в Китай в будущем».
Начало гонки
Несмотря на все это, Боргезе и Годар все равно решили отправиться в путь 10 июня, хоть и их паспорта были конфискованы китайскими властями. Остальные команды решили, что "сейчас или никогда", и согласились начать 10 июня.
Участники договорились двигаться вместе до Иркутска, а после начать настоящее соревнование, но едва отъехав от Пекина, команды заблудились и разъехались в разные стороны.
Участники
В гонке соревновались пять разных команд, представляющие автомобили трех разных стран. Помимо Огюста Понса, на французских автомобилях также соревновались Жорж Кормье и Виктор Коллиньон. Нидерланды представлял Шарль Годар, а принц Шипионе Боргезе ездил на итальянском автомобиле.
У принца Боргезе был специально подготовленный автомобиль с семилитровым двигателем Itala, а Годар управлял голландским Spyker. Понс водил Contal, а Кормье и Коллиньон водили автомобили de Dion, предоставленные маркизом де Дионом.
Водители не путешествовали в одиночку, в машине находился как минимум еще один человек. Годара сопровождал Жан дю Тайлис, писавший для Le Matin, Кормье привел журналиста Эдгардо Лонгони, писавшего для Il Secolo, а Боргезе ехал с журналистом Луигу Барзини, писавшим для Corriere della Sera, а также со своим механиком Этторе Гиззарди. Коллиньон и Понс ехали только со своими механиками без журналистов, привезя Жана Бизака и Оскара Фуко соответственно.
Поскольку маршрут планировался вдоль телеграфных линий, это означало, что журналисты могли отправлять заметки на протяжении всего путешествия.
Лидерство Боргозе
Поскольку это должен был быть рейд, а не гонка, ожидалось, что участники будут помогать друг другу и поддерживать спортивный дух. Но как только гонка началась, Боргезе сразу же вырвался вперед и набрал значительный отрыв. Не все участники успешно справлялись с маршрутом - Понс был вынужден погрузиться на поезд до Нонкоу и продолжить соревнование оттуда, потому что его автомобиль не мог справиться с такими неровными дорогами.
Участникам потребовалась неделя, чтобы проехать первые 320 километров. Им пришлось нанимать китайский разнорабочих, чтобы помочь переправить машины через горные перевалы на веревках, а некоторые автомобили пришлось даже разобрать, чтобы перевезти их.
Некоторое время Годар присматривал за Понсом, пока они оба пробирались через Китай, но когда они приблизились к пустыне Гоби, Понс остался далеко позади.
Автомобили
Поскольку заправочных станций не существовало, Боргезе заранее отправлял караваны верблюдов, чтобы доставить запасы топлива, запасные покрышки и другие припасы в «стратегические точки» вдоль маршрута.
И хотя двигатель Itala давал машине Боргезе больше мощности, он сделал ее тяжелее, что в какой-то момент привело к тому, что машина утонула в монгольских болотах. На протяжении всей гонки 1907 года из Пекина в Париж местные жители и их животные часто привлекались для помощи в буксировке автомобилей.
Историки пишут, что Понс неоднократно настаивал на том, что «легковесный трехколесный автомобиль был лучшей машиной, на которой можно совершить путешествие через два континента». И это несмотря на то, что его машина была по сути трехколесным велосипедом. Понс также плохо продумал то, как будет пополнять запасы еды и топлива, что в конечном итоге привело к его поражению.
Поражение Понса
Пока Понс и Фуко тащились на своем трехколесном «Контале», они в конце концов заблудились и остались без топлива посреди пустыни Гоби. Вынужденные пить воду из радиатора, чтобы выжить, Понс и Фуко пытались найти помощь, но другие участники были слишком далеко впереди и не подозревали, что Понс и Фуко в опасности.
Они прошли более 30 километров в поисках помощи и столько же обратно, не найдя ни воды, ни еды, ни людей. Заночевав в машине, Понс, решил еще раз отправиться на поиски, но на этот раз один и ночью. Вторая попытка оказалось удачной - он заметил лагерь кочевников, но решил вернуться к машине, прежде чем отправиться в лагерь.
