(БН)
Если экзамены в первом семестре дались мне не легко, то во втором оказались сущим адом. Такое ощущение, что от нас начали требовать невозможного.
Однако, с нормальными учителями по бытовой магии, я освоила этот предмет на все сто. У девчонок по комнате до сих пор не получались какие-то заговоры, а я, что удивительно и странно, как говорил Кот, умудрилась получить пятерку по экзамену автоматом.
Вообще я решила, что мне только обучение колдовству от академии и нужно. И даже, если вылечу, ничего страшного в этом не будет. Не думаю, что для того, чтобы вылечить корову от проклятия, нужно сначала показать ей диплом.
Однако, все получалось как нельзя лучше. Кроме последнего экзамена. Это была боевая магия. С ней я не дружила от слова совсем. Здесь не нужно было читать заговоры на рост урожая или спасать коз от гнойников. Боевая магия была самым сложным предметом за оба семестра.
В первом мне кое-как еще удалось ее закрыть, и то, потому что зачет ставили, а не экзамен. А вот сейчас либо пан, либо пропал. Самое плохое во всем этом, что предмет ведет сам Игнат Федорович. И почему-то именно ко мне он максимально придирается. То молния не такая яркая получилась, как должна, то гром не последовал, а то я, видите ли, огненным шаром спалила дерево. Так не учеников же. И то хорошо.
***
- Сегодня ваш последний экзамен. Сдадите его – можете считать себя дипломированной ведьмой. Не сдадите – сочувствую. Вряд ли кто возьмет вас на нормальную работу. Пересдача только через год, - громко объявляет Игнат Федорович.
У меня даже поджилки затряслись. А сама сижу и думаю, а чего я боюсь? Мне ведь этот диплом без надобности. Обидно, конечно, будет, но что поделать. С другой стороны, я почему-то очень сильно хочу доказать всем, что могу сдать все экзамены. Что мне это под силу.
- На вашем пути встретятся три существа. Вы должны вспомнить или придумать, импровизировать не запрещается, как их обезвредить. Если придется – уничтожить. Выберитесь из лабиринта не покалеченными, а существа перестанут быть опасными – пятерка ваша. С небольшими ранениями – четверка. Тройка если выползете, но существа обезврежены. Не сдали – либо померли, либо существа все еще опасны, возможно и то, и то.
Он слегка усмехается, обводя нас взглядом. Мы с ужасом переглядываемся друг с другом. Мало ли каких существ директор мог поместить в лабиринт.
- Мы правда можем умереть? И никто не придет на помощь? – пищит Евгения, отступая назад.
- Конечно. Обучение кончилось. В реальной жизни помощи не будет, - кто первый?
Я не успеваю отступить назад вместе со всеми, как указательный перст Игната Федоровича показывает на меня.
- Давайте, Лихова. Все равно придется сдавать. Или боитесь? – он приподнимает брови. Хочет вывести меня на эмоции? Или выставить трусихой перед всем потоком?
В любом случае я не собираюсь доставлять ему удовольствия, поэтому смело подхожу к двери, распахиваю ее и делаю шаг внутрь. Дверь захлопывается, оставляя меня одну в темном коридоре с одним единственным факелом. Где-то впереди коридор сворачивает, затем раздваивается и начинает петлять. Выход неизвестно где. Скорее всего, чтобы ускорить прохождение экзамена, Игнат Федорович сделал копии пространств, и после меня уже тоже кто-то вошел. Но мы с этим человеком не можем видеть друг друга. Скрытые карманы реальности очень сложная вещь. И ее обычно изучают уже те, кто продолжит обучение, но я этого делать не планирую.
Выжить бы сейчас. Да с существами разобраться.
Мне бы очень не хотелось встретить Медузу Горгону или Гидру. Но, уверена, Игнат Федорович постарался на славу, подобрав нам противников. И это не будут какие-нибудь заграничные существа из мифов. Скорее всего кто-то из местных. Но кто, мне даже на ум не приходит.
Вместо того, чтобы взять факел, торчащий в стене, я дублирую его с помощью магии. Это должно засчитаться на экзамене, как применение бытовой магии. Дублирование мне долго не давалось, но в конечном итоге я отточила его до идеала.
И вот сейчас в моей руке точно такой же факел, с теми же свойствами, одна печаль – исчезнет он ровно через два часа. Хотя, может, раньше догорит.
Иду вперед, подсвечивая себе путь. И от стены вдруг отделяются девять теней. Женские руки тянутся в мою сторону.
- Подойди, - шепчут женские голоса. А я, наоборот, отхожу назад. Почти сразу поняла, кто передо мной. Лихоманки или по-другому Трясавицы. Поговаривают, что это девять сестер, которых прокляли родители. Но это только одна легенда.
Но мне сейчас не их происхождение надо разгадывать, а вспоминать, как победить болезнь. А Трясавицы – именно болезнь, лихорадка. Если дотронутся до меня – озноб, жар, головная боль и ломота обеспечены. До смерти, конечно, вряд ли доведут, хотя, если все вместе набросятся, то могут.
