Что есть метафизика? Согласно Аристотелю, это то, что лежит за физикой. Приставка мета на греческом языке означает «после», «за пределами». Так какая же реальность находится за физическим, т.е. природным миром?
От Древней Греции до современности
По мнению Аристотеля, эта реальность носит сверхчувственный характер, восходит к первопринципам бытия и познаётся только разумом. В этом плане показательны воззрения Канта, так же как и Аристотель, считавшего метафизику подлинной философией, и что метафизические вопросы есть неотъемлемое свойство человеческого разума, пытающегося проникнуть за пределы нашего чувственного опыта, выходя в трансцендентные сферы.
В чём же выражается метафизическая установка и на чём она основана? Профессор Бостоновского Университета Маркс Вартовский формулирует положение, согласно которому метафизика выражает наиболее глубокие и характерные черты здравого смысла. С его точки зрения, здравый смысл представляет собой множество общедоступных и в значительной мере неясных конструкций, принципов, действий, правил, убеждений, которые выдержали проверку в общественной практике людей, развитии культуры и межкультурных взаимодействий, в результате их можно рассматривать как человеческие универсалии.
С этой трактовкой вряд ли можно согласиться, так как приведённые черты человеческого интеллекта принадлежат рассудку, а не здравому смыслу. Здравый смысл не базируется на предшествующем знании, очевидность – его питательная среда. Иногда здравый смысл трактуют как природную смекалку. Именно структуры метафизических систем выводятся из структур, в рамках которых сформулировано понятие рассудка, действующего по правилам и являющегося своего рода компьютерным уровнем человеческого ума.
Мышление и речь
Рассудок тесно связан с языком. Под языком понимается глубинная структура, своего рода языковая способность. Она является основой порождающей грамматику, уходящей своими корнями, как утверждает американский лингвист Хомский, в нейробиологические структуры мозга. Особенности самих языков так же могут формировать метафизическую, своего рода концептуальную установку для оценки реальности. Согласно лингвистическому детерминизму, влияния языка могут оказывать воздействие на познавательный процесс.
Американский лингвист Бенджамен Л. Уорф приводит пример, характеризующий влияние языка на поведение и мышление людей. Около склада с бензиновыми цистернами люди ведут себя осторожно, в то же время со складом с названием «Пустые бензиновые цистерны» они ведут себя недостаточно осмотрительно: курят и даже бросают окурки. Между тем пустые цистерны представляют гораздо больший риск, поскольку в них содержатся взрывчатые испарения. Лингвистическая детерминация ориентирует на слово «пустой», предполагающее отсутствие всякого риска. В этом случае оно употребляется как синоним слов порожний, бессодержательный, ничтожный, бессмысленный. При этом игнорируется данная физическая ситуация: наличие паров и капель жидкости в цистерне. Это становится причиной неосторожного поведения людей, вызванного чисто лингвистическими факторами.
Таким образом, даже в языке содержатся метафизические установки, обусловленные его особенностями, влияющими на познавательный процесс как в положительном, так и в отрицательном смысле. Сталкиваясь, концептуальное метафизическое знание обнажает фундаментальную проблему интерпретации соответствующих положений. В результате открывается возможность для критики. В том случае, когда метафизическая установка гипертрофируется и освобождается от критики, она превращается в догму, что характерно для классического школьного понимания метафизики, как об исключительно спекулятивном знании, оторванном от реальности.
Мах, Эйнштейн и Минковский
В каком-то смысле, метафизика является эвристикой для науки, поскольку она создаёт основные модели научного понимания. Термин эвристика в греческом языке означает «отыскиваю», «открываю». В настоящее время под эвристикой понимается совокупность приёмов и методов, упрощающих решение задач, способствующих открытие чего-либо нового. Метафизика не только создаёт для науки её первичные модели, но, возможно, формирует их концептуальные структуры как основу понимания, но этого мало, она требует критической теории реальности.
В связи с этим необходимо отметить воззрения отечественного философа А. Койре, согласно которым научная мысль никогда не была полностью отделена от философской мысли, и великие научные революции всегда определялись катастрофой или изменением философских концепций. В этом смысле показателен исторический опыт физиков Маха и Эйнштейна, осуществлявших поиск реальности.