Как следует из старых заметок, Понс сделал это не столько ради того, чтобы спасти Фуко, а потому, что хотел откопать машину, полагая, что он еще каким-то образом сможет добраться до Парижа.
Пытаясь выкопать и вытолкнуть машину, они выбились из сил и рухнули без сознания. Только по счастливой случайности группа кочевников вскоре прошла мимо и, встретив двух мужчин без сознания, забрала их в свой лагерь и выходила. "Контал" остался в пустыне, где, как считается, он и останется по сей день.
Проблемы Годара
Тем временем у Годара тоже были трудности в пустыне Гоби.
Хотя караваны де Диона обещали привезти топливо из Удде - ближайшего города, находившегося в 200 километрах от них, через два дня топливо все еще не прибыло. К этому моменту Тайлис страдал от малярии и дизентерии и не мог двигаться, и Годар понял, что, если он не покинет Тайлиса, чтобы найти помощь, они оба умрут в пустыне.
Годар отправился в пустыню и через два часа вернулся с несколькими монголами. Каким-то образом Годару удалось убедить их не только поехать и привезти топливо из Удде, но и предоставить несколько верблюдов для буксировки автомобиля Spyker.
Между тем оба де Диона совершили свое путешествие без серьезных происшествий. И, насколько это было возможно, водители использовали железнодорожные пути в качестве дороги, а не пробирались по разбитым дорогам. Хотя прыгать по шпалам было мучительно и опасно - приходилось быстро сворачивать с путей, когда приближался поезд, это было лучше, чем застревать в грязи и песках.
Хотя де Дион значительно опередил «Спайкер», Годару удалось преодолеть за две недели расстояние, которое де Дион преодолел за месяц, и в итоге они вошли в Казань 8 августа. Но к этому моменту принц Боргезе уже был далеко впереди и собирался заявить права на бутылку победного шампанского .
Финиш
10 августа Боргезе стал первым водителем, добравшимся до Парижа, где его «провозгласили героем». Хотя его путешествие не было таким уж опасным (по сравнению с другими участниками): в одном случае он упал в овраг, а в другом чуть не попал под поезд. Боргезе имел такое большое преимущество, что, когда он был в России, он свернул с маршрута и заехал в Санкт-Петербург на вечеринку. Несмотря на все доработки, Боргезе не пересекал континент в полном комфорте - его "Итала" была открытой машиной , поэтому Боргезе, Барзини и Гиззарди часто попадали под проливные дожди, особенно когда пересекали Россию.
В конце концов, им потребовалось два месяца, чтобы добраться до Парижа. Сопровождающий его журналист Барзини писал: «Я не могу убедить себя, что мы подошли к концу, что мы действительно достигли Парижа». Тем временем Боргезе объяснил репортерам свой успех, так: «Каждый день, когда мы просыпались, мы концентрировались только на том, чтобы максимально продвинуться днем. Такое путешествие требует больше терпения, чем смелости».
Itala, проехавшая 16 000 километров, была выставлена на автосалоне в Олимпии в следующем году. Но когда ее отправили в Нью-Йорк на другую выставку, она упала в воду и была сильно поврежден. Это сделало ее единственным автомобилем в истории , который «пережил гонку на 16 000 километров, но не выдержал последующую презентацию».
Остальные участники
Двадцать дней спустя двое де Дионов прибыли в Париж 30 августа. Годар мог войти в Париж в тот же день, но ему помешали в Берлине - когда Годар участвовал в гонке Пекин-Париж, парижский суд заочно признал его виновным в «получении денег путем обмана от консула Нидерландов в Пекине» и приговорил его к 18 месяцам тюремного заключения.
Но так же ходит мнение, что Годар был арестован «по приказу Ле Матена, который хотел, чтобы две французские машины обогнали его». По въезду в Берлин Годара арестовали. Но Spyker продолжил ехать в Париж, вместо него за руль сел Йохан Фрилинг.
Годар отчаяно желал завершить гонку самостоятельно. Когда полиция сопровождала его в Париж, примерно в восьми милях от города Годар вырвался из-под стражи полиции и запрыгнул на водительское сиденье своего Spyker, но полиции удалось поймать его, а Spyker пересекла финишную черту без него.