И, как назло, из головы напрочь вылетело, как избавляться от этих девятерых. А с импровизацией у меня не то, чтобы хорошо. Все что я знаю про импровизацию, это Шастун, Позов, Попов и Матвиенко. На этом все.
А тем временем сестры Трясавицы начали движение в мою сторону. Бледные, с распущенными волосами, тощими руками и в длинных рубахах. На лицах мука. И все тянут руки.
- Отвалите, а? – негромко прошу я. – Я болеть не собираюсь. Так что топайте отсюда.
Вот Федорович, наверное, укатывается со смеху. Небось уже решил, что я провалила задание.
Ладно. Начнем.
Вытягиваю руку вперед, создаю на ладони огненный шар, который через несколько секунд может опалить мне пальцы, но я успеваю кинуть его в Трясавиц раньше, чем это происходит.
Девушки на мгновение отпрянули от упавшего шара, но как только он потух, продолжили движение.
Так, огнем их не взять. Может, той самой молнией, которая у меня с трудом получалась? Нет, тоже не пойдет.
Окей, тогда ветер или вода?
Или…
Что обычно помогает от болезни?
- Малиновый чай, куриный бульон, болезнь вы гоните с разных сторон. Аспирин, грелка, парацетамол – трясавиц прогонит обычный укол.
Я начала бормотать какой-то бред, призывая при этом из дома все предметы.
Чашка горячего чая полетела в трясавниц, окатила их чаем, и те взывали. Следом отправилась банка с малиной. Затем блистеры аспирина, грелка и горсть парацетамола. В последний момент я швырнула в Лихоманок шприц.
С воплем девушки бросились бежать. А я уже призвала теплый плед.
- Подождите! У меня тут еще есть! – я машу пледом, но Трясавиц и след уже простыл. Они уже просочились сквозь стены, умыкнув куда-то. Что ж, для меня, видимо, они уже не опасны. Один есть.
Идем дальше.
Очень долгое время мне никто на пути не попадается. А это значит только одно – я иду не в том направлении, в котором было нужно.
На самом деле, когда нам сказали про лабиринт, то у меня было всего два варианта, как это может выглядеть. Как зеленый лабиринт из четвертой части Гарри Поттера. И как что-то невероятно темное, с высоченными стенами и неизвестно где заканчивающимся потолком. Но этот лабиринт представлял собой просто темные коридоры без дверей и света.
Когда я понимаю, что заблудилась, и сделала, наверняка, уже ни один лишний поворот, приходится вспомнить, чему я училась весь этот год. Без заклинания выхода не обойтись.
Я произношу несколько зазубренных непонятных слов, и по полу протягивается голубая светящаяся ниточка, которая должна привести меня к двери. Остаться навечно в этом темном лабиринте мне совсем не хочется, еще и факел прогорел на половину. Стоит ускоряться.
После еще пяти поворотов, я не успеваю среагировать, как на меня набрасывается кто-то. Факел падает, хорошо, что не гаснет. Мне заламывают руки, и чье-то холодное дыхание щекочет шею.
- Наконец-то я нашел тебя, еда, - сладко произносит человек и втягивает носом воздух. – Уже полдня тут брожу в одиночестве, думал, кинули без еды, хотя пообещали накормить.
Меня накрывает воспоминаниями из первых дней, проведенных в бабкином доме. Тот вампир тоже пытался мной полакомиться, увидев слабую добычу. Но тогда меня спас Кот и Волколак. А теперь спасать некому. А у меня ни святой воды, ни кола осинового.
- Что трясешься, как осиновый листок. Страшно? – он не торопился полакомиться моей кровью. Только противно лизнул шею, словно пробуя. – Вкусная должно быть, у тебя кровь.
Мысли хаотично мечутся в голове, еще несколько секунд и вампиру надоест болтать. Тогда он займется мной. А это уже очень мало шансов на выживание. Не думаю, что Игнат Федорович кинется меня спасать.
В тот же момент, как зубы вампира прокусывают мне шею, в руках у меня появляется молния. Он с треском касается кожи вурдалака, и тот отпускает мои запястья и отшатывается.
Создаю еще одну молнию. На этот раз сильнее, чем предыдущая. Выбрасываю руку вперед, разряд приходится вампиру прямо в живот. Монстра откидывает на спину. Футболка на его груди начинает тлеть, а по коже расползаются черные уродливые ветвистые линии.
Мужчина шипит, скалит зубы, пытается подняться, но готовлю еще одну молнию.
- Не надо, - молит он. – Я не трону тебя. Только не убивай. Мне ведь дали разрешение. Все легально! – он роется рукой в кармане и вытягивает документ.
- А мне сказали разобраться с тобой, - сообщаю я.
На самом деле я не хочу никого убивать. Не настолько я жестокий человек.
- Я клянусь. Не приближусь к тебе! – он отполз к стене и закрывается руками.
- Хорошо, - сдаюсь я. – Но не вздумай ко мне приближаться.
Он кивает, а я поднимаю с пола факел и бреду дальше по голубой нити. Вот только не успеваю сделать и десять шагов, как сзади на меня опять кто-то налетает и сбивает с ног.
Клыки пронзают кожу на шее.
Выворачиваю руку и ударяю очередной молнией нападавшего. С воплем вампир падает на пол и начинает кататься, пытаясь сбить с лица искрящиеся разряды.
- Я предупреждала, - цежу, и посылаю еще один разряд. Упыря подбрасывает в воздух, и мужчина падает без чувств. – Не хотела этого делать.
Из шеи течет кровь. Мне приходится идти, прижав руку к ране. Надо бы как-то перевязать или заговорить. Вот только сил совсем не осталось. Боюсь, я даже молнию не смогу сейчас создать. Ни о какой невербальной боевой магии и речи не может идти.
Прислонившись к стене пытаюсь отдышаться, а перед глазами все так и пляшет.
- Соберись, Лихова. Ты же теперь ведьма, - говорю я сама себе и начинаю бубнить заговор на затворение крови.
Через пять минут он начинает действовать, и я перестаю зажимать рану на шее. Спустя десять минут перестает кружить голова. Но слабость все еще есть. А меня впереди ждет еще одно существо. И я даже боюсь предположить, кто там будет.
Существо находит меня само. Втягивая носом воздух и цокая когтями ко мне приближается самый настоящий волк. Точнее оборотень. Ведь таких больших волков не бывает.
Его желтые пронзительные желтые глаза смотрят прямо на меня. Вообще-то я уже была до этого знакома с одним оборотнем, но тот работал на ОБСП и был хорошим человеком. А вот про этого мне ничего не известно. Знаю только, что это тоже человек.
А заметив на его шее ошейник, понимаю, что его кто-то контролирует. Мне становится жалко оборотня. Какое право академия имеет контролировать людей?
Волк бросается на меня, даже не зарычав. Он не собирался предупреждать. Его задача – убить меня.
Еще слабая от потери крови, я с трудом уворачиваюсь. После чего выставляю вперед уже догорающий факел. Волк отступает, но не уходит.
- Нам ведь не нужно драться. Давай ты меня просто пропустишь и все? – предлагаю я ему.
Но мозг, затуманенный заклятием, не дает оборотню соображать. Он снова пытается меня атаковать, но напоровшись на огонь, вновь отходит назад. Я сижу на полу, а зверь ходит из стороны в сторону, готовясь в очередной раз прыгнуть.
Я могла бы собрать последние силы и ударить оборотня молнией. Пускай я потом упаду в обморок от нехватки энергии, но смогу победить. Вот только я не хочу никого убивать. Этот волк не виноват, что его заставили на меня нападать.
А что, если…
- Ошейник контроля слетает. И магия отступает, - бормочу я первое, что пришло на ум.
Ошейник с щелчком открывается, а потом падает на пол. Оборотень какое-то время стоит и удивленно смотрит по сторонам, а потом щерится и снова бросается в мою сторону и вцепляется в мою ногу.
Кричу от боли, но все же быстро выпаливаю
- Снижаю злости твоей градус, я говорю Экспеллиармус! – это фраза звучала в одном из моих любимых сериалах детства – в Докторе кто. И сейчас она спасает мне жизнь.
Волк замирает, выпускает мою окровавленную ногу из пасти. Прижимает уши и ложится рядом со мной, поскуливая.
- Ничего. Ты ведь не знал, кто на тебя надел этот ошейник, - треплю его по мохнатой голове, а сама чуть не теряю сознание от боли.
Из последних сил читаю заговор на затворение крови. Но он начинает действовать не сразу. Факел почти потух. Мне нужно еще немного времени, чтобы добраться до выхода.
Волк подставляет свою спину, давая возможность мне опереться на него и прыгать на одной ноге. У второй, видимо, раздроблена кость, и это я не смогу вылечить. Мой максимум – остановить кровь и восстановить целостность артерий и сосудов.
Когда мы почти доходим до двери, волк останавливается, еще раз извиняясь тычется мне в бок мокрым носом, и уходит.
Без него я и шага не могу ступить. Поэтому последние два метра я просто проползаю на четвереньках. Открываю дверь и выползаю прочь из этого жуткого места.
- Лихова, три, - сообщает Игнат Федорович, как только я оказываюсь снаружи.
- Почему? Я ведь справилась! – возмущаюсь я.
- Вспомните, что я говорил в начале экзамена. Вы выползли, но всех обезвредили. Три и радуйтесь жизни, - он протягивает мне зачетку и вызывает медсестру, чтобы та тут же подлечила мне ногу.
Не успеваю подумать о том, что я все же сдала экзамен, как отрубаюсь прямо на полу.