Мах был без сомнения выдающимся физиком, но он был также физиологом, психологом и даже философом. Он пытался найти подход, позволяющий сразу переходить от физиологии и психологии к физике. Руководствуясь эти подходом, он пришёл к миру ощущений. Поскольку мир дан нам через ощущения, то нет необходимости дополнительно предполагать существование неизвестной реальности, стоящей за ними. В этом мире не существует ничего кроме ощущений, которые он называет элементами и связями между ними. Познание мира, согласно Маху, заключается лишь в описании связей между элементами, причём минимальным интеллектуальным усилием. Отсюда вытекает его знаменитый принцип экономии мышления. Наука, по Маху, представляет собой каталог, если бы мы имели всю полноту опыта, то наука была бы не нужна, но поскольку опыт всегда ограничен, то экономное описание является определённым гарантом в познании. С этих позиций Мах осуществлял критику метафизических сущностей, присутствующих в физике. К таковым относились понятия абсолютного пространства и времени в физике Ньютона. Влияние Маха на Эйнштейна было весьма значительным и определялось стилем мышления, характерными для Маха ясности, независимости и критичности по отношению к метафизическим абсолютам. Вместе с тем Эйнштейн отмечает необходимость проведения гносеологического анализа, что из себя представляет пространство-время. При этом он не аппелирует к ощущениям, а вводит понятие «событие». В более поздних работах Эйнштейн отмечал, что чувственные данные не могут рассматриваться как строительные блоки мироздания, что законы физики, по-видимому, встроены в мир событий как скрытая структура, управляющая самим ходом событий. Окончательное расхождение в понимании реальности между Махом и тенденциями, складывающимися в физике, произошло после интерпретации математиком Минковским специальной теории относительности. Трактовка Минковского заключалась в перемещении данных непосредственного опыта, находящихся в обычном пространстве и времени, в математизированную модель мира, находящуюся в пространстве-времени, недоступную непосредственным ощущения. В чём-то это напоминало понятия абсолютного пространства и времени, которые Мах называл метафизическими монстрами. Мах не понял, что развитие физики пошло по пути математического реализма и конструктивизма, что не индуктивные обобщения, а дедуктивная конструктивная составляющая лежит в основе постижения мира. Он посчитал это метафизикой, против которой боролся и разорвал отношения с научным сообществом. Характеризуя его роль, Эйнштейн отмечал, что лошадка Маха не может создать ничего живого, она способна лишь истреблять вредителей.
За чистоту знания
Между тем борьба с вредителями, т.е. с метафизическими, своего рода философскими понятиями, засоряющими научный язык, остро встала в период 20–40-х годов XX века. Открытие новых реальностей микро- и мегамиров заставило учёных точно определять смысл научных понятий. Отсюда возникает резкая демаркация между вненаучным знанием (согласно Карнапу, сюда относится философия, понимаемая как вненаучное, неподлежащее верификации знание) и собственно научным знанием, обладающим свойством истинности и ложности. Программа неопозитивизма, возникшего как ответ на понимание новой реальности, заключалась в изгнании философии из науки. Метафизические термины должны быть отброшены без ущерба для научного содержания. При этом под класс «метафизических» понятий в понимании логического позитивизма попадали термины, относящиеся к «уничтожаемым» сущностям, так называемые теоретические термины науки. Поэтому возникла проблема разграничения между «обоснованными», т.е. сводимыми понятиями науки и «необоснованными» – несводимыми понятиями метафизики. Без сомнения, принципы верификации, проверка на смысл и истинность научного знания, а также фальсификации, особенно в Попперовской трактовке как возможность допущения опровержения научного знания, сыграли свою положительную роль в очищении научного языка. Программа философии – науки, борящейся за чистоту научного знания, стремящейся сохранить здоровье науки с помощью протокольных предложений, разрешимых базисных предположений, сыграла свою положительную роль и остаётся в настоящее время в качестве некого исследовательского ядра в научном познании. Между тем теоретический выбор и генерирование идей и гипотез зависит от неких глубинных метафизических установок, которые даже не осознаются учёными. Они находятся не только в сфере языка, но и в культурно-историческом развитии, идеологии и собственно гносеологических установок, существующих, как правило, в бессознательном. Как рыба не видит воду, так и учёные не видят ту скрытую от них среду, детерминирующую их познавательный процесс.
Ход за искусственным разумом
Какова же роль метафизики? Должен ли учёный оставить свою науку и стать философом? Такие явления происходили в истории науки. Так, Мах пришёл к философии субъективного идеализма, постулировав в качестве единственной реальности ощущения. Бор, по сути, использовал схему познавательного процесса Канта с его миром вещей в себе и феноменов, интерпретируя физику микромира. Или небольшая продвинутая группа философов должна служить в роли метафизиков, чтобы принести «понимание», расчистив интеллектуальное пространство для незрячих, бродячих практиков? В этом случае философы должны вторгаться в ткань научного знания, но в какой мере и какова их компетентность? Возможно ли построение универсальных метафизических установок, и каким образом они могут сопрягаться с научным знанием? Осуществимо ли это в принципе, остаётся пока нерешённой проблемой. Можно предположить, что ответ лежит вообще вне сферы человеческой деятельности. Искусственный интеллект в будущем наверняка найдёт решения этой проблемы в недоступной области знания для человеческого разума.
Платформа Дзен по определённым причинам меняет алгоритмы показов. Если вы уверены, что подписаны на канал рекомендуется проверить это в связи с возможной автоматической отпиской.
Другие статьи по теме «Наука о науке»: